Прежде чем он успел закончить, из сгущающегося дыма появилась фигура. Доктор Гангли, в горящем белом халате, по-прежнему с роликовыми коньками на ногах.

И…

Сюзанна Дин, кашляя от дыма, заняла позицию у левого заднего угла Дамли-Хауз. Увидела трех сукиных детей. Если б жила в Алгул Сьенто, знала бы, что это Гаски, Джекли и Кэгни. Прежде чем успела прицелиться, их заслонил черный дым. Когда дым рассеялся, Джекли и Кэг уже ушли, отправились собирать вооруженных охранников, которым Гаски отвел роль овчарок, чтобы те уберегли запаниковавших овец от большей беды, даже если не смогли бы остановить их. Гаски остался на месте, и Сюзанна уложила его одним-единственным выстрелом.

И…

Пимли этого не видел. Ему уже стало ясно, что вся эта суета только на поверхности. Хорошо организованная суета. Решение Разрушителей уходить на юг сформировалось слишком быстро, чтобы быть спонтанным.

Эрншоу — мелкая сошка, — подумал он. — С кем я хочу поговорить, так это с Бротигэном!

Но прежде чем он смог добраться до Теда, его за руку схватил насмерть перепуганный Тасса, залепетал о том, что дом Шэпли-Хауз в огне, и он боится, ужасно боится, что вся одежда ректора, все его книги…

Пимли Прентисс сшиб его с ног могучим ударом кулака в висок. Пульсирующая мысль, излучаемая всеми Разрушителями («светлый разум» сменился «темным»)

(С ПОДНЯТЫМИ РУКАМИ ВАМ НЕ ПРИЧИНЯТ)

билась в голове, выдавливая все прочие мысли. И сделал все это гребаный Бротигэн, Пимли в этом нисколько не сомневался, а теперь этот человек слишком далеко от него, чтобы… хотя…

Пимли посмотрел на «Миротворца», который держал в руке, обдумал этот вариант, потом сунул револьвер в плечевую кобуру под левой рукой. Он хотел заполучить гребаного Бротигэна живым. Хотел услышать объяснения гребаного Бротигэна. Не говоря уж о том, что гребаный Бротигэн требовался для того, чтобы завершить разрушение Лучей.

Чу-чу-чу. Вокруг свистели пули. Вокруг бегали охранники-челы, тахины, кан-тои. И, Боже, только у некоторых было оружие, в основном у челов, которые патрулировали периметр. Тем, кто охранял Разрушителей, оружие не требовалось, в большинстве своем Разрушители были смирными, как канарейки, а мысль об атаке с наружной стороны периметра казалась нелепой до тех пор, пока…

Пока это не произошло, — продумал он и заметил Трампаса.

— Трампас! — взревел он. — Трампас! Эй, ковбой! Схвати Эрншоу и приведи ко мне! Схвати Эрншоу!

Посреди Молла было не так шумно, и Трампас услышал приказ Пимли. Бросился за Динки, схватил юношу за руку.

И…

Одиннадцатилетняя Даника Ростова появилась из клубов дыма, которые теперь полностью скрывали нижнюю часть Дамли-Хауз, везя за собой две красные тележки. Лицо Даники побагровело от напряжения и опухло. Из глаз катились слезы. Она согнулась пополам, прилагая все силы, чтобы катить тележки. В одной сидел Седж, в другой — Бэдж. Оба с огромными головами и крошечными мудрыми глазками гидроцефалов, но если Седж мог размахивать коротенькими ручонками, то у Бэджа их просто не было. У обоих на губах пузырилась пена, они издавали какие-то нечленораздельные звуки.

— Помогите мне! — крикнула Дани и закашлялась. — Помогите мне, прежде чем они задохнутся!

Динки увидел ее и двинулся к ней. Трампас его не пускал, хотя чувствовалось, что ему этого не хочется.

— Нет, Динки. — В голосе слышались извиняющиеся нотки, но звучал он твердо. — Пусть ей поможет кто-то еще. С тобой хочет поговорить босс…

Потом рядом возник Бротигэн, его губы превратились в узкую полоску.

— Отпусти его, Трампас. Ты мне нравишься, но сегодня я не могу позволить тебе лезть в наши дела.

— Тед? Что ты такое…

Динк вновь рванулся к Дани, но Трампас опять схватил его. Тем временем Бэдж потерял сознание и вывалился из тележки. И хотя приземлился на мягкую траву, его голова раскололась, как гнилой орех, и Дани Ростова пронзительно закричала.

Динки рванулся к ней. Трампас со всей силой дернул его на себя. И одновременно выхватил из плечевой кобуры кольт тридцать восьмого калибра. Эта модель называлась «Лесничий».

Урезонивать его времени не было. Тед Бротигэн не бросал мысленное копье с тех самых пор, как свалил им уличного грабителя в Акроне, в 1935 году. Не воспользовался им, даже когда «низшие люди» схватили его в Бриджпорте, штат Коннектикут, в 1960-м, хотя тогда такое желание у него возникло. Он дал себе зарок никогда более его не использовать и, уж конечно, не хотел бросать его в

(улыбайся, когда это говоришь)

Трампаса, который всегда относился к нему с уважением. Но он знал, что должен добраться до южного края поселения до того, как тахины и кан-тои возьмут ситуацию под контроль, и хотел, чтобы Динки составил ему компанию.

Опять же, он пришел в ярость. Бедный маленький Бэдж, который всегда всем улыбался!

Бротигэн сосредоточился и почувствовал, как голову прострелила боль. Мысленное копье полетело. Трампас отпустил Динки, успел с упреком взглянуть на Теда — взгляд этот Тед помнил до конца жизни, — а потом обеими руками схватился за голову, чувствовалось, что такой головной боли не испытывало ни одно разумное существо во всей вселенной, и мертвым рухнул на траву. Шея его раздулась, язык вывалился изо рта.

— Пошли! — крикнул Тед, схватил Динки за руку. Прентисс в этот момент смотрел в другую сторону, его отвлек, и слава Богу, очередной взрыв.

— Но Дани… и Седж!

— Она вытянет Седжа! — ответил Бротигэн и мысленно продолжил:

(теперь ей не нужно тащить еще и Бэджа)

Тед и Динки поспешили к южной части поселения, а за их спинами Пимли Прентисс повернулся, не веря своим глазам, уставился на лежащего на траве Трампаса, а потом криком приказал им остановиться, приказал остановиться именем Алого Короля.

Финли из Тего тоже вытащил из кобуры пистолет, но, прежде чем успел выстрелить, Даника Ростова прыгнула на него, кусаясь и царапаясь. Она весила не больше пушинки, но нападение застало его врасплох, он никак не ожидал, что опасность может прийти с этой стороны, так что она едва не свалила его с ног. Но он сохранил равновесие, сильной мохнатой рукой схватил Данику за шею и отбросил в сторону, но к этому времени Тед и Динки успели добежать до Шэпли-Хауз и практически скрылись в дыму.

Финли схватился за рукоятку пистолета двумя руками, глубоко вдохнул, задержал дыхание и нажал на спусковой крючок. Кровь брызнула из руки старика. Финли услышал, как Бротигэн вскрикнул, увидел, как пошатнулся. А потом молодой щенок подхватил старого кобеля, и они обогнули левый угол здания.

— Я иду за вами! — проревел Финли им вслед. — Да, я иду, и когда догоню, заставлю пожалеть о том, что вы родились на свет! — Но угроза и ему самому показалась пустой.

Теперь все население Алгул Сьенто — Разрушители, тахины, охранники-челы, кан-тои с кроваво-красными пятнами, сверкающими во лбу, словно третий глаз, — в едином порыве направлялось на юг. И Финли увидел то, что сразу ему не понравилось: Разрушители, и только Разрушители, шли с поднятыми руками. И если на юге затаились охотники, им бы не составило труда понять, в кого нужно стрелять, не так ли?

И…

В своей комнате на третьем этаже Корбетт-Холл Шими Руис все еще стоял на коленях у изножия заваленной осколками стекла кровати, кашлял от дыма, который проникал сквозь разбитое окно, когда ему было видение… или с ним заговорило его воображение, выбор за вами. В любом случае он вскочил на ноги. Его глаза, обычно дружелюбные, но всегда полные недоумения — ими он смотрел на мир, которого так и не смог понять, вдруг стали ясными, засверкали от счастья.

— ЛУЧ ГОВОРИТ ВАМ СПАСИБО! — крикнул он пустой комнате.

Огляделся, счастливый, как Эбенезер Скрудж,[124] обнаруживший, что сделали духи за одну ночь, и побежал к двери, хрустя шлепанцами по осколкам стекла. Один из них проткнул ему стопу, неся на острие смерть Шими, если б он это знал, скажите, беда, скажите, Дискордия, — но в своей радости он даже не почувствовал боли. Выскочил в коридор, спустился по лестнице.