Но трудиться он не любил — работал из рук вон плохо. А гулял за двоих: ежедневно уходил из дому вечером, а возвращался поздней ночью, а то и под утро.

Если в полночь его дома не было, председатель звонил в гостиницу и будил сладко спавшего Еллы Мергена:

— Яшули, ты не видел в своем околотке моего гуляку?

Такие звонки раздавались каждую ночь и здорово надоели старику. И однажды, проснувшись чуть свет, он сам позвонил председателю:

— Извините, председатель, вы, наверное, спали и я вас разбудил?

— Да, спал… Что случилось?

— Ничего.

— Почему же ты будишь меня ни свет ни заря?

— Я хотел сказать, что вашего гуляки сегодня ночью здесь не было. Если и завтра его не будет, я в это же время сообщу вам. Так что спите спокойно и не волнуйтесь…

После этого председатель колхоза перестал звонить по ночам Еллы Мергену по поводу своего гуляки-сына…

Атабек приехал из Ашхабада с бородой, усами и патлами до плеч. Встретив Еллы Мергена, сказал:

— Мерген-ага, говорят, вы много знаете. А слышали вы, что человек произошел от обезьяны? Как вы думаете, правда это? В книжках, например, это утверждается…

— Ну коль в книжках об этом пишут, наверное, сынок, правда…

— Мало ли что могут написать! — возразил Атабек. — А как можно доказать это?

Еллы Мерген достал из кармана зеркальце и сунул его под нос Атабеку:

— Если не веришь — посмотри на себя…

Один из молодых остряков в людном месте обратился к Еллы Мергену:

— Ну как, Мерген-ага, умею я острить?

— Умеешь, сынок, умеешь…

— А хорошо у меня получается?

— Неплохо, сынок…

— А как по сравнению с вами?

— Ничего, людей можешь развлекать…

— Нет, я спрашиваю, как я по сравнению с вами?

— По сравнению со мной ты… глуповат. А в остальном ничего.

Чтобы оформить пенсию, Еллы Мергену пришлось много раз ходить в отдел социального обеспечения. И вот он не выдержал:

— Когда же будет конец вашему «завтра»? Неужели нельзя назначить определенный день?

— Ох, яшули, и надоели вы мне! — недовольно сказал молодой инспектор. — Если хотите, чтобы назначили определенный день, приходите третьего числа…

Обидели эти слова старика…

— Эх, братишка, — сказал он, — если на то пошло, я могу прийти и на третий ваш день, и на седьмой, и на сороковой, и на годовщину[11]. Я не тороплюсь…

Однажды вечером толпы людей вышли на улицу и стали смотреть на небо. Увидев это, Еллы Мерген спросил внука:

— Что там случилось? Новый искусственный спутник запустили?

— Нет, не спутник, — ответил внук. — Через пять минут на землю упадет большой метеорит. Это происходит раз в триста лет. Идем, дедушка, посмотрим!

Еллы Мергену не хотелось выходить из дому, и он ответил:

— На этот раз посмотри один. А в следующий мы уж обязательно вместе посмотрим…

В те времена, когда за домашний скот платили налог, заведующий райфинотделом Меле Курряев[12] обложил теленка Еллы Мергена таким налогом, какой полагалось платить за корову. Сколько старик ни объяснял, ни доказывал, Мелле Курряев и слушать не хотел. Рассердился Еллы Мерген и потащил теленка прямо в кабинет Меле.

— Ты что, Еллы Мерген, с ума спятил? — возмутился завфинотделом. — Кто же теленка в кабинет тащит?

— Ну, если в кабинет вошел Меле Курре[13], то почему не может войти рыжий теленок?

Лектор из города приехал в командировку в село и остановился в гостинице. Он важничал, вел себя надменно, Еллы Мергена не замечал и этим обидел старика. И Еллы Мерген был несколько удивлен, когда он вдруг подошел к нему и сказал:

— Яшули, какие есть в селе специфические обычаи? Я вырос в городе и их не знаю.

— Особых обычаев нет, все почти как в городе, — уклончиво ответил Еллы Мерген. — Есть, конечно, и кое-какая разница. А что вас интересует?

— Меня пригласили в гости…

— Понятно, — сказал Еллы Мерген. — Здесь есть один обычай, который надо соблюдать обязательно. Вы должны сидеть за столом до тех пор, пока хозяин не отодвинется от стола[14]. Если первым отодвинетесь вы, ему будет нанесена непоправимая обида. Это значит, что гость не уважает ни его самого, ни его хлеб-соль…

Лектор не нарушил традиции. Он так ревностно ее соблюдал, что вечером лекцию читать не смог, вынужден был вернуться в город и обратиться в поликлинику…

Узнав, что произошло с пациентом, врач сказал:

— Здорово проучил тебя Еллы Мерген. И правильно. Надо знать свои национальные обычаи…

И начал промывать желудок лектора…

Заведующий складом оставил за себя младшего брата, взял отпуск и отправился путешествовать. Когда он возвратился, первым на вокзале ему повстречался Еллы Мерген.

— Мерген-ага, что нового в селе?

— Да ничего особенного. Только вот кошка на вашем складе, говорят, окотилась…

Шутка понравилась заведующему складом. Он засмеялся и сказал:

— За такую радостную весть тебе полагается от меня шерстяной платок с кистями. Когда же она окотилась?

— Когда — точно сказать не могу. Вероятно, тогда, когда издох пес, который караулил склад.

— Издох? Жаль, хороший был пес… Когда же это случилось?

— Точно не знаю, но, говорят, издох он как раз перед тем, как сняли с работы председателя сельпо.

— Да что ты говоришь! Сняли председателя? Когда и за что? Ты не знаешь?

— Точно причину не знаю, но произошло это после того, как четыре ревизора, приехавших из центра, составили акт и передали его прокурору, и вашего брата арестовали. Сразу председателя вызвали на собрание и освободили от работы…

— Брата арестовали? Одно другого не легче! Когда и за что?

— Точно не могу сказать, но, если не ошибаюсь, после того, как сделали у вас обыск и описали ваше имущество…

— Описали мое имущество? Что ты выдумываешь, старик? Кто смог это сделать?

— Точно не знаю, но, видимо, кто-то имеет такое право. Когда делали обыск, нашли десять ковров ручной работы, двадцать два фабричных, тридцать разных костюмов, пятьдесят платков, сукна на сорок человек и других разных отрезов на шестьдесят человек…

Когда Еллы Мерген стал перечислять найденное при обыске, колени его собеседника задрожали, а лицо покрылось холодной испариной.

— Пропал мой дом… — простонал завскладом.

— Дом ваш не пропал, — сказал Еллы Мерген, — но милиция ищет вас, чтобы переправить в новый дом… за железной решеткой… Ехать в село вам сейчас ни к чему, зачем тратить время и силы? Идите прямо на новую квартиру…

Вот уже несколько ночей не гаснет лампа в вагончике, резиновые колеса которого по ступицу всосал песок. Если присмотреться к окошку, то можно заметить тень, то неподвижную, то мелькающую на белой занавеске. Пожалуй, это пока единственный признак жизни в молчаливом вагончике.

Половину этого изрядно потрепанного солнцем, дождем и ветрами кочевого жилья занимает старик Кандым-ага. Нет у него ни жены, ни детей. Жену, которая так и не подарила ему ни сына, ни дочери, он похоронил, когда самому стукнуло шестьдесят.