— Ну и как я должна среди них затеряться? — прохныкала, вспоминая свое вязаное бикини под камзолом.

Тут уже на меня посмотрели все звери:

— А ты собиралась затеряться?!

Ядосадливо махнула рукой.

— Чтобы поединок был честным и оградить невест от помощи, вот за этот магический барьер ни один мужчина не проберется, пока все не закончится. И выйти оттуда никто не сможет. А еще внутри него не возможна никакая магия! — продолжил пояснения Арман. Я только хмыкнула. Угу, никакая, кроме заложенной. Природой так сказать. — Девушки должны будут драться по двое в своих коры…бассейнах, а победительницы сойдутся в честной последней битве. Ну что, вы готовы?!

Ух ты.

А музычку-то какую подобрал!

Толпа взревела.

Невесты залезли в бассейны.

И…

Хм. Она точно думает победить, пытаясь вырыть в грязи ямку?

А вот она? Она ж блин…. поливает соперницу, чуть ли не нежно. Еще масочку бы предложила ей сделать для лица.

А эта? Да она испачкаться боится! Ага, стоя по колено в грязи

Это были самые скучные бои всех времен и народов!

— Все-таки я была права, — сказала удовлетворенно и подмигнула А-аа.

— Чего я не знаю? — насупился единорог на наши перемигивания.

— Того что…

Договорить я не успела.

С диким грохотом обвалилась часть стены возле нас и возникла…

— Катрин… — я сглотнула. — А вы откуда?

Впрочем, может и не стоило спрашивать. Уж не знаю, где она была все это время, но то, что с ней там делали… В общем, я так полагаю это делают на кастингах в порно-фильмах. Нет-нет, я не смотрела — мне рассказывали.

Демоница-в-очень-откровенном-платье, слегка пошатываясь, обвела одухотворенным взором зал и удивленно округлила губы.

— О, а у вас тут не менее весело.

Чем еще больше подтвердила мои подозрения.

И не успела я ей что-либо сказать, как она уже лезла на ринг. И даже Кам, бросившийся наперерез мамочке, не смог помешать.

— Так что ты там говорила про «была права»? — немного обеспокоено спросил Еди.

— Грязь. Зачаровали. Чтоб у них там все… веселей пошло, минут через пять после начала, — я уже почти хныкала

— Агрессивин с адреналином. Пятьдесят на пятьдесят. Эффект на десять минут — а потом должна была появиться Анжелика, — если бы А-аа мог делать рука-лицо он бы сделал.

Хвостом по морде выглядело не так.

Потому что когда Катрин появилась на ринге, невестушки, уже изрядно вдохнувшие грязевых паров, обратили свой взор на нее. И, мысленно посовещавшись между собой, точно определили, кто здесь лишний.

Огненная и не поняла сначала.

Как поняла — призвала свою силу…Да только не было ее внутри. И рассерженный сына не мог пробиться — мы на славу барьер делали. Половину кристаллов Академии туда закачали.

А Катька, какой бы ни была оторвой и роскошной, оказалась в общем-то одна против четверых.

У которых натурально уже скрючило пальцы и загорелись глазки.

Так вот что адреналинушка животворящий делает…

— Я пошла, — сказала убито и действительно пошла.

Уж не знаю, как я собиралась провернуть до этого победу, но сейчас понимала — ждать нельзя. И смело шагнула за барьер, вызвав недоуменный вдох окружающих. И встала плечом к плечу с Огненной.

И пошло грязевое рубилово.

И полетели руки-ноги девичьи.

И мордасы в пол впечатались.

И превратились локоны в копьюшки…

— Все-таки опыт не пропьешь, — сообщила мне демоница, заламывая очередную рученьку.

— Ага, — я сидела на спине у другой кандидатки.

Та затихла.

Да и остальные тоже.

Действие-то грязи закончилось.

Хм, странно, а ведь ВСЁ затихло. Вокруг тоже…

Я привстала. И сглотнула.

Смотрели на меня и молчали все. А больше всех смотрели Альдорелло с Камилларом. Вот прям возле барьера смотрели. И смотрели так….

В общем, я уже подумывала, а не выиграть ли мне путевку в Ад?

— Он же… — прошептала одна из невест.

И все шумно вздохнули.

— Ты выдала себя, чтобы спасти меня? — расчувствовалась Катя.

Я лишь вяло махнула рукой. Что уж там… Пора уже…так что хуже не будет…

Ан нет… ошибалась.

Потому что демоница вдруг всмотрелась в лицо сына, потом перевела взгляд на меня…

— Да ты же… — прошипела она.

Но её прервали.

У входа в зал раздался шум и вперед выступила расхристанная розово-рюшевая дамочка, которая тащила за собой осоловело глядящего молодого человека в одних кальсонах:

— Я требую чтобы мне объяснили! — и уставилась на меня и завизжала — Ага, так и знала! Это же…

И все снова посмотрели на меня.

А я что?

А я стянула парик и смущенно улыбнулась.

— Я же… ради любви.

И вздрогнула от восхищенного голоса короля:

— Арман… Если твои вечеринки не будут похожи на это — можешь меня не приглашать.

Когда у меня на старости лет будут брать интервью и спросят, какой момент я считаю поворотным в своей жизни, я буду вспоминать не тот день, когда застукала подлеца — Евгения с другой.

И не тот, когда я попала в волшебный мир.

И даже не тот, когда я встретила ректора, и моя мечта обрела конкретные формы.

Нет, я буду вспоминать вот этот вечер. Дикие крики и визги — и попытки меня порвать.

От «порвать» финалистками защитила Катрин, которая вообще внезапно протрезвела и крепко взяла меня под локоток.

От остальных — все еще не опавший барьер. Да и про браслеты made by Edi не стоило забывать.

И вот в этих криках, которые быстро стали фоном, среди этих перекошенных лиц, которые я тут же перестала замечать — глаза Камиллара…

Сверкающие гневом, яростью, болью и нежностью.

Уж не знаю, как одни синие глаза могут столько вместить и столько выразить — но они смогли. Как и его рука, поставленная на прозрачный барьер будто в попытке пробраться сквозь и дотронуться до меня.

Как и его рваный вдох и ядовито-злое, сокрушительно нежное:

— Всегда была рядом…

И вслед за этим совершенно убитое:

— Но не хотела, чтобы я это знал. Почему?

Я бы сказала.

Сказала, что и не предполагала, что у меня будет выбор. И необходимость этот выбор делать.

Что привыкла заставлять сама — и боюсь, что теперь меня заставят, а я так и не осознала, что на самом деле чувствую.

Что я всегда любила блондинов, и последние недели жила с одной единственной целью — такого блондина заполучить.

Что ректор и попаданка воспеты во многих книгах, а мне всегда хотелось, чтобы моя жизнь была как книга. И в конце обязательный хэппи-энд.

Что с Аликом все просто и понятно. И я знаю, что ждет нас впереди. А с ним…

Но впервые в жизни я не могла произнести ни слова.

Даже когда он спросил глухим голосом, обводя рукой зал и мое неоднозначное прошлое:

— Значит, это все ради него?

И вздрогнул от сказанного другим тоном, восторженного и восхищеного, Аликом:

— Значит, это все ради меня?!

Я сглотнула. И неуверенно кивнула.

— Да и пофигу, — легкомысленно сказала Катрин.

— Нет, мам, — голос Камиллара сделался совершенно ледяным. Как и его лицо. — Пойдем, я провожу тебя.

— К-куда? — не поняла Огненная.

— В Ад…

— Но… — начала она возмущенно.

— Кам… — начал ректор несчастно.

— Будьте счастливы, — процедил Палач сквозь зубы, и вместе с этими словами барьер с хрустальным звяком исчез, а он дернул мамАду и что-то сказал той на ухо. Она начала возражать, но он лишь встряхнул её за плечо, и оба свалили… то есть, провалились.

А меня уже обняли. Всем ректором.

Что способствовало моему смятению, усилению возмущенного воя и увеличению количества помидоров в спину — или чем они там кидались.

— Я и не думал, что на отборе и правда можно найти лучшую… — сказал блондинчик таким тоном, что у меня появились силы задавить напрочь сомнения и ощущение, что где-то что-то пошло не так.

— Правда? — посмотрела я на него и улыбнулась.