Закусив обиду пряником, повернулся к окну Хромов и принялся чай пить уже как следует. Сёрбая со злостью. Даже конфеты с печеньем к себе поближе подвинул. Не будет больше доброго чаепития. Разговор окончен!

Боря из участка заведённый выскочил, во внедорожник сел и на руль смотрел с минуту, в себя приходя.

Переборщил, конечно, с негативом. С другой стороны, нечего за живое задевать. Всего-то и хотелось, что Стасяну с делами амурными помочь. И так с Дашкой не красиво получилось.

А батареи? Да что батареи? Сделает, конечно. По весне, как отопление выключат. Или, когда аварийку на прорыв вызовут и краны поставят, старьё под ноль спилив и сдав на лом. Самому в подвал соваться уже не хотелось. Казённых сапог ради этого дела так и не выдали. А если хочет ломать систему майор, так пусть с себя и начнёт. Секта сама с района на пенсию не уйдёт.

Но тут телефон зазвонил, выводя из мрачных дум и ответа искать не пришлось.

По видеосвязи на него Леся Василькова вышла. Как от диспетчера отмазаться можно, уже не работает. А вот как от девушки — сложнее.

— Да, Леся?

— Боря, ты обещал!

— Сейчас буду.

«Обнуляй список дел перед долгой дорогой», — добавил внутренний голос.

Закончив разговор, Боря вздохнул, вышел из салона, залез в багажник и достав металлическую стяжку, кусок резины и отвёртку на плюс, вернулся в участок. Затянуть резинку на месте протечки на трубе не долго. На горячую так сразу прикипит.

До весны продержит.

Зима меняет людей. Но некоторых, даже чрезмерно. Подъезжая к подъезду, Боря никак не мог понять, что за бабка стоит у мусорки. И даже потянулся за телефоном. А потом присмотрелся и рука дрогнула. Замер.

В зимней одежде девушка и так не на выданье идёт. Ей бы до остановки дожить и обратно без ампутации вернуться при снегопаде. А до такси всё равно не дозвониться в любую непогоду.

Когда снег сыплет и ветер задувает, деталей гендерных не разглядеть. Достоинств не подчеркнуть. Ушки там у неё красивые или ресницы — не видно ни зги. Всё шарфом колючим прикрыто. А вот сумкой Леси можно было убивать полярных волков. Одного меткого удара по хребтине на раз хватит.

Это была именно грузовая сумка со всем необходимым для передачки на зону, а не какая-нибудь жалкая женская сумочка с губнушкой и кормом для пони. То есть — морковкой с пальчик. А если нет пони — за еду на день сойдёт. Но не в этом случае. Провизией в сумке можно было роту накормить.

Глядя на обновлённую Лесю, можно было подумать, что не до губнушки ей. А может и вовсе никогда с собой не носила. А всё полезное пихала по карманам обширной куртки с подкладкой из пуховых перьев и капюшоном потёртым.

На ногах коллеги были унты с остатками бисера. Но если года три назад они выглядели как вау-унты и из бисеринок были целые узоры, то теперь обувь больше походили на ох-них-валенки со стоптанной подошвой.

«Бабушка плохого не посоветует. Главное, что в тепле», — заявил внутренний голос Борису, и рука окончательно опустила телефон.

«Знакомься наугад или лучше не рисковать?», — мог подумать случайный прохожий, поглядывая на промерзающую объёмную бабищу лет пятидесяти с сумкой с рынка, в которой очевидно воровала цемент со стройки. И конечно, выбирал последнее, быстро ускоряя ход и так и не решаясь попросить закурить.

Такая могла курить только самокрутки!

И невдомёк ему, горемыке, что под броней из зимних атрибутов, купленных по рекомендации, а то и сразу подаренных бабушкой внучке, скрывалась симпатичная полненькая девушка лет двадцати с хвостиком, где хвостик тот — не больше корнишона.

Но правду знал только Боря.

Внешность на этот раз была не просто обманчива, но обезопасила бы Лесю даже в том случае, вздумай та мыть полы в камере заключенных за изнасилование. Даже в наклоне, без швабры, с таким парадом можно было обойтись без охраны.

Потому что… ну не вариант!

Что же случилось с Лесей за пару дней?

Диспетчерша в этот день на работу не собиралась. Просто привычка осталась куртку носить, а остальное — как-то само случилось. Не каждый же день директор выходной объявляет. А что пил всю ночь и ей выговаривал, названивая, так это дело десятое. Кому ещё звонить? Годы уже не те.

Лесу думала так. Главное, что не пристаёт на работе. Вот прошлый приставал, мужественность свою выставляя напоказ. И где он теперь? А то-то же! Жизнь всё расставляет по местам.

Однако, на зону Лесю Василькову как магнитом тянуло. И спеша исполнить эту тягу, она и превращаясь в сугробик у подъезда. В раздутой пышной мешковине по этому случаю не так холодно, конечно, как красивым стройным шмыгающим взад-вперёд по району проституткам с застарелым циститом, но тоже хорошего мало.

Леся и сама уже шмыгала носом, потирая красные ноздри варежкой. Ещё бы минутку и… ещё минутку могла бы подождать.

Да, она не думала о дублёнке или шубе на следующею зарплату. Но она думала об Антоне. Ведь он оказался первым в мире человеком, который предложил ей ТАКОЕ.

Если раньше Антон Сергеевич просто намекал, что напейся он вусмерть и перепутай её с женой, может чего-то бы и состоялось. Или свяжи она его, пристегни к стулу наручниками и домогайся на корпоративе — куда бы делся?

На безрыбье и рак рыба.

То теперь бывший начальник обещал вполне очевидные вещи. Пошлые даже, порой некультурные, но такие, мать их, соблазнительные, если вчитаться.

Однако, Леся была девушкой приличной, поэтому сразу заявила, что ничего не будет, пока не разведётся, и на ней не женится. Видала она, мол, таких уже. Некоторым даже рукоблудила превентивно, а то и больше позволяла, чтобы в дальнейшем всё хорошо сложилось. А они не то, что «спасибо», даже в любовницы не взяли. Оставили только коллегой с рабочими отношениями, что даже обидно. Деньги от того содружества, конечно, есть. Но могли бы кавалеры сраные и в ушко целовать хоть раз в неделю.

А тут такой удар под дых девушке прилетел — Антон Сергеевич кунилингус предложил!

Дурак, конечно. Но что если… дождётся? Десять лет всего лишь. А за хорошее поведение могут и раньше выпустить. А если распишутся, то свиданки сразу назначат. Значит всё раньше ещё может случиться.

Убеждая себя внутренне, что занимается скорее благотворительностью, чем устраивает личную жизнь, Леся и набрала в сумку продуктов побольше. Чтобы женешок и сам там дотянул, не исхудал, не истощился. А сил набрался. Не то через десять лет и языком шевелить не сможет.

«Беречь мужика надо. Дело всё-таки говорит», — убеждал внутренний голос Лесю.

А писал Антон в последнее время даже много. Буквально сыпал сообщениями и при каждом удобном моменте, но чаще после ужина, ночью, а то и ранним утром. Обещал сразу небо, луну и звёзды. Намекал, что всё будет быстрее, если закинет денег на тот самый баланс номера, с которого и звонил.

Да только позвонил лишь один раз. И пару фраз буквально сказал. Как с прочитанной бумажки. Банальщину всякую. Вроде «давай переписываться, так безопаснее».

Но она же не дура! Денег кидать не стала. А вот читать — стала. Приятно, когда солнышком называют и обещают такое, что скоро синдром перенатруженного запястья случится.

Деньги просят только мошенники. Это каждый знает. Лучше продуктами отдать. Но вот беда — почтой не доставляют. Тогда сама заявила, что принесёт. Или там есть кто-то против?

Тогда-то и прилетело сообщение, чтобы «при полном параде не приходила, и попроще одевалась». Чтобы, значит, незаметной была. И ему там жизнь там не усложняла.

А куда проще, если и так — куртка? И решая этот вопрос, Леся брить ноги перестала, и всякое. А затем даже на усики под носом с вызовом смотреть начала.

Надо, так надо!

В общем, когда Боря прибыл к подъезду, Леся была максимально упрощена. Она как бы всем своим видом говорила: «я иду в монашки и это будет не мужской монастырь!».

Многим внучкам от бабушек достаются квартиры. Но это был не тот случай. Боря с ходу подумал, что Лесе от бабушки досталась строгость.