–  Что ж, спасибо за помощь, если нужда возникнет – звони.

Колотов передал интересную визитку где отражены были только два телефонных номера.

–  Непременно отзвонюсь, Игнат Семёнович. А мальчишку отпустили б, неужели в дисбат за какую-то говённую печать?

–  Да нашли ту печать. Просто повод представился с тобой пообщаться, понаблюдать в работе, так сказать, со стороны.

–  Э, Семёныч. За шпионами гоняйтесь, на кой вам художник и массажист с левым приработком?

–  Не переживай. Никто тебя не тронет…

Распрощавшись с флотскими, вспомнил о Горбачёве. Жаль Михал Сергеевича на положении овоща держать, да и Раиса Максимовна с ним поди мучается. Пора, пора раскодировать партийного функционера, всё равно теперь, после пары месяцев дуркования, карьера в КПСС не светит комбайнёру-орденоносцу, пойдёт Горбачёв преподавать в Ставропольский универ или иной какой ВУЗ. А то и вовсе на пенсионе придётся век доживать. Вот смешно и трагично будет, если сопьётся дядя Миша и в сороковник от белой горячки скопытится…

Наврал невестушке, что важные дела ждут в столице, тут спасибо визиту Колотова и компании, будущий тесть с каперангом хорошо знаком и очень уважает Игната Семёновича, о чём и сообщил жене и дочери. Ну а я, воспользовался случаем. Отбыл в «особо важную государственную командировку». Из Севастополя до Новороссийска морем, тут, кстати, помогли связи Колотова, каперанг рад был посодействовать.

А далее, щедро соря купюрами, всё под той же личиной геолога, нахватавшего «длинных рублей» и желающего жахнуть давнюю школьную любовь, пока у той муж в отъезде, добрался до Ставрополя. История с «поехавшим» партийным вождём, прежестоко избитым бандой налётчиков, не успела забыться и пересказывалась с самыми разными вариациями. Одни с пеной у рта доказывали, что Горбачёв нахапал взяток 20 тысяч рублей и потому его и отоварили, отобрав портфель с нетрудовыми доходами, по другой версии обаятельного партфункционера ломиком херакнул по башке обманутый муж. Были и те, кто грешил на империалистов. Держали Михал Сергеича в городской дурке, но в отдельной палате, супруга по выходным приезжала.

Устроился в тенёчке, в паре кварталов от психушки, продумывал легенду по проникновению в лечебное учреждение. Самое простое и верное – под видом электрика. Обесточить больницу и тут же заявиться в спецовке и с набором инструментов. Только для начала надо найти всамделишного электрика и позаимствовать спецовку и отвёртки-кусачки разные. И пока размышлял об акции, расположившись в теньке в акации (стихи, да) по захолустной пустынной улочке протопали-пропылили два солдатика внутренних войск, с калашами и важный летёха с кобурой. Куда шествовала та троица – хрен их знает, но внезапно пазл сложился. Нет более вопроса как проникнуть в дурку, а нападение на вояк – ерунда, уж больно у лейтенанта харя мерзкая – жирный, глазки поросячьи, жуёт на ходу, свинота такая, на солдат покрикивает. Двинулся навстречу воинам и с ходу уложил всех трёх на пыльную ставропольскую землю. Бил аккуратно, но «с гарантией» – минут по 5, а то и все 10 проваляются в переулочке. Разоружить всех трёх – дело пяти секунд, навесил на плечо по автомату, ствол лейтенанта закинул в сумку, и в открытую, в наглую, побежал к больнице.

Ещё в дороге, одно такси меняя на другое, «перекрасился» в радикально чёрный цвет, это изменение вообще влёгкую проходит, плюс к тому нарастил гордый горбато-кавказский шнобель. Ну, чисто Гиви, или Автандил какой.

–  Аткрывай варота! Варота аткрывай! – Завопил истерично охраннику на вахте.

Вохровец остолбенело уставился на чувака с двумя автоматами. Его и бить не стал, лишь оборвал провод телефонный и рванул в здание.

–  Где Гарбачёф? Гарбачёф где? – Ткнул стволом в пузо важному-вальяжному доктору – гавари, убью билять!

Тот, словно вохровец на входе, также превратился в столб соляной. Но такой столбняк рушил мои планы, потому пара болезненных плюх врачу и обещание отрезать башку вывели главпсиха из ступора. Два дюжих санитара дёрнулись было на защиту начальства, но три одиночных, в их сторону выпаленных, отбили у младшего медицинского персонала всякое желание геройствовать. Выстрелы в закрытом помешении, переполошили обитателей дурдома, вой и рёв ужасный поднялся. На улице резко тормознула машина. Похоже, нарисовались преследователи, а Михал Сергеич ещё не «расколдован». В палату к Горбачёву втолкнул и главврача, будет свидетелем. Несостоявшийся генсек ласково смотрел на визитёров и ни капельки, ни искорки разума в очах его не наблюдалось.

–  Где дэньги? Дэньги где, сука?! Убью билять! – затянул я уже привычный репертуар, схватив Горбача за горло. Для видимости схватил, чтоб натурально со стороны выглядело. Не к голове ж ладони прислонять, для «Слияния» нет никакой разницы, главное чтоб контакт наличествовал. Сконцентрировался, секунда, вторая, всё? Получилось! Овощ в засраной пижаме испуганно заозирался, в глазах – ужас и непонимание происходящего.

–  Где дэньги спрятал? Убью! Вэй, менты!

Бахнул пару раз в потолок и выскочил в коридор, оставив Михаила Сергеевича с главврачом. Надеюсь, что спишут внезапное исцеление Горбачёва на сильный испуг, мозг человеческий на середину века двадцатого – предмет абсолютно неизученный, вот и пусть медицинские светила на выздоровлении дяди Миши докторские и кандидатские защищают.

Так, похоже, предстоит прорываться с боем. Не мудрствуя лукаво попёр вперёд. С моей реакцией всё равно упрежу противника. Вряд ли больничку уже спецназ оцепил, да и нет покамест ни «Альфы», ни прочих суперпупермегагипер групп антитеррора. Милиция обычная противостоит нарушителям, тут главное не покалечить правоохранителей сдуру и в азарте. А то что-то зашкаливают эмоции, дорвался до драки. Ах, как хорошо то! Практически как секс! Выскочил во двор и сразу начал палить одиночными в трёх милиционеров, рассредоточившихся во дворе психлечебницы. Двое с пистолетами, а третий невооруженный. Не в самих ментов, конечно, стрелял, просто прицел им сбивал. Надо отдать должное коллегам дяди Стёпы, не заробели и пару раз бабахнули в ответ, но я удачно прикрылся всё тем же вохровцем, а посторонний человек на линии огня для советской милиции – табу!

Бросил один автомат прямо на вахте, у вертушки, выскочил на улицу. Ну, давай Бог ноги! Ломанулся в обратном направлении, пробегая мимо оклемавшихся вэвэшников от души пнул лейтенанта и «обронил» второй автомат, предусмотрительно вытащив магазин. Летёхину кобуру и ствол, сбросил в канализацию примерно через километр. Мне огнестрельное оружие только обуза – в карманах десятка два болтов, которыми запулю в преследователей, если придётся совсем туго. Автоматы надо вернуть солдатикам, зачем парням судьбу ломать. Да и жирный лейтенант, наверняка отделается лёгким испугом за утрату оружия. Вряд ли накажут офицера, подвергшегося нападению хорошо подготовленного террориста. Ладно, будем надеяться, что версия о Горбачёве взяточнике, к которому даже в дурдом явились подельники, требуя отдать заныканную долю, будет основной.

Пять минут отсиделся в кустах у железной дороги, там же скинул в сумку одежду в которой штурмовал психушку. Вернуть волосам прежний окрас очень просто, а вот с «модернизированным» носом так быстро не решить. Ну да ладно, вперёд Саша-Витя. Подавил искушение метнуться на маневровый паровоз, тянущий полдесятка вагонов на товарную станцию и не прогадал. Навстречу попался «Москвич 402». Вытянул руку с четвертным, махнул призывно, водитель, мужик лет под пятьдесят остановился и высунулся из открытого окошка.

–  Гуляешь?

–  Есть такое дело. Душа горит, а премия рыдает.

–  Большая премия, как я погляжу?

–  А. пятаков не считаем, вези к кабаку, знаешь, тот, что на выезде из города. Там ещё официантка такая симпатичная.

–  «Ивушка» что ли?

–  Нет, Тамара.

–  Да я про кафе.

–  А, конечно «Ивушка». Поехали?

–  Садись, герой-любовник, прокачу с ветерком!

Расставаясь, «подтёр» память таксисту, а в «Ивушку» так и не зашёл, поймал на трассе частника, и благополучно укатил из пыльного, хоть и зелёного Ставрополя.