Должно быть ощутив, что она его настигает, охранник пытался выудить рацию из кобуры на бедре. Потом забыл о радио, начав разворачиваться, вроде бы беря оружие наизготовку. Линда бросилась вперед, рыбкой заскользив по ткани на животе, держа пистолет с глушителем в вытянутых руках. И выстрелила, как только остановилась.

Пуля ушла в белый свет как в копеечку, но охранник упал плашмя. Мгновение он лежал неподвижно. Линда поднялась, принявшись выпускать пули одну за другой, едва успевая нажимать на спусковой крючок. Расстояние составляло пятьдесят футов. В тире она с такого расстояния укладывала в яблочко одиннадцать пуль из двенадцати. На палубе бандитского корабля она могла считать удачей и единственное попадание. Девятимиллиметровая пуля, задевшая плечо охранника, почти оторвала ему руку. Крупный русский, пошатываясь, поднялся на ноги; рука болталась на плече плетью, кровь поблескивала на одежде, будто нефть. Автомат он потерял, но все равно кинулся на Линду.

Не успев перезарядить оружие, Линда встала во весь рост, чтобы встретить его бросок. Попыталась использовать его инерцию, чтобы через бедро швырнуть на палубу, но он исхитрился вцепиться здоровой рукой ей в горло, и оба полетели плашмя. Падая, он врезал коленом ей в грудь; пытаясь подняться на ноги, Линда отчаянно втягивала воздух, чтобы наполнить легкие кислородом.

Смертельно раненный Николай сумел подняться, сжимая в левой руке четырехдюймовый нож. С кончиков пальцев струйками сбегала кровь. Он неуклюже попытался нанести удар снизу, но Линда легко увернулась, стараясь сдать назад, чтобы выиграть время для перезарядки «Глока», но русский следовал за ней с неотступной решимостью обреченного.

Сменив тактику, Линда перешла в нападение, пнув охранника сбоку в колено. Она услышала и ощутила, как рвутся сухожилия, и Николай рухнул. Вогнав в «Глок» свежий магазин, она передернула затвор. Мужчина лежал неподвижно, и кровь набегала вокруг его изувеченного плеча лужей. Линда осторожно шагнула вперед.

—

Nyet, specivo[14]

Она замерла, понимая, что нож находится под ним. Он все еще опасен. Она покрепче сжала рукоятку пистолета. Надо бы застрелить его, но, если удастся доставить его на «Орегон» живым, можно будет получить первую ощутимую ниточку.

— Покажи мне нож, — приказала она.

Николай вроде бы понял. Осторожно вытащил левую руку из-под себя. От этого усилия кровь отхлынула от его лица. Линда стояла в четырех футах, вне пределов досягаемости, и могла всадить ему пулю в мозги, если он попытается метнуть нож. Он поднял нож, словно собираясь швырнуть к ее ногам. И не успела она сообразить, что происходит, как он вонзил клинок в синтетическую ткань. Под нагрузкой крохотный надрез расползся, как тектонический разлом, и русский исчез, рухнув в трюм с высоты восьмидесяти футов.

Надрыв расширялся, просто не дав Линде времени отреагировать. Под ее весом ткань провисла, и не успела она опомниться, как уже скользила на животе головой вперед к стремительно расползающейся дыре.

Линда прижимала ладони к ткани, пытаясь найти зацепку, но перчатки почти не тормозили ее неудержимого скольжения. Когда пальцы достигли разрыва, она попыталась ухватиться за растрепанный край. Инерция была уже слишком велика; секунду спустя над дырой оказалась ее голова, а там и плечи.

Не было даже времени крикнуть, когда ее торс проскользнул сквозь прореху, зависнув над трюмом сухого дока. Внутри было темно хоть глаз выколи, но она знала, что под ней восьмидесятифутовая пропасть. Дошедшие до прорехи бедра сместили центр тяжести. Линду опрокинуло, ноги оторвались от плотной ткани — и она уже ничего не смогла поделать.

И когда уже верх бедер скользнул через край, сильные ладони ухватили за ее лодыжки. Еще одно жуткое мгновение падение продолжалось, а затем Линда почувствовала рывок назад. Потом ее вытянули из прорехи и потащили прочь, не обращая внимания, что грубая ткань царапает ей щеку.

Перекатившись на спину, Линда улыбнулась рулевому «Зодиака».

— Господи, спасибо. На секунду мне показалось, что я уже…

— Секунду вы там и были.

— А второй охранник? — осведомилась Линда.

— О нем позаботились.

— Ладно, у нас лишь минута или две, прежде чем их хватятся. — говоря это, Линда снимала боевое снаряжение. Отцепила лямки от пояса и сцепила так, что получилось подобие восьмифутовой веревки. — Команда два, давайте труп сюда.

— Есть.

— Дайте мне свою обвязку. — Линда прицепила и эти ремни, удвоив длину своей страховки.

Сделав петлю и надев ее на запястье, опустила на глаза монокуляр ночного видения, старательно отводя взгляд от фонарей, чтобы уберечь зрение.

— Страхуйте меня, — распорядилась Линда, как только подошедшая вторая команда опустила труп охранника на палубу. Она заметила две вещи: первая — кто-то догадался застегнуть ему брюки; вторая — что его шея находится под острым углом к туловищу.

Она двинулась к длинной прорехе. Нож Николая сделал надрез возле шва, в месте наибольшего натяжения, именно потому-то ткань и порвалась так легко. Первоначально она планировала прожечь в ткани дыру, чтобы избавиться от трупов, в надежде, что остальные охранники решат, будто виной всему брошенная как попало сигарета. Но эта прореха послужит той же цели ничуть не хуже. Остальные на борту «Мауса» решат, что их товарищи решили срезать угол через трюм и провалились, когда ткань вдруг не выдержала.

Линда по-пластунски поползла к прорехе, чувствуя, как ткань проседает под ее весом, но не сомневаясь, что команда вытащит ее, если что. У самой дыры почувствовала, что заскользила вперед, но тут же ощутила давление под мышками — это команда выбрала слабину страховки.

— Ладно, держите меня здесь, — сказала она, просунув голову в дыру и включив крохотный фонарик.

Прежде всего ее заботил Николай. Если он упал так, что пулевая рана видна, то скрытность их осмотра лопнула. Линда вгляделась вниз. Из-за того, что ночная оптика давала двухмерную картинку, она не ощутила ожидаемого головокружения. Прямо под ней был корабль — небольшой танкер с надстройкой на корме. Поглядев назад, она увидела, что трубу и мачты срезали, чтобы корабль уместился под брезентом. Сверху она не смогла высмотреть никаких деталей, которые позволили бы опознать судно, — ни названия, ни особых примет. Но теперь есть доказательство, что они имеют дело с угонщиками и пиратами в одном лице.

Она переключила прибор с ночного видения на инфракрасное. Картинка почернела, за одним сияющим исключением. На фальшборте корабля виднелся светящийся мазок, протянувшийся до дна трюма, где образовалась яркая лужа. Снова переключившись на ночную оптику, Линда направила свет фонарика туда. Оказалось, что при падении Николай ударился о фальшборт танкера, и теплая кровь, светившаяся в ИК-спектре, сейчас выглядела черной, а его труп, сплошь покрытый запекшейся кровью, лежал на нижней палубе. Вряд ли кто-либо, кроме опытного патологоанатома, распознает среди увечий, вызванных падением, пулевую рану.

Удовлетворившись результатом, Линда велела ее вытащить.

— В трюме танкер. Чтобы уместился, срезали трубу. По моим прикидкам, его длина около четырехсот футов.

— Нельзя ли узнать его название? — осведомился Макс из оперативного центра.

— Никак. Нам надо убираться. Охранники должны были примерно в это время вернуться с обхода.

— Ладно. Будем вас ждать.

Группа, пригнувшись, перебежала туда, где подвесила «Зодиак», и спустилась по веревкам. Рулевой запустил электромотор и уже был наготове, когда снайпер освободил веревку. Плюхнувшись в море, лодка сразу отвалила от «Мауса», опасно подпрыгивая секунду-другую, прежде чем набрала скорость и пошла ровнее.

Пятнадцать минут спустя они подошли к «Орегону» на двадцати узлах под ровное урчание бензинового мотора. Матрос в гараже следил за их приближением с помощью системы видеонаблюдения, и как только они приблизились, погасил красные лампы и открыл дверь как раз для того, чтобы «Зодиак» по инерции въехал по пандусу, остановившись ровнехонько посреди гаража. Двери закрылись чуть ли не до того, как рулевой заглушил мотор.