— Лично я думаю, что барон спятил, раз хочет ехать на охоту после того, что Тали рассказал нам прошлым вечером, — заметил повар. У него явно было настроение поболтать.

— Да? — невнятно пробормотал Кейн, проверяя сбалансированность охотничьих копий.

— Ты не слышал, что они нам рассказывали потом! Бр-р-р! Стоит мне только подумать о тех бедолагах, которых они там нашли! От них одни кости остались! Вокруг куча волков, а барон заявляет, что это прекрасное утро для охоты! Я думал, сэр, что после ваших приключений вы сыты снегом по горло.

Кейн выбрал самое лучшее копье, попробовал остроту его наконечника.

— Приходится, что поделаешь, — сказал он. — Сомневаюсь, что с волками будут проблемы. Скорее всего, то нападение — случайность, ведь была пурга. Наш отряд достаточно велик, и дневной свет будет держать волков в норах. К тому же в лесу снега мало — лошади не увязнут. Вопрос в том, чтобы найти хоть одного оленя. Конечно, — осторожно продолжил он, — думаю, что дичи здесь должно быть очень много, раз уж барон перебрался со всеми домочадцами в такую глушь. — Он заметил, что повар нервно зашевелился, пытаясь сдержать свой болтливый язык. — Или была другая причина для этого изгнания?

Это было слишком для повара.

— Не думаю, что барон хотел бы, чтобы вы узнали об этом, — начал он, театрально оглядываясь по сторонам, — но кто-то наверняка расскажет вам, с тем же успехом это могу сделать я. В любом случае, вреда от этого не будет.

Барон Тройлин вынужден был покинуть Каррасаль! Этот его сынок, знаете, он совсем чокнутый! Поговаривали о том, чтобы сжечь беднягу Хендерина! Так что барон уехал, чтобы все поостыли. И Листрик — он присматривает за парнем — сказал, что для Хендерина будет хорошо отвлечься. Предполагается, что здешние края благотворно скажутся на его рассудке. Вот почему Хендерин занимается тем же, чем и остальные, только за ним хорошенько присматривают, он не сидит под замком, как следовало бы. Листрик говорит, что он скорее придет в себя, если будет вести нормальную жизнь. Чушь какая!

Я бы в жизни не доверился этому хитрому старому ослу — вся его болтовня про колдовство и гроша не стоит! Меня совсем не удивит, если эти его лекарства, которыми он пользует Хендерина, вконец угробят бедняжку! И все знают, что он сроду не занимал достойной должности, пока барон не взял его лекарем для своего сына.

Смешные штуки выкидывает судьба! Несколько лет назад старый Листрик устраивал развлечения на банкете, на котором присутствовал барон. Тройлин выпил и посмеялся над чарами старого шарлатана. Листрик разозлился и обозвал барона деревенщиной, безмозглым уродом и все такое прочее; а барон в свою очередь натравил на него собак, и они погнались за стариком прямо по столу. Было очень смешно! Конечно, старина Листрик был зол, как не знаю кто, и барону пришлось чуть ли не на коленях ползать, чтобы уговорить его пойти к нему. Тем не менее, Листрик оказался единственным, на кого Тройлин мог рассчитывать после того, что натворил Хендерин.

— Что же с Хендерином такое, что его чуть не сожгли? — спросил Кейн. — Сумасшедших ведь обычно не жгут.

Повар, парень самовлюбленный, выкаблучивался теперь вовсю; он снова осмотрелся и выразительно понизил голос:

— Это не просто безумие. Нет, сэр! Хендерин не такой безвредный, как кажется, — вот почему за ним так внимательно присматривают! Там, в Каррасале, он убил человека — придворного стражника! И это еще не самое худшее! Он ему горло перегрыз — зубами! Еще жевал, когда его поймали! Урчал, как дикий зверь, разрывающий свою жертву!

Видя явный интерес Кейна, повар нес уже без оглядки:

— Так что Хендерина посадили под замок, и барону ничего не оставалось, как увезти его из города сюда. Листрик назвал это чистой воды одержимостью и говорил так умно, что барон взял его вместе со всеми нами, хотя при дворе таким решением были недовольны. И вот что я вам еще скажу. Пару дней назад, как раз когда началась буря, кто-то перегрыз горло одному из слуг! Перед смертью он что-то пробормотал про смерть, которая придет из бури и заберет всех нас! Что-то здесь не то, я вам говорю. И вот что я еще скажу! Может, на него и впрямь напал волк, но кое-кто из нас сомневается, правду ли говорит старый Листрик, когда заявляет, что не выпускает Хендерина из виду! Послушайте, я много чего могу порассказать вам о том, что здесь происходит по ночам подозрительного. Да, сэр!

Но прочие сплетни, которые собирался поведать повар, остались нерассказанными. Крик со двора предупредил появление Тройлина: барону не терпелось начать. Покачивая охотничьим копьем, в раздумьях по поводу откровений повара, Кейн поспешил на двор и вскочил на лошадь, которую ему предоставил хозяин. Отряд численностью более дюжины всадников направился в засыпанный снегом лес.

Гончие мчались по снегу с веселым лаем, густая шерсть хорошо защищала их от мороза. Морозный воздух звенел, высокое солнце сияло. Даже деревья не спасали от яркого света, отраженного снегом, а на открытой местности глаза слепило до невозможности.

Кейн внимательно следил, не появятся ли волки, щурил свои холодные голубые глаза, но не видел и намека на огромные стаи, которые вчера испугали отряд барона. Тропинки замело, тем не менее, на снегу были видны бесчисленные отпечатки, в которых Кейн признал следы лесных зверей. Гончие рычали время от времени, натыкаясь на следы волков, и охотники с трудом сдерживали их.

На первый взгляд группа казалась обычным отрядом охотников. Помимо Кейна барон взял с собой менестреля Эвинголиса и с десяток своих воинов. Все перекидывались шутками и возгласами. Если кто-то и задумался над мрачными открытиями, о которых Тали говорил прошлым вечером, виду не подавал. Возбуждение охоты и свет дня заставили забыть о дурных предчувствиях. Все были вооружены охотничьими копьями, за исключением егерей, которые присматривали за гончими, но ни у кого не было более необычного оружия, чем у Кейна, — только длинные ножи и несколько луков.

Кейн взял с собой свой тяжелый меч, пристегнув его к седлу так, чтобы можно было легко выхватить. Эвинголис засмеялся, увидев это.

— Мы на охоте, а не на войне.

Кейн не обратил внимания на издевки альбиноса, зная, чего можно ожидать от менестрелей и шутов, и просто пожал плечами.

— Человек моих занятий считает свой меч другом всей жизни.

— Самый настоящий друг, без сомнения! — засмеялся Эвинголис. — Видать, это часть твоей мускулистой руки, и ты не можешь с ней расстаться. А скажи-ка, как называется твое ремесло?

— Смерть, — спокойно ответствовал Кейн. — Но за менестрелей я денег не беру. Я считаю, что нет настолько мелкой монеты, которая была бы достойной платой за такой товар.

Остальные получили большое удовольствие от перепалки между гостем и менестрелем. Но Кейн и Эвинголис не присоединились к их смеху.

Гончие залаяли уже всерьез, заглушая болтовню своих хозяев. Они возбужденно натягивали поводки, таща за собой тех, кто их держал.

— Свежий след! — крикнул кто-то. — Олень! Хороший большой олень, судя по отпечаткам!

— Спустите собак! — заревел барон Тройлин. — Троэллет подери! Сегодня вечером наверняка отведаем оленины!

Получившие свободу гончие стремительно понеслись по лесной тропинке, перепрыгивая поваленные бурей деревья и преодолевая сугробы, будто не замечая их в своей отчаянной гонке. Безудержный лай разрывал воздух и эхом отражался от темных деревьев. Следом за гончими скакали охотники, охваченные столь же сильной жаждой крови. С подбадривающими криками они очертя голову неслись вслед за сворой, не обращая внимания на склонившиеся деревья и скрытые преграды, грозившие сбросить всадника с лошади.

— Вперед! За ними! Мы упустим добычу! Внимательней, ты, ублюдок! Ставлю свой дневной заработок, что гончие прикончат его до того, как мы доберемся туда! Эй, ты! Помни, что Кейн стреляет после барона! Поспешим! Это как пить дать самец! Черт побери! Болван! Слышишь, как они лают! — Может статься, гончие так же отчаянно ругались.