Таррэн же и пообещал, когда покидал Алиару! А теперь так об этом жалел! Прав был отец: меньше, чем на месяц, не управиться. И это при том, что даже он, интриган с огромным опытом, не ожидал подобного, дьявольски искусного саботажа!

- Иррадэ! - процедил Таррэн, быстрым шагом приближаясь к своему временному жилищу.

- Спокойнее, - тревожно покосился на побратима Элиар. - Мы предполагали, что будет нелегко. Тирриниэль сразу сказал, что наверняка произойдет нечто подобное. Правда, масштабы сопротивления оказались просто гигантскими...

- Я не понимаю, чего они хотят добиться!

- Я тоже. Но боюсь, нам придется задержаться и собственноручно переписать весь этот Договор с нуля... или же покинуть Алиару немедленно.

Идущий последним Тирриниэль сердито покосился на Светлого, но промолчал. Только заметно помрачнел и сжал челюсти: кто бы знал, чего ему сегодня стоило сдержаться! Не вспылить, не потерять контроль и не спалить весь этот Совет к Торковой матери. Такой был соблазн избавиться сразу от десяти проблем разом! Только выпусти Огонь, как все разногласия разрешились бы моментально! Однако он стерпел. Остался на месте и даже никого не сжег, как хотелось аж до зуда в сведенных кулаках. Но сделал это не ради Договора. Не ради Эла. И даже не ради скорейшего возвращения домой. Отнюдь. Причина его поразительной терпимости была столь очевидна, что по прошествии пяти лет разлуки буквально вопияла о себе: последние несколько часов он занимался исключительно тем, что тщетно старался не замечать умоляющий взгляд Эланны. Зная о вспыльчивости потомков Изиара, она справедливо опасалась за свой Народ. И Тирриниэль... проклятье... он просто не смог ей отказать!

- Нет, - наконец, вздохнул Таррэн, прекрасно чувствуя состояние отца. - Совет Советом, но Договор должен быть заключен. В противном случае, они найдут способ закрыть Портал или сбить его настройки. А нам это не нужно.

- А разбирать Договор по буковке - нужно? - буркнул Элиар, но послушно прекратил бесполезный спор.

Рен Сорен ал Эверон, выполняющий роль сопровождающего, насторожено покосился в сторону гостей, стараясь заметить малейшие нюансы на лицах раздраженных до крайности чужаков. Все-таки приказ госпожи никто не отменял, а если высокие лорды сорвутся, отвечать за случившуюся катастрофу придется именно ему. Как не справившемуся со своими прямыми обязанностями. Как не успевшему предупредить Совет об опасности. И как просмотревшему эту самую опасность, из-за приближения которой у него уже мурашки бежали по коже: чужаки опасны... Бездна, как же они опасны! Зря Совет их так разозлил. Вот-вот вспыхнут с головы до пят. И что тогда прикажете делать?

Рен Эверон даже начал обдумывать свои действия на случай внезапного пожара, но тут его внимание привлек непонятный шум. Причем, шум, доносящийся четко из Южного крыла, где что-то приглушенно грохотало, падало, вопило нечеловеческим голосом. И то и дело издавало неприятный скрежет, смутно напоминающий звук скребущихся по камню когтей.

Рен Эверон требовательно уставился на двоих местных стражей, чутко охраняющих подходы к гостевому крылу.

- Это еще что такое?

Таррэн и Тирриниэль, заслышав доносящуюся изнутри непередаваемую какофонию звуков, понимающе переглянулись и дружно хмыкнули. Элиар даже отступил на шажок, предоставив высокую честь первым открыть дверь начальнику здешней стражи. Тогда как два остроухих охранника (довольно бледных и растерянных, надо сказать) при виде командира с невыразимым облегчением вздохнули и послушно ответили:

- Мы не знаем, рен. Шумят давно. С час уже, если не больше.

- Внутрь вы не заходили? - нахмурившись, спросил рен Эверон.

- Никак нет, господин. Нам запрещено.

Эльф нахмурился еще сильнее, не заметив на лице Стрегона предельно странного выражения, смутно напоминающего зависть. А затем, на свою беду, решительно шагнул вперед. Опрометчиво толкнул незапертую створку, переступая порог с твердым намерением выяснить, в чем там дело и нет ли чужакам какой опасности на вверенной ему территории. Даже потянулся рукой к родовому оружию, готовый встретить неведомую угрозу лицом к лицу, и... ошарашено замер.

Главный коридор Южного крыла оказался заполнен лениво летающим по воздуху гусиным пухом - нежным, легким, жестоко выпотрошенным из какой-то нечастной подушки. Роскошный ковер, который лежал на полу еще ранним утром, оказался свернут в рулон и вежливо поставлен в ближайший угол. Вдоль стен - ни тумб с цветами, как должно быть в доме любого уважающего себя эльфа, ни красивых тканей, ни статуй, ни других украшений. А вместо них повсюду виднелись глубокие, устрашающие по величине разрывы в зеленых стенах Дворца, медленно затягивающиеся под действием непонятной магии. На полу - сплошное месиво каких-то обломков, каменных осколков, вывороченных с мясом колонн, остатки которых, если приглядеться, еще можно было угадать. Возле одной из открытых дверей, которые Таррэн попросил сделать особенно устойчивыми, сиротливо валялась изорванная в клочья наволочка. Наверняка, та самая, чье содержимое сейчас лениво плавало в воздухе. Рядом - невероятно длинная, жестоко обгрызенная и очень острая щепка, чей кончик словно обмакнули в красные чернила. Под потолком испуганно жались два резко побледневших светильника, число которых еще час назад достигало доброй полусотни. А в противоположной стороне, содрогаясь от творящегося внутри безумия, ходуном ходили каменные стены невесть откуда взявшегося в Южном крыле огромного, сложенного из толстых гранитных плит сооружения. Из распахнутых дверей которого (тоже - покореженных и будто бы изгрызенных неведомым зверем) как раз и раздавался непонятный шум.

- ...рыжий! Гад мохнатый! Как ты посмел поставить мне подножку?! - вдруг донесся до остолбеневшего рена Эверона сердитый голосок Белки. - Мерзавец! Я ж тебя за это сейчас...

- Ха! Сперва догони, а уж потом грозись!

- Вот как? Ну ладно. Сам напросился.

- Кто? Я?! Да я только сказал, что в таком состоянии ты ни за что до меня не-а-у-у-у-у!.. - ланниец взвыл нечеловеческим голосом, и в каменном мешке что-то глухо рухнуло на пол, заставив его гулко завибрировать. - Бел... уй, е-мое, за что?!

- Знал бы, за что, убил бы!

- Да я ж пошутил!

- А я - нет! - что-то с металлическим грохотом врезалось в стену. - Шир, лови его! Быстрее, пока... а, поздно! Ушел, гад! Нэш, не смотри на мой зад с таким кровожадным выражением! Он тебе не по зубам! Мы это уже проверяли, так что если не хочешь узнать... ах ты, сволочь! Нечестно!

- Ха-ха! Против тебя все честно!

- Что-о?! Никак, опять прошлое вспомнил?! Опять трепки захотел? На Вызов напрашиваешься?!

- НЕТ! - в неподдельной панике отозвался невидимый перевертыш. - Бел, НЕТ! Я просто неудачно выразился! Никакого вызова! Я имел в виду, что... ой! Не надо! Стой! Остановись! Только не туда!

- Вот уж не-ет, сами напросились, - зловеще протянула Белка, и в каменной комнате что-то звонко щелкнуло, словно два выскочивших из тайника лезвия. - Я обещал вам игру? Обещал. Вы согласились? О, да. Значит, я имею полное право ее закончить так, как вы того пожелали. Правда, лохматые?

- Твою ма-а-ать... - донеслось до остолбеневших эльфов многоголосое, и шума в Южном крыле стало гораздо больше. - Нэш, мерзавец, мы тебе это припомни-и-им...

- Шир, давай! - властно скомандовала Гончая. - Сейчас мы их с тобой быстро разделаем под орех!

- А то, - усмехнулся невидимый Шир, и внутри каменной комнаты будто что-то взорвалось. Из-под дверей выстрелило целое облако гусиного пуха, словно огромный великан выдул его мощным движением грудной клетки. Что-то глухо звякнуло, бумкнуло, тихо застонало. А еще черед мгновение обе створки с грохотом распахнулись, и оттуда кубарем выкатился всклокоченный, нещадно трепаный, покрытый глубокими кровоточащими царапинами и густо облепленный перьями Лакр - в одних только штанах, босиком и с голой грудью. Правда, отнюдь не сдавшийся и совсем не расстроенный.