— Там? — Боря даже повернулся. — Нет, там хуйня какая-то.

Старлей кивнул и достал рацию.

— Капитан, тут товар везут…скрытно.

— Бобрышев, ну что ты как маленький? — ответил капитан из патрульной машины. — Останавливай понятых, я сейчас подойду. Протокол на двоих и составим.

Не отдавая документы, Бобрышев снова палочкой взмахнул и остановил старую «девятку». Из неё показался седой дед и бабка. Дед с палкой прихромал, бабка придерживалась за руку, явно испытывая трудности с тазобедренным суставом.

— Гражданин Глобальный, выйдите из автомобиля, — предупредил он Борю. — А вы — подойдите сюда.

— Вы мне досмотр что ли устраиваете? — уточнил сантехник. — А основания?

— Визуальный осмотр, — поправил старлей, но понятых поближе поманил.

Боря вылез из автомобиля на ветер и встал перед багажником. Ветер всех сдувал на открытой местности, но больше старики страдали. Одеты не по погоде. Пальто, ветхая куртка. Без шапок. Не планировали из автомобилей выходить, как на первый взгляд.

— Сами откроете? — уточнил старлей.

— У самого душа болит, — ответил Боря, остро недолюбливая служивого за издевательство над стариками.

— Почему болит? — уточнил он.

— Не почему, а за что, — уточнил уже Боря. — За Родину переживаю. Пытаешься ребят накормить, сколько за раз унести можно — взял, а хуйнёй какой-то попрекают. Ещё и ветеранов гоняете почём зря.

— Ветеранов?

— Труда, как минимум, — добавил Боря. — У нас все, кто дожил до шестидесяти уже достаточно потрудились.

— Но у всех есть гражданский долг, — заспорил Бобрышев.

Подошёл капитан, представился, разъяснил понятным их работу. Дед со зрением минус семь только очки поправил, а бабка, что плохо слышала, спросила — чего? Пришлось повторить, крича против ветра.

Боря не выдержал и открыл багажник первым, не желая доводить до протокола на ветру.

— Ну, смотрите. Можете даже пощупать… Какие-то вопросы ко мне?

Бобрышев тут же первый попавшийся чёрный пакет достал и начал на глазах у всех коробки разноцветные доставать. А там вуманайзер блестящий. Розовенький, с зарядкой под розетку надёжной.

— Хоспади! Массажёр! — воскликнула бабка, приглядевшись. — А что, за них теперь сажают? Тю, дед. Ты бы электробритву выбросил, пока не посадили. Манька одна внуков не вытянет.

Старлей отвечать не стал, но застыл, гладя на вторую коробку. А там член с прожилками и залупой красной. Багровой почти. Хорошо видно, постарались маркетологи.

Бобрышев рефлекторно на руках подальше от глаз вытянул. И прямо на деда получилось. А тот прищурился и за сердце схватился. Снова. Как и летом.

Тут Боря и вспомнил, что видел уже стариков этих. Да и служивые вроде — те же. Вероятность такая, что карма как бы намекает — должок за ним остался. А вот — возможность.

Капитан сослуживца за плечо дёрнул, отвёл в сторонку. Коробка от рывка на снег упала.

— Бобрышев, блядский рот! — не выдержал капитан, уже понимая, чем это всё закончиться. — Опять ты за своё! Вечно мне всякую хуйню подсовываешь! Ещё и стариков гоняешь!

— Артём Палыч, но я же… по инструкции.

— Ну-ка пиздуй в машину быстро, и чтобы я тебя больше не видел!

Старлей дунул в сторону патрульного автомобиля, сунув в руки Бори документы. А капитан на Борю посмотрел и сказал:

— Ну как так-то? Могли и сказать!

— Я и говорю — «хуйню везу», — припомнил Боря. — И спрашиваю — какие вопросы?

Оба на стариков посмотрели. Бабка с любовью на массажёр глядела, словно такой же ей плечи разминал вечерами, а дед охал, на член на снегу поглядывая. Даже в лучшее время тягаться бы не смог. А сейчас и подавно.

Капитан рассыпался в извинениях и проводил стариков до девятки. Боре стыдно стало. Подхватил один из пакетов, догнал и бабке на переднем сиденье вручил со словами:

— Благодарим за участие «безопасность на дороге». Вот вам небольшой съедобный подарок от государства… растите внуков!

В конце концов, какая разница кому помогать, если многие нуждаются?

Старики рассыпались в благодарностях. Автомобиль отбыл. Боря помахал вслед, убрал коробки и захлопнул багажник.

Капитан закурил, глядя вслед. Тоже не по себе ему.

— Я-то думал, ты бизнесмен хуев, а ты людям помогаешь, получается?

Боря на капитана посмотрел. Форма на том новая, зимнюю выдали. Сигарета дешёвая. Курить и бухать в стране скоро смогут себе позволить только миллионеры. А вот лицо — помятое. Только не вредными привычками, а жизнью в целом, да неясной тревогой.

Боря второй пакет взял и к служивому подошёл:

— Я прошу прощения за инцидент. А это от хуёвых бизнесменов, так сказать.

— Взятка что ли? — ухмыльнулся капитан, даже не посмотрев на пакет.

— За вредность на производстве. Ну, и чтобы чаще акции дорожные в тему были, — добавил Боря, оставил пакет у ног капитана и не прощаясь, сел в автомобиль.

Два пакета, конечно, не четыре, но всё же не с пустыми руками явится.

Вскоре он продолжил путь. А капитан на пакет смотрел завязанный, контуры банок проглядывая.

Смотрел и думал. Но лишь докурив, подхватил. Если любую помощь взяткой считать, то тоже далеко не уедут. Сам может и не нуждается, а Бобрышев отец-одиночка. Один семью из двух детей тащит. Ему подкормка пригодится. А что оступается на работе, или грубым бывает, так то от недосыпа. Приготовь, обстирай, уберись. Проверь уроки у одного, рассказав и показав, как нужно давать сдачи старшеклассникам. Сказки на ночь прочитай другой, и не забудь новую историю придумать куда мама ушла и когда вернётся.

Всякое по жизни бывает. Да не каждый найдёт время задуматься. А дорожные акции они потом вместе придумают, не дожидаясь 8 марта или 23 февраля.

Внедорожник припарковался возле гаража у дома Яны сразу после того, как завёз пару пакетов гуманитарки на точку сборки в государственное учреждение общественного типа.

На воротах уже неделю не писали свежего «Антон-гондон». Хотя бы потому, что для этого требовалось откопать ворота от снега, который сыпал и сыпал. А дураков — нет. Даже среди дорожных служб и грейдеров.

Тогда Боря сам решил исполнить эту должность по принципу «спасение утопающих — в руках самих утопающих».

Он извлёк лопату из-под коробок, скинул куртку и превратился в экскаватор. Отличное занятие на свежем воздухе.

«Зимнее лопатоведение», как подраздел «лопатолюбия обыкновенного», а если по-научному, то — «лопатофильство сознательное», отлично прокачивало пресс, ноги, но в первую очередь — руки. С упором на трицепс и бицепс.

Дворники, что владели им в совершенстве, наверняка могли просто подходить к людям и бросать их, подхватив за шкирку и пояс, как вышибала из бара. Но они этого почему-то не делали. Всё-таки профессия мирная, гражданская. Однако, не стоило злить дворников.

«Мускулатура развита что надо! Просто скрывают».

Вспотев, к Боре быстро пришло понимание, что с такими зимне-уборочными нагрузками, если подсесть на перловку и гречку, можно не слабо раскачаться без посещения фитнес-клубов. А это уже экономия средств за три-четыре месяца. Если добавить летний раздел с лопатой обыкновенной, копковой, то приобретать абонемент на год уже нет никакого смысла.

«Надеюсь, Стасян с Шацем, окапываясь, уже превратились в культуристов», — прикинул внутренний голос: «Верю, что живут не только на сухпае и хоть часть провизии до них доходит».

Проверить — сложно. Вокруг лишь действительность: снег, солнце слепит, хоть солнцезащитные очки надевай под спортивную шапку, и редкие деды ходят по протоптанным тропам в гаражи за соленьями. Интенсивные водители автомобили на ночь в гараж не ставят. Температуры пока позволяют «с ключа» прогревать. Ноябрь всё-таки. До календарной зимы ещё целый месяц.

Работая лопатой, Боря сморкался конденсатом и разрабатывал методичку для повышения КПД. В кооперативе, (даже самом захудалом, но в центре города, а не на отшибе, где простора поменьше, люди позлее и нелюдимее), существовало целых три выхода для избавления от снега.