- Мисс Робертс. - С меня тут же спадает оцепенение, и я перевожу взгляд на мистера Морриса, чье выражение лица выглядит ожидающим. Дерьмо. Я чувствую, как глаза Лэндона прожигают дыру с одной стороны моего лица, и я стараюсь не допустить появления румянца на щеках. Конечно же, это только все делает хуже. Спасибо Боже, за двойное тональное покрытие.

Лэндон прочищает горло.

- Джорджия очень близко сотрудничает с нашими крупными компаниями. Она может порекомендовать вам самые надежные. Я уверен, она может составить самое выгодное предложение…

- Да, конечно. Я разработаю детальное предложение с подробными данными о прибылях и убытках за последние пять лет, а также с прогнозом на будущее и оценкой рисков, - я улыбаюсь, надеясь, что он не заметил, как я пропустила мимо ушей все сказанное перед этим.

Он удовлетворенно улыбается. Спасибо, боже.

- Ну, тогда я жду ваших предложений, - говорит он.

Мы поднимаемся, пожимая руки, обмениваемся любезностями - всей этой обычной ерундой, и потом я направляюсь к выходу, отказывая обернуться, чтобы посмотреть на Лэндона. Вот такие отношения нас и должны связывать, когда мы на работе. Теперь, если бы я смогла приручить свои гормоны и заставить голову разделять работу и игру жирной черной линией, это было бы здорово. Но этому не способствует тот факт, что он всегда выглядит как настоящий секс-символ. Серьезно, разве у него не случаются плохие дни?

Я толкаю дверь и выхожу в коридор с лифтами. Слышу скрип открывающейся двери позади себя, когда хлопаю по кнопке вызова. Я чувствую его за спиной, даже не оглядываясь, и когда лифт прибывает, я ступаю внутрь, достаю телефон и концентрируюсь на экране. Я даже не вижу того, что находится прямо перед моими глазами, потому что все мое внимание сосредоточено на нем. Я ощущаю знакомое давление в груди, когда нахожусь наедине с Бэнксом в ограниченном пространстве, и я прислоняюсь к стенке тесного металлического пространства кабины.

- Ты тупишь, - тихо замечает он.

- Спасибо за помощь, - отвечаю я прохладно, пытаясь отмахнуться от моего очевидного промаха. Как только двери открываются, я снова иду, пытаясь оставить между нами дистанцию. Конечно, его рост более ста восьмидесяти сантиметров, и его длинные ноги с легкостью шагают вровень со мной. Он хватает меня за плечо и дергает так резко, что я натыкаюсь на него, спотыкаясь на каблуках, и падаю ему на грудь.

- Что за черт? - выплевываю я, упираясь и отталкиваясь руками.

Мы все еще на улице, но он успел затащить нас в нишу в кирпичной кладке здания. Я нервно оглядываюсь на проходящих мимо людей, обеспокоенная тем, что кто-то может нас узнать.

-Что случилось с твоим профессионализмом? – спрашивает он.

Я хмурюсь.

- Что?

- В контракте указано, что мы должны придерживаться профессиональных отношений, - он смотрит на меня и приподнимает темную бровь.

- Я остаюсь профессионалом. Это ты издеваешься надо мной.

- Ты на самом деле считаешь, что образ снежной королевы добавит тебе профессионализма? - он закрывает свое лицо ладонью.

Я сжимаю челюсть, хотя слова, готовые сорваться, крутятся на кончике моего языка. Подобные высказывания ненавистны каждой работающей женщине: снежная королева, сука, мужененавистница. Это дерьмо я избегаю, как чумы, рисуя поддельные улыбки на лице, а не демонстрируя им средний палец. Он и раньше раздражал меня, но теперь я в бешенстве.

- Я просто делаю свою работу. Если тебе не нравится, тогда уволь меня, - выдаю в ответ.

Он подходит ближе, и я отступаю назад до тех пор, пока не упираюсь спиной в грубую кирпичную стену, царапая платье. Он подходит еще ближе, пока не прижимается ко мне вплотную, и мой нос оказывается всего в нескольких сантиметрах от его горла. Я закрываю глаза, когда меня окружает его запах, вызывая желание вздохнуть глубже, испытать облегчение. Я дрожу, когда его дыхание встречается с моей макушкой.

- Я не собираюсь увольнять тебя, Джорджия, - говорит он. Его глубокий голос пронзает мое тело дрожью, лаская мое имя. В моей голове, как мелькающие кадры, вспыхивают, один за другим, образы Лэндона: трахающего меня, облизывающего меня, целующего меня. Я вздыхаю, и моя рука снова взлетает к его груди, скользит под лацкан пиджака и прижимается к теплому хлопку рубашки. Он меняет положение, и я чувствую, как его пальцы нежно обхватывают мой подбородок, поднимая мое лицо.

- Посмотри на меня, - тихо говорит он.

Я делаю нерешительный вздох, и, хотя я знаю, что это плохая идея, я открываю глаза, встречая его темный взгляд. Все вокруг нас замирает, как будто мы совершенно невидимы, скрыты в нашем собственном маленьком пузыре. Его хватка на моем подбородке ослабевает, и он проводит большим пальцем по нижней губе, пока не касается моей щеки. Сердце в груди отбивает барабанную дробь. Я заметила вспышку желания в его глазах за секунду до того, как он меня поцеловал. Его губы прижимаются к моим почти благоговейно, подразнивая, будто он не уверен в своих действиях. Я стараюсь вспомнить, почему всего этого не должно происходить, но он превращает меня в дуру, не способную трезво мыслить.

Моя рука движется по его груди, пока пальцы не обхватывают шею, притягивая ниже к себе, и я поднимаюсь на носочки, отчаянно пытаясь стать к нему ближе. Его язык скользит по моей нижней губе, и я открываюсь, позволяя ему войти. Я целую его, пока не начинаю тонуть, и он обхватывает мое лицо обеими руками и физически разрывает нашу связь. Когда я открываю глаза, его лицо искажено животной страстью, будто он на грани. Мы замираем в этом положении на секунду, и, кажется, он борется с собой, на его лице читается нерешительность.

- Идем, Джорджия, - приказывает он, отступая на шаг и опуская глаза. Он протирает рукой свой рот. - Возьми машину. Увидимся вечером, - затем он разворачивается и уходит в противоположном направлении, оставляя меня одну.

Я разворачиваюсь и пересекаю улицу так быстро, как только могу, запрыгивая в ожидающий меня автомобиль. Слишком много подобных ситуаций. Я не уверена, что мы можем это контролировать.

Я прошу отвезти меня до одного из местных баров за углом от офиса Квинн. Сейчас семь, поэтому я считаю, что это подходящее время, чтобы выпить. Я отправляю Квинн сообщение, где предлагаю ей встретиться со мной.

Спустя пятнадцать минут она входит в бар, оглядываясь по сторонам, и выглядит так, словно вляпалась в собачее дерьмо.

- Ладно, почему, черт возьми, мы здесь? - спрашивает она.

- Чтобы напиться. - Конечно, дайв-бар не совсем соответствует местам, где мы бываем, и Квинн выглядит до смешного неуместно в своем костюме от «Армани».

- Разве мы не можем сделать это в каком-нибудь другом месте?

Я толкаю к ней "Космополитен", который успела заказать.

- Неа. Я не хочу, чтобы меня видели пьяной. - Никто из нашего круга не любит проводить время в подобных заведениях.

- Отлично. За что мы пьем?

- За то, что я облажалась, - я поднимаю свой стакан, наполовину наполненный водкой, потому что я решила пропустить разогрев и напиться сразу.

Она закатывает глаза, когда мы чокаемся.

- Что случилось?

- Лэндон обвинил меня в том, что я непрофессионально себя вела. - Ее брови приподнимаются. - А потом он поцеловал меня на улице, и я с готовностью набросилась на него в ответ.

Квинн моргает и смотрит на меня неодобрительно.

- Если ты не можешь держать собаку на поводке, то тебе нужно его укоротить.

Я фыркаю.

- Ты встречалась с Лэндоном Бэнксом? Этого мужчину невозможно держать на привязи.

Она пожимает плечами.

- Ты знаешь, что должна сделать, Джорджия. Я не нужна тебе, чтобы это озвучить.

Я знаю, но почему-то, когда дело доходит до него, я не способна мыслить чем-то, кроме своей гребаной вагины. Разве это делает меня слабой, я позволяю ему меня использовать? Или же, наоборот, это характеризует меня достаточно сильной, чтобы принимать то, чего я так желаю? Глупой. Это делает меня глупой даже для того, чтобы понять это, не говоря уже о том, чтобы жить с этим. Лэндон - не какая-нибудь собачка; он – чертов волк. И я - тигрица, которая превращается в котенка, как только оказываюсь возле него. К черту! Я его ненавижу.