— Есть, сэр!

Как только люк шахты закрылся, помпы начали откачивать из нее воду, а матросы накрыли решетчатым настилом. Техники уже приступили к оценке повреждений, полученных «Дискавери» при таране сторожевого катера, а другие принесли галлоновые бутыли хлорки, чтобы продезинфицировать лодку изнутри.

Как только Хуан спустился по лесенке с субмарины, к нему подошла Джулия.

— Взрыв мы слышали аж отсюда, так что спрашивать, как прошло, мне не требуется.

— Что-то вы не слишком этому радуетесь. — Хуан принялся стаскивать мундир полковника Гурани.

— Да просто от скуки, мистер председатель. Кроме растяжений связок время от времени, мне почти нечем занять

ся

— Я-то думал, что для доктора это повод порадовать

ся,

— Для доктора — да, но для работника это тоска смертная.

— Да бросьте, Джулия, вы же нас знаете. Еще пара-тройка дней или недель, и мы непременно вляпаемся в какую-нибудь неприятность.

Вскоре Кабрильо предстояло пожалеть об этих словах. Всего через девяносто шесть часов руки доктора Джулии Хаксли окажутся буквально по локоть в работе.

— Войдите! — откликнулся Кабрильо, услышав резкий стук в дверь.

«Орегон» благополучно убрался за радиус действия всех штурмовиков Северной Кореи, кроме разве что самых лучших, и, судя по перехваченным переговорам, те тоже вряд ли покажутся до того, как судно уйдет за пределы досягаемости для них. Он позволил себе роскошь часок поотмокать в бронзовой джакузи в смежной с каютой ванной и только-только закончил одеваться. Не будучи поборником официоза на борту корабля, он выбрал хлопчатобумажные брюки и рубашку с открытым воротом.

В жизни Хуан Кабрильо ничуть не походил на свою маскировку под полковника Гурани, и даже несмотря на испанское имя и кровь, глаза у него были голубые, а подстриженные бобриком волосы — белобрысыми из-за того, что он в юности провел много времени на волнах под ярким солнцем. Да и черты у него были скорее англо-саксонские, чем романские, с аристократическим носом и губами, будто всегда готовыми улыбнуться над какой-то одному ему известной шуткой. Но угадывалась в нем и некая жесткость, сложившаяся за годы, проведенные лицом к лицу с опасностью. И хотя Кабрильо хорошо умел ее скрывать, уже при первой встрече с ним каждый угадывал в нем некие неуловимые качества, немедленно вызывающие уважение.

Дверь открылась, и порог переступила Линда Росс, новоиспеченный вице-президент «Корпорации», возглавляющая оперативный отдел, прижимая к груди планшет. Линда тоже была ветераном военно-морского флота: она служила офицером разведки на борту крейсера с системой «Иджис», пока не осела в Пентагоне. Подтянутая, атлетически сложенная Линда обладала мягкими, вкрадчивыми манерами и бритвенно острым умом. Когда Ричард Трюйт, бывший вице-президент «Корпорации», неожиданно подал в отставку после дела со Священным камнем, Кабрильо и Хэнли поняли, что Линда — единственный человек, способный занять место Дика.

Она помедлила у двери, зачарованно глядя, как Хуан поправляет протез правой ноги, расправляет закатанную штанину и надевает итальянские мокасины для яхтсменов.

Не то чтобы она не знала о его искусственной конечности, но увидеть это собственными глазами — зрелище всегда шокирующее, ведь заподозрить Кабрильо в том, что у него не хватает ноги ниже колена, было попросту невозможно.

— На «Звезде Азии» северокорейский охранник грохнул ногу о перила и разбил пластик, — не поднимая головы, сообщил Кабрильо. — То-то он удивился, когда я продолжил драку, хотя он был вполне уверен, что у меня сломана голень.

— Вы просто подтвердили северокорейскую пропаганду, — хихикнула Линда.

— Как это?

— Что все американцы — просто роботы империалистического правительства.

Они вместе посмеялись.

— Так что тут было с той поры, как мы покинули Афганистан? — поинтересовался он.

— Вы помните Хироши Кацуи?

Кабрильо не сразу сообразил, откуда помнит это имя.

— Хиро? Боже, я и не вспоминал о нем после окончания Калифорнийского университета. Его отец был первым миллиардером, с которым мне довелось познакомиться. Большое семейство судовладельцев. Хиро был единственным парнем в студгородке на «Ламборгини». Впрочем, надо воздать ему должное, богатство никогда не кружило ему голову. Он был рубаха-парень, щедрый донельзя.

— Он через посредников обратился к нам как представитель консорциума судовладельцев в этих водах. За последние месяцев десять пиратство распространилось от Японского до самого Южно-Китайского моря.

— Обычно эта проблема ограничивается прибрежными водами и Малаккским проливом, — перебил Кабрильо.

— Где туземцы на утлых лодчонках атакуют яхты или берут на абордаж торговые суда и тащат все, что удастся, — подхватила Линда. — Это бизнес с годовым оборотом в миллиард долларов, растущим год от года. Но то, что происходит в Малайзии и Индонезии — немногим более, чем хулиганы, обирающие старушек в темных переулках, по сравнению с тем, что творится севернее.

Пройдя к своему столу, Кабрильо извлек из инкрустированного футляра черуту. Продолжая слушать Росс, он подготовил сигару из тонких листьев кубинского табака и прикурил ее от золотой зажигалки «Данхилл», украшенной ониксами.

— То, что сообщает ваш друг Хиро, больше смахивает на скверные давние времена, когда грузовики в аэропорту Кеннеди грабили толпами. Пираты хорошо вооружены, хорошо обучены и хорошо мотивированы. А еще чертовски жестоки. Четыре корабля пропали без следа. От команд ни слуху ни духу. Недавно пропал танкер, принадлежащий компании нашего друга — «Тойя Мару». Несколько других понесли значительные, — и, могу добавить, совершенно необоснованные — потери жизней, поскольку, как сообщают, никто из членов экипажа не оказывал ни малейшего сопротивления.

— А что берут пираты?

— Порой корабельную кассу.

В торговом флоте принято иметь на корабле достаточно наличности, чтобы рассчитаться с экипажем в порту назначения на случай, если кто-то из моряков не захочет идти дальше. Кабрильо счел, что устраивать поголовную резню ради пятнадцати-двадцати тысяч долларов — это уж чересчур.

— Иногда берут контейнеры с грузом, перебрасывая их на свои суда — судя по отрывочным описаниям, вроде бы переделанные рыболовецкие траулеры, снабженные кранами. И, как я сказала, порой пропадают целые корабли, — закончила Росс.

Хуан немного поразмыслил над услышанным, глядя, как выпущенные им струйки дыма, клубясь, разбиваются о кессонный потолок красного дерева.

— И Хиро со своим консорциумом хотят, чтобы мы положили этому конец?

Линда бросила взгляд на планшет.

— Он сказал: «Пусть поплатятся, как квортербеки, напоровшиеся на оборону «Рэйдерс».

Кабрильо улыбнулся, припомнив, как страстно Хиро увлекался американским футболом, а особенно командой «Рейдере», тогда игравшей в Лос-Анджелесе. Но улыбка его тут же угасла. Из-за структуры «Корпорации» ее совладельцами являются все члены команды, и доля каждого определяется его рангом и выслугой лет. Внезапная отставка Дика Трюйта оставила в финансовых резервах «Корпорации» солидную лакуну. Выискать менее удачный момент было бы трудно, потому что «Корпорация» порядком вложилась в недвижимость в Рио-де-Жанейро, и о возврате инвестиций в ближайшие два месяца нечего и думать. Можно, конечно, уклониться от сделки, но ожидаемая прибыль чересчур велика, чтобы закрыть на нее глаза. Только что выполненный заказ Лэнгстона Оверхольта покроет то, что причиталось Дику, но все равно у Кабрильо останется маловато денег, чтобы покрыть и платежи за «Орегон», и страховки его команды, и мириады прочих расходов, которые компания несет из месяца в месяц. То, что они работают за рамками закона, вовсе не означает, что можно уклоняться от финансовых реалий капиталистического мира.

— И что они предлагают?

Линда снова сверилась с планшетом.

— Сто тысяч в неделю минимум за восемь недель и максимум за шестнадцать, плюс миллион долларов за каждый уничтоженный пиратский корабль.