Тогда почему он пошел с ней? Как свидетель? Как тот, кто должен охранять ее? Или такова была воля Эню?

Возможно, ты оказался здесь просто так, ответил сам себе Тэйн. Похоже, что никакого великого плана не существует, или, если все-таки существует, то он тебе не по зубам. Ты всегда был слишком погружен в себя. Именно поэтому из тебя не вышел бы хороший священник. Слишком много сомнений и нет безоговорочной веры.

Эти выводы не удовлетворили юношу, но пока он решил прервать размышления. Какими бы ни были ответы, послушник не сомневался в своем отношении к Кайку. Он последует за девушкой, куда бы она ни пошла. Тэйн никогда ее не предаст…

– Об этом не может быть и речи, – резко бросила Кайлин. – Она слишком ценна.

– Никто не знает этого лучше, чем я, – ответила Мисани. – Но если ты хочешь, чтобы пошла я, она пойдет со мной.

Мисани и Кайлин уставились друг на друга, не собираясь уступать одна другой. Кайлин возвышалась над миниатюрной аристократкой. Но Мисани не пугал рост противницы и внушающая страх внешность. Девушки стояли в одной из верхних комнат дома, где располагался Красный орден, длинном здании с изогнутой крышей, увенчанной шпилем и балконами. В отличие от окружавших его ветхих лачуг, это строение было строгим и опрятным, с красно-черными вымпелами, развевавшимися над входом.

– Ты готова подвергнуть подругу опасности, Мисани, – нападала Кайлин.

– Нет, – воскликнула Кайку из угла, где стояла, прислонившись к стене. – Я сама попросила ее об этом.

– Возьмите с собой меня, – сказал Тэйн, стоявший у другой стены возле Азары, наблюдавшей за происходящим с едва заметной усмешкой.

– Зачем? – поинтересовалась Кайлин. – Ты же не солдат. Тебе доводилось когда-нибудь убивать? А зачем хочешь пойти ты, Кайку?

– Я дала клятву богу Оха, – объяснила Кайку спокойно. – Мои враги – ткачи. И они хотят убить Люцию. Я сделаю все, чтобы сорвать их планы.

– Тебе еще представится такая возможность. – Кайлин с трудом сдерживала охватившую ее ярость. – Когда закончишь обучение, то будешь обладать значительно большей силой, чем сейчас. Твоя смерть в императорском дворце не принесет никакой пользы.

– Кайлин, она права, – заступилась за Кайку Азара. – Стража дворца будет ждать воинов, таких, как ты собиралась послать, а женщин и священника никто не заподозрит.

– Она все еще опасна! – прошипела Кайлин, ткнув пальцем в Кайку. – Она только начала учиться сдерживать свою кану. Если Кайку не сможет справиться с ней во дворце, все погибнут.

– Не надо драматизировать, – оборвала ее Азара. – Ты просто хочешь защитить свое приобретение.

Ярость сверкнула в глазах Кайлин, но Азара спокойно выдержала ее взгляд.

– Нас станет больше, Кайлин, – уточнила Мисани. – Ты попросила пойти меня и Азару, потому что нуждаешься в нас. Я, единственная из вас благородная дама, пожелавшая вернуться в Аксеками. Азара – моя служанка. Но я никуда не поеду, если Кайку останется здесь. И Тэйн, если желает, пусть присоединится к нам. Ты сама сказала, что у нас четверых одна дорога. Наши пути переплелись. Возможно, мы связаны вместе сильнее, чем ты думаешь.

Кайлин приготовилась возразить, но промолчала. Вместо этого, она подошла к Кайку.

– Ты не пожалеешь о своем решении?

Кайку пожала плечами.

– У меня нет выбора. Я же дала клятву.

– Клятвы можно воспринимать по-разному, – лукаво улыбнулась Кайлин. – Ну что же, хорошо. Тогда мы завтра же отправляемся в Аксеками. Все здесь присутствующие. Если не поторопимся, упустим свой шанс. С каждым днем опасность для Люции возрастает, и у нас остается не так уж много времени, если мои лазутчики говорят правду. – Она быстро прошла по комнате. – Мы выкрадем наследницу у ткачей из-под носа, – объявила Кайлин и удалилась.

Кайку улыбнулась Мисани в знак благодарности, стараясь не думать, во что позволила себя втянуть.

Армии семей Керестин и Амаха встретились на равнине к западу от Аксеками. Утреннее солнце безжалостно обжигало воинов своими лучами. Яркий свет отражался от мечей и винтовок, наконечников копий и пик, заставляя солдат прятать глаза и щуриться. К западу расположились войска Керестин; их золотые с зеленым знамена обвисли в душном безветрии. С востока находилась армия Амаха. Ее коричнево-красные штандарты перемежались с флагами вассалов. Пушки были выдвинуты на позиции. Дула орудий, направленные в сторону противника, уже приготовились, подобно демонам, изрыгать пламя. Армии разделяло поле с нетоптаной травой, на котором им придется сойтись в схватке, если не удастся избежать конфликта.

Численный перевес был на стороне Керестин. Армия Амаха приближалась к десяти тысячам человек, тогда как войска Керестин насчитывали значительно больше – море солдат колыхалось по краю поля битвы. С городских стен они напоминали две огромных полосы, сверкающие мечами, винтовками и латами.

Впереди выстроились пехотинцы. Солдаты стояли наготове, с мокрыми от пота волосами. Позади расположились стрелки, построенные шеренгами. Кое-кто отошел в сторону, чтобы почистить и проверить оружие. В отдалении вытянулись палатки, начиная от самых простых защитного цвета и заканчивая огромными шатрами разнообразных форм. Если на передовой было тихо, то в тылу кипела работа. К лагерям постоянно подтягивалось подкрепление, поставлялись запасы провианта и боеприпасов. На востоке угрожающе нависли серые стены Аксеками, на фоне которых все происходящее внизу напоминало детскую игру. Они хорошо просматривались с любого места поля боя, изгибаясь вокруг города, возносясь к небу сторожевыми башнями. Позади серого барьера начинались беспорядочно разбросанные улицы, суетливо бежавшие к холму, на котором возвышался императорский дворец. Блеск его золотых стен слепил даже на расстоянии.

Две противоборствующие армии стояли на жаре, застыв в напряженном ожидании.

Войска Керестин выступили к Аксеками несколько дней назад, но были вынуждены замедлить продвижение к столице, чтобы соединиться с отрядами союзников. Дальнейшую задержку вызвала необходимость обойти земли семьи Колай вокруг залива Матакса. Колай твердо решил во что бы то ни стало объединиться с Сонмагой.

Представители рода Эринима сместили семью Керестин с трона без всякой войны.

Последний император династии Керестин, Мэмий, солгал императорскому совету по вопросу государственной важности, но обман обнаружили. Правитель благоразумно отказался от престола, не дожидаясь волнений. Отец Анаис сменил Мэмия на троне. Так началось правление династии Эринима. Императорская стража, присягнув на верность новому императору, уже не могла защищать интересы семьи Керестин, но древнему роду удалось сохранить армию и союзников. Потомки Мэмия не теряли надежды вновь завладеть троном. Затаившись, Керестин лишь выжидали, когда представится шанс вернуться на престол.

Сонмага ту Амаха был не менее честолюбив, однако численность армии не соответствовала амбициозным запросам своего предводителя. Амаха ратовал за убийство наследницы. Тогда, по мнению вельможи, исчезнет главное препятствие в борьбе за престол, даже если Анаис останется у власти. Если бы эта проклятая девчонка Мисани исполнила приказание отца и передала Люции подарок, все бы уже закончилось. Амаха не хотел гражданской войны – в случае вооруженного противостояния слишком велика вероятность потерять с трудом завоеванные позиции. А вот лет через десять, когда он заручится достаточной поддержкой, его планы вполне могут осуществиться. Тогда бы Сонмага нанес смертельный удар по своим врагам. Но избавление от наследницы решило бы многие проблемы. В этом случае семья Керестин потеряла бы большую часть союзников, которые рассчитывали после восстановления на престоле потомков Мэмия пополнить свои сокровищницы или продвинуться при дворе.

Амаха хотел, чтобы Пурлох просто убил маленькую ведьму. Но вор согласился лишь выкрасть клочок ее волос. С тех пор, как ему заплатили, Пурлох исчез, и по сей день никто не мог сказать, где он скрывается.