Грузить людей своими проблемами — моветон. Второй бокал — не показатель.

— Устал, не устал, а без баб — какая баня? — заявил Лапоть и осмотрелся.

Веников под рукой не оказалось. Где их хранил хозяин, оставалось загадкой. Ответ простой — где угодно. Но зато был черпачок-ковшик и деревянное ведёрко. Быстро набрав в него воды в душе, Лапоть вернулся и добавил:

— Я же баб часто чисто ради подстраховки заказываю. Ну мало ли каким Князьям эксперимента захочется. Такие в шутку могут сказать что-то вроде «лучше нет влагалища, чем очко товарища», а ты потом сиди и кубаторь — пошутил он или уже напился и внутреннее полезло? Таким же под черепок не заглянуть. Я вообще хрен знает, что у таких в голове.

— Не, не, не. Я на эти темы даже не шучу, — добавил Боря, повернувшись жопой.

С опасением присел на верхнюю полку, но пока не сильно горячая. Однако, мудя прикрыл рукой. Приличие всё-таки. Запоздало вспомнил что снял трусы ещё в раздевалке, а полотенце забыл в доме прихватить. В бане второго комплекта на глаза не попалось, а идти за ними в умный туалет на первом этаже пока не хотелось.

«Массажист всё-таки за десять минут не пребудет. Ещё успеем набегаться. Сначала прогреться надо, потом уже бегать туда-сюда», — добавил внутренний голос, сочувствуя возможной простуженности простаты.

Лапоть плеснул воды на камни. Тут же добавил. Разноплановые камни зашипели. По помещению поплыл белый пар. Внутренний датчик тут же зафиксировал падение температуры, но она почти тут же начала снова расти.

Боря присмотрелся, а камни самые разные — жадеит, яшма, кварц галтованный. Не простые с речки и на не дороге подобранные. Многих и названий не знал.

Лапоть снял полотенце, постелил и присел на полочку рядом, развёл ноги, поправил шапку и яйца пригрев, заявил:

— Сорян, вторую шапочку не нашёл. Не знаю я где он тут что хранит. Если в голову жар ударит, пониже просто присядь. Хорошо?

— Хорошо.

Боря вскоре расслабился, руки от паха убрал, на спину облокотился. Вагонка первосортная прошита вдоль стен. Ни капли лака. Пахнет приятно при нагревании. Член с мороза быстро понял, что тепло, хорошо, приятно и принял свой естественный, повседневный вид.

Лапоть невольно глаза скосил.

— Нихуя ты удава отрастил! Ты это… смотри, чтобы в мою сторону даже не полз. Не то, чтобы смотрел. Осерчаю.

— Да не, не, не, я вообще не… — засмущался Боря.

Во-первых, человеку, который носит пистолеты, лучше всё сразу и доходчиво объяснять. Во-вторых, нарочно уменьшать не получается. В-третьих, ну что теперь, в другой конец парной уползать?

Лапоть, завидев красные щёки, заржал в голос:

— Боря, да не ссы. Я же и говорю. Хуйня нас эта вокруг пидорская довела уже окончательно. На любые мелочи внимания обращаем. Принюхиваемся друг к другу. Если говном пахнет — нормиг, вроде как, даже если мужик давно краем рубахи не подтирается. А если духами заморскими — как-то уже не по-пацански. Да?

— Да…

Повисло неловкое молчание. Вроде есть что обсудить. Как минимум врагов. И поиски выхода. Но лишь дыхание слышится, глаза щиплет, так как забыл умыться. Как и вообще принять душ. С чего начать разговор — вопрос всех вопросов.

— У тебя баба-то есть? — на всякий случай уточнил Лапоть.

— Да есть… вроде бы.

— Это как? — прикинул кореш.

В его мировоззрении было два варианта «конечно» и «голяк».

— Это когда… больше, чем одна, — развёл руками Боря. И снова поморщился. Плечо давало о себе знать. — А какая та самая — не понятно.

— Охуеть! Так ты ещё и бабник? — подскочил Лапоть и вернулся с парой наполненных бокалов. — Ты как хочешь, но за это надо выпить.

— Может побережём сердце? — попытался возразить Боря. — Паримся же! Нормальные люди тут чай пьют. Зелёный. Без сахара.

— Да какие ещё нормальные? Да я в твоём возрасте… — начал было Лапоть, но в дверь вдруг резко и мощно постучали.

Так что история двадцатилетней давности оказалась неоконченной. Оба невольно переглянулись. Лапоть даже на несуществующие часы на руке посмотрел.

— Быстро девчонки что-то. У посёлка что ли дежурили?

Он как вошёл с бокалами, так обратно на стол и поставил. Только за полотенцем вернулся. А Боря шапку с его головы подхватил, прикрыться и в душ рванул. Начинать знакомство с массажисткой с потного тела — не хорошо.

— Ну не знаю, Борь, — с сомнением посмотрел на эту авантюру лапоть. — На хую вертеть шапку Шаца так себе занятие.

— А что делать? — покрылся испариной уже не только от жары Боря, скрываясь в душе. — Да я ему новую куплю или эту… постираю. Честно! Девушки всё-таки! Неудобно.

— Ну да, ну да, — пробурчал Лапоть и водрузив на пояс полотенце, пошёл к двери. — После тебя ни одной бабы по размеру не останется. Вот что действительно… неудобно.

Дверь отворилась. Перед тем как включать воду в душе, Боря прислушался. Но вместо приятных женских голосов послышался лишь грубый мужской.

К ним наведался Князь собственной персоной!

И тут Боря вспомнил, что телефон-детонатор забыл в подвале. Тестикулы поджались.

«Ну… теперь не знаю даже», — пробурчал внутренний голос и тихо добавил: «Хорошо, что ты уже в душе… Дважды мыться не придётся».

Жар и алкоголь отличные союзники, когда дело касается страха. Приняв душ меньше, чем за минуту, Боря глубоко продышался и смело открыл дверку.

Смерть надо встречать лицом к лицу!

Коньяк разбегался по телу. Чувство самосохранения притупилось.

«Будь, что будь!» — подсказал внутренний голос и Боря решительно направился в прихожую-гостевую, шлёпая мокрыми тапочками.

Что телефон? Пистолет он тоже благополучно забыл! Макаров остался на кухне. Хоть кореш и говорил, что без него даже в баню не стоит теперь ходить.

Но и при самом Лапте ничего из оружия не оказалось. На столе не валялось. Понять можно — человек предпочитал париться без кобуры.

«Если и сунул куда пистолет поблизости, спрятав от девушек, то под лавку как минимум. А то и дома на диване оставил», — уточнил внутренний голос: «Всё как обычно. Миновала опасность. Вы и расслабились тут же. Распиздяи!».

Открывая дверь в прихожую комнату, морально Боря уже был готов к картине, где Лаптя ставят на колени и прижимают дуло к виску или затылку. А ему лишь махнут — присоединяйся, мол! Чего одному стоять? Вот обоих рядом и закопают.

Но чего Глобальный точно не ожидал, так это Князя с бутылкой в одной руке и гитарой в другой на входе. От удивления Боря даже шляпу выронил. А адреналин уже делал своё чёрное дело, приподняв… и даже направив.

— Вот это нихуя себе — сказал я себе! — воскликнул Князь с порога, закрывая за собой дверь. — Вы чё тут, в туза долбитесь? А я думал посидим, как мужики. Я ж чё Биту домой сбагрил-то. Вечно он со своими шуточками в стиле «давай друг другу подрочим, раз бабы не пришли». А вы чего? Вживую опробовать решили? А может не надо?

— Ты это… не это… — даже растерялся немного Лапоть, похромав обратно от двери к столу без одного тапочка.

Потерял, пока спешил открывать. А как открыл — сам не рад оказался. Про всё забудешь, когда кобуру на кухне оставил, пока тару под коньяк искал из холодильника.

Кухня то умная, но сам без ума оказался.

— То-то смотрю, Лапоть хромает, — добавил Князь, в спину ему посмеиваясь и на Борю с вешалкой посматривая.

Вешалка та образовалась из попытки обратно шапку пристроить. В плечо кольнуло. Поморщился, опуская руку. Да атрибут и повис невольно.

Глядя на этот фокус без рук, Князь всё не унимался. Разуваясь на пороге, сыпал эпитетами, подбирал метафоры. С обилием жаргонизмов. Попутно в сланцы гостевые нырнул ногами в носках. Благо тех на входе хватало: по полочкам в прихожке разложены. Разве что по размерам не отмечены. Бери, какие нравятся.

— Ну мужики, вы даёте. Я-то думал по бабам прошвырнусь. Посидим, покумекаем чего-как, — говорил он, пока Боря с Лаптем переглянулись в поисках выхода из ситуации. — У Бори, помню, не один контейнер на участке-то.