Она была уверенна, что горячий румянец окрасил её щеки, превращая их в вишнево красные. Её рот открылся, но она ничего не сказала. Конфронтация не была её фишкой, а это была именно конфронтация. Супер просто, она ведь даже с мамой не имела конфликтов, что уж говорить о других людях? Да, она смотрела на него так, как будто была немой.

Он подошел ближе и пусть кто-то может подумать, что она сумасшедшая, но Бет могла поклясться, что чувствует волны тепла, исходящие от него, словно от электрического радиатора. Капли пота мелко выступили на лбу.

— Я спросил, как тебя зовут?

— Ее имя — не твое дело, — перебил ровный, глубокий голос.

Доусон стоял рядом с ней, сердито глядя на другого парня. Он склонил голову в его сторону.

— Верни ей мяч, Эндрю.

Температура в зале повысилась. Ребята начали оборачиваться.

Губы Эндрю искривились в усмешке.

— Или у тебя проблемы с пониманием английского? — спросил Доусон. На его лице была улыбка, но судя по тому, как напрягались его мускулы, он был близок, чтобы забрать мячик у этого парня силой.

Все это из-за такой мелочи, как мячик для пинг-понга? Совершенно невероятно.

Она откашлялась и протянула руку.

— Меня зовут Бетани. Теперь могу я взять свой мяч, пожалуйста?

— Это было не так трудно, верно? — Глаза Эндрю не отрывались от лица Доусона. — Мы могли бы пообщаться, в ближайшее время.

— Или нет, — ответил Доусон.

Эндрю, выгнув бровь, бросил мяч в ее протянутую руку. Потом он обернулся и быстро удалился в сторону своего стола.

— Ничего себе, — пробормотала она, не зная, что и думать обо всем этом.

Доусон прочистил горло.

— Он немного… ах, да, Эндрю — просто задница высшего порядка. Не обращай на него внимания.

Бетани кивнула и посмотрела на свою ладонь, резко втянув воздух. Офигеть…

Шарик для пинг-понга растекся неровным кружочком.

Удивленная враждебностью Эндрю к ней и расплавленным, словно в микроволновке, мячиком для пинг-понга, Бет решила потратить время, чтобы принять душ и переодеться после спортзала. Происходило что-то странное между двумя парнями, как будто они общались с помощью смертельных взглядов. Это напомнило ей, как сегодня утром действовал и Доусон. В подобных "смертельных" взглядах скрывалось что-то совершенно другое.

Качая головой, девушка стянула ленту с волос, пробегая расческой по прядям, затем кинула ее в сумку и, повернувшись, негромко вскрикнула.

Кимми стояла позади нее со стройными руками, скрещенными на груди. Ее губы были похожи на нефтяное пятно.

— Боже ты меня напугала, — Бетани взяла сумку так, что она заскользила ей на плечо и ждала, пока Кимми что-то скажет. Все что угодно. Она подождала еще немного. Тишина. Окей. — Тебе что-то нужно? Потому что я опаздываю.

— Куда? — спросила она.

Бетани посмотрела на нее. Как будто ее приезды и отъезды каким-то боком касались этой Барби. Вряд ли это так. Она попыталась её обойти.

— Увидимся позже.

— Подожди, — Кимми бросилась вперед, блокируя двери. — Это правда, что Доусон попросил тебя что-то сделать? — она не стала ждать ответа. — Потому что я слышала, как он спросил что-то у тебя на занятиях ранее, и моя подруга Келли сказала, что он и сегодня просил тебя сделать что-то.

Если она слышала об этом еще в классе, почему спрашивает только сейчас?

— Позволь дать тебе совет, — она улыбнулась, слабая попытка быть любезнее, как будто она разговаривала с другом. Это было очень и очень фальшиво, — Доусон, в общей сложности, игрок. Был им на протяжении всей учебы и даже немножко больше. Таким образом, его брат и он любят играть с людьми. Притворяясь друг другом, если ты понимаешь, о чем я.

Разочарование жгло ее. Всплыли воспоминания об ее отношениях с Даниэлем и замелькали в голове. Были затронуты старые раны, и она спросила:

— Почему ты все это говоришь?

Кимми подарила ей снисходительный взгляд:

— Ты здесь новенькая. Как ты думаешь, почему он заинтересовался тобой? — ее взгляд изучал Бет с ног до головы, присматриваясь к джинсам и свитеру, словно она сама не могла понять, как такое возможно. — Я просто стараюсь сделать доброе дело и предупредить тебя заранее. Этот парень… ну, он ко всем так вокруг.

Кимми развернулась на каблуках и зашагала прочь.

— Что за черт? — сказала вслух Бетани, и ее голос отозвался эхом в пустой комнате. Был ли кто-то в этой школе, кто смог бы к ней всегда относится дружелюбно?

Блин.

Сделав глубокий вдох, она пошла в раздевалку, убеждая себя не воспринимать всерьез то, что сказала Кимми. Это просто может быть ревность. Или она просто стерва.

— Или это может оказаться правдой, — прошептал злой, противный голос. И почему она будет удивлена, если так и окажется? Нет, она не удивится. Оба брата были воплощением сексуальности. Было бы глупо полагать, что у Доусона не было экс-подружек. Открыв дверь с большей силой, чем требовалось, Бет задалась вопросом, может быть, ей стоило прекратить общаться с Доусоном. Последняя вещь, которая ей нужна, так это быть очередной девушкой в его списке, и не важно, как приятно вообще в этом списке находится. И то, что она уже была в нем, говорило большинство людей.

Бет была просто очередной игрушкой для него.

И он ждал ее в коридоре, прислонившись к стеллажу с трофеями, засунув руки в карманы джинсов. Он, наверное, только что принимал душ, потому что пряди темных волос завились у самого лба. Свитер с V — образным вырезом туго обтягивал плечи.

Ее сердце начало барабанить в груди при виде него. Она остановилась, держась за ремень на сумке.

— Эй.

Он не улыбнулся и не усмехнулся, только посмотрел на нее пристальным взглядом.

— Я хочу извиниться за своего друга.

Этот "мистер холодность" был его другом?

— Это не твоя вина, но может быть…

— Ага, так и есть, — он оторвался от стеллажа, пробегая пальцами по волосам, — я знаю, это не имеет смысла, но мне правда жаль, что он вел себя как придурок рядом с тобой. И я надеюсь, что это не изменит твоего решения по поводу легкого перекуса со мной. Но я пойму тебя, если ты откажешь.

Теперь она была смущена. Да, она изменила свое мнение, но не из-за Эндрю. И она искренне не могла понять, почему поведение его друга было его проблемой. Но искренность в голосе Доусона и его взгляд тронул ее. Был он игроком или нет, но он чувствовал себя плохо, хотя у него не было на это причин.

Доусон медленно кивнул, словно принял молчание девушки за ответ.

— Все в порядке, я догадывался, что так будет.

Она приоткрыла рот, но так ничего и не сделала. Почему это происходит у нее рядом с парнями из Западной Вирджинии?

Стоя перед ним, она смотрела, желая сказать ему, что все в порядке, и что она по-прежнему, вопреки здравому смыслу, хотела бы где-нибудь с ним перекусить. Хотела бы зависать с ним, быть друзьями… может быть, даже больше, чем друзьями.

Но она ничего не сказала.

Одарив ее слабой улыбкой, он шагнул вперед.

— У тебя есть лист бумаги и ручка?

— Ну, конечно же, — она порылась в своей сумке и передала их ему. Он сразу же начал что-то строчить. — Доусон, я действительно…

— Все нормально. Вот, — он сказал, возвращая бумагу и ручку обратно, — это мой номер. Звони в любое время, если захочешь. И еще, мне, правда, очень жаль.

Она взглянула на кусочек блокнота и удивилась, увидев то, что его почерк был как жидкость и, такой же изящный, как его движения. Когда она подняла голову, Доусона уже не было.

Доусон был зол. Он хотел пойти домой к этому гребаному мудаку и переехать его собственной машиной. Парня останавливал только тот факт, что ему нравилась Джетта.

Ну, и Адам — добрый близнец, — который хорошо относился к Доусону с самого дня приезда. Так же было и с Эш, пока она не начала встречаться с Деймоном.

У Эндрю были проблемы с Бетани только потому, что Доусон проявлял к ней внимание в спортивной зале, и, конечно же, он был слишком любопытным парнем. Из всех тех Люксенов, которые жили за пределами общества, Эндрю был единственным, кто, казалось, лучше подходит для жизни среди себе подобных.