Фейн с Реггом подхватили подмышками обессиленную девушку, а Летард Голран, запахнув плащ, поспешил в лесную чащу. Растерянно перешептываясь, остальные ученики проследили за ним взглядом, пока он не скрылся за деревьями, а затем направились в сторону Дарлема.

— Куда это он намылился? — Нахмурился Регг, кивнув в ту сторону, куда ушел старший магистр.

Фейн лишь недоуменно покачал головой, но не нашелся, что ответить. В следующую секунду в их сторону уже направлялся Джед Лейнви. У него по-прежнему был болезненный вид, хотя после исцеляющего заклятия Голрана ему явно сделалось лучше.

— Вам помочь? — Спросил он, кивнув на Мэнди Валброг.

Девушка медленно подняла на него взгляд, и улыбнулась.

— Уж как-нибудь справимся без всезнайки, — огрызнулся Регг Сельвис, и обернулся к Фейну, — пошли, ей нужно поскорее лечь в постель.

Но Фейн не сдвинулся с места, и серьезно посмотрел на Джеда.

— Можешь пойти вместе с нами, — сказал он, — заодно поможешь отварить керсенскую настойку для сна Мэнди, а то я вечно ингредиенты путаю.

Улыбнувшись, Фейн добавил:

— Как бы «спокойный сон» на пару часов не обернулся для Мэнди целой неделей.

Мэнди прыснула от смеха, Регг закатил глаза.

— Конечно, Фейн, — с благодарностью в голосе кивнул Джед, и немного погодя добавил, — и простите меня, ребята, что вел себя как последний индюк.

— Да ладно тебе, — фыркнул Регг, слегка улыбнувшись, — пошли быстрее, а то сейчас ливень начнется.

В этот самый миг, возвращаясь из леса в Дарлем, Фейн едва ли не впервые в жизни почувствовал себя действительно важным. Он знал, что сейчас от его действий зависит благополучие окружающих. И, возможно, он спешил с выводами, но еще больше его грело осознание того, что он мог назвать этих людей своими друзьями. Потеряв семью всего несколько месяцев назад, он и представить себе не мог, что совсем скоро обретет новую.

Оглушительный раскат грома сотряс небо, а Фейн Ринвус, подняв голову вверх, расплылся в широкой улыбке.

В чем было его предназначение? Почему вся его семья погибла, а он, Фейн Ринвус, один из самых никудышных людей во всем Астарисе, остался в живых? Пожалуй, ответы на эти вопросы он будет искать до конца жизни. Но прямо сейчас в одном он был уверен совершенно точно. Во что бы то ни стало, он будет защищать своих друзей ценой собственной жизни.

Кто знает, возможно, именно в этом и есть его предназначение.

Время покажет.

КОРНУС

У въезда в деревню Корнуса встретили презрительные взгляды мавьянов. У него сразу же сложилось такое ощущение, что он уже в чем-то успел провиниться перед ними. Конечно, Охотник слышал, что мавьяны на редкость горделивые и эгоистичные создания, но его это не слишком-то волновало. Он прибыл сюда не за тем, чтобы ввязываться в новые неприятности. Список его врагов и так был уже переполнен, и добавлять в него новые имена этим вечером он не был намерен. Корнус должен выполнить свое задание, и ничего более.

По покосившимся скатам крыш обветшалых лачуг скользил призрачный свет луны. Если хотя бы половина слухов о зажиточности и скупости мавьянов была правдива, то Корнус сильно удивился, лицезрея столь убогие жилища. Едва ли не каждый из них мог обустроить себе целое поместье с собственным замком. Хотя, возможно, именно в таких поместьях они и живут, а подобные селения существуют исключительно для ведения их грязных дел. Никто в здравом уме не пожелает, чтобы недовольный твоей работой клиент пришел с толпой вышибал на порог твоего настоящего дома.

«До чего же смышленые твари, — подумал Корнус и ухмыльнулся.»

К полуночи большинство жителей деревни уже разбрелось по своим домам. Прямо перед носом Корнуса один из мавьянов выглянул на него из приоткрытой двери, что-то фыркнул и с шумом захлопнул дверь.

В самой дальней лачуге горел свет. Корнус схватил поводья, присвистнул и пришпорил Молниеносного. Через минуту он уже слез с коня, потрепал его по загривку, и привязал повод к коновязи. Он огляделся по сторонам в поисках конюшего и стойла, но было весьма очевидно, что обслуживать его никто не собирается. Корнус вытащил из дорожной сумки яблоко, откусил, и протянул Молниеносному. Конь довольно заржал, и принялся жевать.

Путник постучал по двери лачуги. Ответа не последовало. Охотник постучал сильнее, и через несколько секунд за дверью послышалось копошение. Раздались неспешные шаги по лестнице и раздраженное ворчание. Через мгновение засов двери отодвинулся, и в крохотной щелке блеснули сощуренные глазенки.

— Чего тебе? — просипел хозяин.

Корнус вытащил из сумки потертый клочок бумаги и показал мавьяну.

— Я ищу это.

Мавьян как-то странно зачмокал и облизнул губы. Хитрые щелки глаз мавьяна медленно раскрылись. Он захлопнул дверь и какое-то время Корнус простоял в одиночестве. Когда дверь наконец раскрылась, хозяин дома был уже в очках.

— Сотня тринлов.

Корнус вытащил увесистый мешочек из сумки, и потряс им перед лицом хозяина.

— Сотня тринлов за саму вещицу, и пятьдесят сверху за молчание.

Мавьян осклабился в омерзительной улыбке, оголяя ряд гнилых зубов, и довольно захрюкал. Его глазки заблестели от восторга.

— Проходи.

Корнус очутился в узеньком плохо освещенном коридоре. Единственная свеча стояла на столе в дальнем конце гостиной. Мавьян не доходил Корнусу даже до грудной клетки. Каждый шаг давался коротышке с превеликим трудом. Переставляя ноги, он прерывисто и шумно дышал, все время бурча себе что-то под нос.

— Заладили шляться тут по ночам. Думают, что могут заявляться сюда в любое время и требовать все, что вздумается.

Мавьян вразвалочку доковылял до пюпитра на столе, и начал рыться в бумагах. Корнус захлопнул дверь, и снял с головы капюшон. Путник огляделся по сторонам. В помещении стояла невыносимая духота. Несмотря на внешнюю убогость дома, в камине во всю горел огонь, а в котелке булькала какая-то похлебка.

Мавьян вытащил из пюпитра бумагу, и утвердительно промычал. В его руках загремела связка ключей.

— Иди за мной, — мавьян взял лучину со стола, и направился в другой конец комнаты. Корнус пошел следом.

Коротышка резко остановился, развернулся, и исподлобья взглянул на Корнуса.

— Предупреждаю в первый и последний раз, — прохрипел он, — не смей ничего трогать.

— Как скажешь, — кивнул Корнус, поднимая руки ладонями вверх. После секундной паузы, мавьян повернулся обратно и подошел к книжному шкафу. Он встал на табуретку, покряхтел, и выдвинул с заметным усилием массивный фолиант в кожаном переплете.

Раздался щелчок, книжные полки разъехались в стороны, образуя проход.

«Смышленые твари, — усмехнулся про себя Корнус, и шагнул в темноту».

ПРЕДВЕСТИЕ БЕДЫ

За окном сгущались сумерки. В воздухе витал сладостный запах заваренных благовоний. Летард Голран недовольно покачал головой и черкнул пером в пергаменте.

— О чем только думает этот Эсберт, — магистр в задумчивости почесал бороду, — слишком перебарщивает с корнем эклиона. Да, определенно, ему еще слишком рано.

Перелистнув страницу, он сузил глаза, и принялся за проверку работы следующего ученика.

«Польза и вред, содержащиеся в плазме крови юванков. Почему стоит использовать их кровь в пищу?»

Летард одобрительно кивнул.

«Ну, наконец-то, — подумал он, — хоть что-то толковое. Интересно, где он взял образец их крови? Неужто лично поперся в боло…»

Его размышления прервал оглушительный раскат грома за окном. Голран оторвал взгляд от пергамента, и вгляделся в ночную темноту.

«Странно. Геддифинна уверяла, что дождя в ближайшие дни не предвидится, — Голран удивленно вскинул брови, — видимо, не только мне старость не к лицу, — усмехнулся он про себя, отпил спрэлла из прозрачного кубка, и вновь погрузился в записи».