У меня не было сил, чтобы сказать, что он уже достаточно сделал, и я справлюсь сама. Поэтому я просто последовала за ним, захватив оставшиеся пакеты из машины.

Со мной все в порядке. Анита никогда больше не появится возле моего дома, а если это все же произойдет, то через несколько лет. Именно так она всегда и делала — появлялась с перерывом в несколько лет.

Я обнаружила Далласа в кухне: он вытаскивал продукты из пакетов.

— Ты не обязан делать это, я сама справлюсь.

— Угу, — ответил он, даже не подумав остановиться.

Я вздохнула.

— Ну правда. Ты не обязан. Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя неловко. Клянусь, я не пытаюсь заигрывать с тобой.

Большие мозолистые руки замерли на мгновение, после чего он вздохнул и произнес:

— Я знаю это.

Я была настолько взволнована появлением мамы Джоша, что даже не сразу обратила внимание на воцарившуюся тишину. Мне стало стыдно. Я знала, что должна дать какое-то объяснение произошедшему.

— Спасибо, что помог. — Да, это прозвучало неловко, как я и боялась.

Даллас, наконец, посмотрел на меня сквозь длинные ресницы.

— Она довольно долго сидела в машине возле твоего дома, — объяснил он. — Я подумал, что это подозрительно.

Слова Далласа вызвали во мне легкое чувство вины за то, что я подслушала тот разговор с женщиной в красной машине, его «может быть-почти-в разводе» женой. Но мне некогда было терзаться угрызениями совести — у меня было о чем переживать. Чертова Анита.

Она не может забрать Джоша. Не может. Никоим образом.

Наверное, стоит завтра позвонить в школу, рассказать о положении дел и попросить учителя Джоша обращать внимание на то, с кем он уходит домой.

— Мне стоит что-то знать? — спокойно поинтересовался Даллас. Я еще не разу не слышала, чтобы он говорил настолько мягко.

Стоит ли? Я обхватила голову ладонями и закрыла глаза, пытаясь успокоиться.

Что-то металлическое ударилось о кухонную столешницу. Я представила себе, как он достает из пакета консервы с супом и ставит их на стол, чтобы занять свои большие руки. — Я смогу помочь, если ты мне расскажешь.

Он предлагает мне помощь. Кто бы мог подумать? Кто бы, черт возьми, мог подумать?

На глазах выступили слезы, но я решительно вытерла их с лица. Когда это я успела превратиться в плаксу? Открыв глаза, я уперлась взглядом в кухонный шкаф и сказала правду. Мы с ложью никогда не были в хороших отношениях.

— Это была биологическая мама Джоша.

Он промолчал.

Я повернулась и обнаружила его с банкой консервированного супа в руке. На секунду мы встретились взглядами, после чего я взяла один из пакетов и начала разбирать его.

— Анита не может больше видеться с Джошем. Когда ему было три года, она пыталась похитить его из детского сада. Нам пришлось добиваться судебного предписания в отношении нее. С тех пор она не делала ничего подобного, но раз в несколько лет пытается встретиться с Джошем. — Я пожала плечами и сжала пустой пакет в кулаке, а потом с трудом сглотнула и, оглянувшись на Далласа, снова пожала плечами. Что еще я могла сказать?

— Понятно, — мягко произнес он и нахмурился. — Понятно. Я буду начеку.

Я попыталась улыбнуться.

— Ну, спасибо тебе за это. Я не могу… — Боже, как неловко. Часть меня до сих пор не могла поверить, что она снова заявилась после стольких лет отсутствия. Зачем? Раньше Анита делала это, чтобы позлить Родриго. Я искренне считала, что у нее не было глубокой любви к Джошу. Но опять-таки, что я знала? На ее месте я, наверное, делала бы то же самое. Мы все совершаем ошибки, о которых впоследствии сожалеем. — Я очень благодарна тебе.

— Не стоит благодарить меня. Я не мог позволить тебе иметь с ней дело в одиночку. — Даллас поднял руку и положил ее на заднюю часть шеи. Жест вышел неловким; наверное, ему не часто приходится вмешиваться в дела других людей. Но я не могла винить его за это. Однако, следующая фраза все объяснила:

— Я должен тебе.

— Ты ничего мне не должен, — ответила я, встречаясь с ним взглядом.

На его лице не дернулся ни один мускул.

— Ты была добра к моей семье. Я должен тебе, — повторил он.

Судя по всему, он говорил о Дине и Трипе. Что же мне, черт возьми, делать с этим мужчиной? Однако я знала, что на этом стоит остановиться.

Несколько минут мы работали молча. Он вытаскивал продукты из сумок, ставил их на стол, а я раскладывала их по местам. Пару раз я обратила внимание на то, что Даллас изучает нашу кухню, нуждающуюся в ремонте — шкафы, облупившуюся краску, пол, который видел и лучшие времена — но никаких комментариев от него не последовало.

— Если будешь вызывать копов, то я могу стать твоим свидетелем, — предложил сосед.

Я раздумывала над его словами, пока убирала продукты. По правде сказать, я не хотела вовлекать полицию, потому что не желала, чтобы об этом узнали родители и стали переживать. Да и мальчиков не хотелось вовлекать в это. Тем вечером, после похорон, Джош заставил меня поклясться ему кое в чем. Ты не обязан видеться с ней, если не хочешь, Джош. Я не позволю ей забрать тебя. Клянусь.

— Нет, — наконец, ответила я. — Не думаю, что она вернется.

По звуку, который издал Даллас, было невозможно понять, одобряет он мое решение или нет.

На секунду мне захотелось рассказать ему о Родриго, но я не стала. Хватит с меня и Аниты. Пока не стоило говорить о брате с мужчиной, который медленно, но все же становился более дружелюбным со мной.

Через несколько минут мы закончили, и тренер Джоша посмотрел на меня с серьезным видом.

— Мне пора, но я буду дома. Если что — звони. Я буду периодически выглядывать на улицу, чтобы убедиться в отсутствии нежеланных гостей.

— Ты не обязан делать этого, — попыталась убедить его я.

Даллас склонил голову на бок и несколько секунд пристально смотрел на меня. После чего приоткрыл рот и, облизав губы, произнес:

— Ты дружишь с моей семьей. Мы соседи. Позвони, если что-то понадобится.

У меня, наверное, был очень говорящий взгляд: «Ты уверен, что это не разозлит тебя?», потому что, клянусь, он оскалился.

— Звони, — командным голосом повторил Даллас.

Я кивнула, хотя меня не убедило, что мой звонок не станет основанием для разрыва нашей «дружбы».

— Еще раз спасибо.

Даллас пожал мускулистым плечом.

— Убедись, что все двери заперты.

Я медленно кивнула. Гордость требовала сказать ему, что я и сама могу позаботиться о себе. Потому что это правда. Я могла. Я заботилась о двух мальчика и себе. Но я промолчала. Я знала, когда стоит принимать помощь, а когда нет. Все равно у меня больше никого не было.

— Эй! — неожиданно окликнула я его. — У Джоша в следующие выходные будет день рождения. Если тебе нечем заняться, приходи. У нас будет еда. Я приглашаю еще кое-кого из соседей. — Мне не хотелось, чтобы он думал, будто я клеюсь к нему.

Даллас замешкался, но потом все же ответил:

— Хорошо. — Несколько секунд он стоял ко мне спиной, не двигаясь. — Будь внимательнее, когда подъедешь к дому в следующий раз.

Я вспыхнула от злости. Почему этот мужчина обращается со мной как с глупым ребенком? Что с ним такое?

Золотисто-карие глаза посмотрели на меня поверх плеча. На переносице залегла уже знакомая складка.

— Не злись. — С этими словами он снова отвернулся. — Я всего лишь хочу помочь. Увидимся.

— Луи, — спокойно позвала я.

Он даже не посмотрел на меня. Знал, о чем я собираюсь спросить. Я же не слепая. Как и он. И в данный момент он пристально изучал ничем не примечательное небо.

Я почесала кончик носа.

— Где твой кроссовок?

Даже после моего вопроса о пропавшем кроссовке — а я точно знала, что он уходил из дома в нем — он так и не опустил взгляд на свою ногу в носке. Только подогнул пальцы, будто пытаясь скрыть отсутствие обуви. Господи Иисусе.

Луи склонил голову набок и пожал маленькими плечиками.