29 мая произошли два события — хорошее и плохое. Начнем с плохого. Самолет генерала Крювеля, командовавшего северной группой войск, был сбит, и генерал попал в плен. К хорошим событиям можно отнести то, что дивизия «Триесте» сумела-таки проделать проход в необороняемых минных полях и пробилась к полуокруженной группе Роммеля. Проблемы снабжения стали на порядок проще. Но в любом случае наступление немцев застопорилось, и Роммель начал постепенно отводить свои войска на запад. Менее энергичный или, вернее сказать, менее нахальный командир наверняка начал бы рассматривать варианты отступления на исходные позиции, удовлетворившись серьезными потерями, нанесенными противнику, но только не Роммель. Вот чего ему было не занимать — так это оптимизма и здорового нахальства.
В результате создалось оригинальное положение, которое склонные к излишнему драматизму авторы называли Котлом. Именно так, с большой буквы: Cauldron. Формально войска Роммеля оказались в окружении, так как корпус Ритчи прижал их к главной оборонительной позиции 8-й армии. Однако опорные пункты в Бир-Хакейме и Сиди-Муфтахе, занятые англичанами, сами были изолированы. Вдобавок, как мы уже говорили, теперь у Роммеля была если не дорога, то тропинка как раз между этими английскими позициями, по которой он мог организовать доставку снабжения.
День 30 мая не принес каких-то кардинальных изменений в ситуации. Немцы немного отошли на запад и заняли сильные оборонительные позиции на грядах холмов. Командир английской 1-й бронетанковой дивизии генерал Ламсден в очередной раз показал в полном блеске интеллектуальные качества британского генералитета. Имея три бригады, он организовал последовательно три отдельные атаки, позволив немецким зенитчикам в очередной раз поупражняться в безопасной стрельбе по танкам.
И все-таки положение Роммеля оставалось сложным. Ему обязательно нужно было ликвидировать опорный пункт англичан в Сиди-Муфтахе, который занимала 150-я бригада. 20 мая бригада отбила все атаки, и генерал Ритчи передал по радио: «Хорошо сделано!» Но это была единственная помощь, которую оказало командование 8-й армии окруженным. XIII корпус генерала Гота, в который входила злосчастная бригада, занял позицию строгого нейтралитета. Во время повторного штурма 31 мая оборона англичан была прорвана, хотя отдельные узлы сопротивления еще держались. 1 июня Роммель приказал подвергнуть позиции 150-й бригады массированным бомбардировкам, и после ожесточенных боев остатки бригады сдались. Итог: Роммель восстановил связь со своим тылом, взял 3000 пленных и 124 орудия. 8-я армия аплодировала героям, но с места не двигалась.
Однако и теперь Роммелю не удалось спокойно заняться вторым больным зубом — опорным пунктом Бир-Хакейм, который занимали французы. Окинлек, набравшись смелости, решил ликвидировать Котел путем концентрического наступления со всех сторон. Шансы на это были, так как англичане все еще обладали превосходством в силах, нужно было только правильно использовать эти силы. Увы! Северный фас Котла атаковала 32-я танковая бригада, причем практически без артиллерийской поддержки. Результат получился соответственный — уничтожено 50 из 70 танков.
Более драматический характер приняли события на восточном фасе. 5 июня 10-я индийская бригада атаковала позиции итальянской дивизии «Ариете» и прорвала их. Решив, что достигнут успех, генерал Ритчи бросил в прорыв 22-ю бронетанковую бригаду, не подозревая, что главная оборонительная позиция немцев находится дальше. Степень безграмотности британских командиров подчеркивает приказ командира 7-й бронетанковой дивизии, который категорически потребовал, чтобы пехота не мешала действиям танков. Напомним, что сутью тактики блицкрига было взаимодействие разных родов войск, но англичанам так и не удалось понять это до самого конца войны. Результат получился вполне предсказуемый. Танковая бригада потеряла 60 из 156 танков, но сумела удрать, зато две пехотные бригады были разгромлены полностью, причем Роммель захватил всю артиллерию 5-й индийской дивизии. Роммель просто не понимал, что происходит, почему англичане дают бить себя по частям, об этом говорят записи в его журнале. Однако предоставленными возможностями он пользовался очень удачно.
Теперь Роммель занялся Бир-Хакеймом. После трех дней упорных боев и интенсивных бомбардировок потрепанная французская бригада под покровом темноты выскользнула из окружения.
Англичане получили небольшую передышку, пока Роммель возился с Бир-Хакеймом, но использовать ее толком не сумели. Да, они кое-как пополнили потрепанные танковые бригады, но дух офицеров и солдат был надломлен. Все — от генерала Норри, в корпусе которого были объединены все танковые части, до последнего пехотинца — уже не верили в то, что смогут победить Ужасного Роммеля. На бумаге англичане все еще превосходили противника. Несколько неожиданным оказывается вопрос о силах противников. Это легко объяснить: передвижные мастерские вводили в строй подбитые танки, с тыловых баз поступали пополнения, но от этого было не легче. Например, 4-я бронетанковая бригада доукомплектовывалась как минимум дважды, причем чуть ли не с нуля. Считается, что к 11 июня в составе двух танковых дивизий числилось 185 танков, в том числе 77 «Грантов», которые решительно превосходили все, что могли выставить против них немцы. 32-я армейская танковая бригада имела 85 исправных пехотных танков. Еще около 60 танков имелось в 1-й армейской бронетанковой бригаде. У Роммеля после тяжелых боев осталось чуть более 200 танков, но из них 85 были ничтожными итальянскими М13 и немецкими T-II.
После поражений принято искать виноватых, и британские генералы начали энергично обвинять друг друга, особенно в этом отличились командиры танковых дивизий Ламсден и Мессерви, возненавидевшие друг друга. Вдобавок командиры бригад дивизии Мессерви переругались между собой и с самим Мессерви. Ритчи окончательно выпустил вожжи из рук, позволив командирам корпусов Норри и Готту отвергать любой план штаба армии. В такой обстановке хаоса и разногласий ни о каких успехах нельзя было и мечтать. Южный фланг позиций 8-й армии был смят и загнулся к востоку. Армия оказалась в полуокружении, которое легко могло превратиться в полное, если Роммелю удастся прорваться к морю. Он и намеревался сделать это.
Роммель ожидал, что утром 12 июня англичане атакуют его, но английским командирам, поглощенным склоками и разборками, было не до немцев. Тогда Роммель сам двинул вперед 15-ю танковую дивизию, приказав 21-й танковой дивизии обойти правый фланг англичан. Вдобавок противотанковые орудия немцев, выдвинувшись вперед, начали обстреливать английские танки с другого фланга. Неудивительно, что те покатились назад. Всего за один день англичане потеряли 138 танков. На следующий день наступление немцев на север продолжилось. Попытки остановить его привели только к истреблению новой порции английских танков, но все-таки Роммель немного притормозил, и это позволило Ритчи вывести две пехотные дивизии, бессмысленно проторчавшие на оборонительных позициях у Газалы, причем 1-й южноафриканской дивизии пришлось прорваться сквозь позиции итальянцев. Началось то, что потом ехидно назвали «Газальим галопом».
Когда самолеты-разведчики 15 июня сообщили Роммелю, что англичане поспешно откатываются на восток, он приказал преследовать их, рассчитывая на плечах противника ворваться в Тобрук. Попытки англичан задержать его имели только частичный успех, ненадолго задержавшись, немцы продолжали рваться вперед. 17 июня пополненная (в который уже раз подряд?) 4-я бронетанковая бригада попыталась остановить Роммеля, но встречный бой с 15-й и 21-й танковыми дивизиями немцев и танковой дивизией «Ариете» завершился ее разгромом (в который раз подряд?).
18 июня произошло одно из тех событий, которые внешне незаметны, но имеют колоссальное значение. Немецкие танковые дивизии захватили в районе Бельхамеда склады 8-й армии, которые англичане не сумели ни эвакуировать, ни уничтожить. Огромное количество продовольствия, топлива и боеприпасов позволило армии Роммеля свободно вести бои еще несколько месяцев. Кстати, учитывая огромное количество захваченных английских орудий, боеприпасы тоже были очень кстати. В тот же день немецкие войска вышли к берегу, отрезав Тобрук. Предстоял последний акт грандиозной трагедии.
