– Не волнуйся так, аббатиса! Я создала собственный дворец. Моя внучка, которая стоит перед тобой, – моя ученица, моя послушница. И я учу ее лучше, чем твои сестры. Я учу ее всему.

– Ты... учишь ее... травить людей?

Вальдора засмеялась.

– О, этот яд тебя не убьет! Просто лишит возможности двигаться, пока я не запеленаю тебя, беспомощную, в волшебный кокон. Так легко ты не умрешь. – Она наклонилась ближе, и ее голос наполнился ядом. – Ты будешь умирать очень долго, аббатиса! Может быть, даже протянешь до утра! Человек способен пережить тысячу смертей за одну ночь.

– Откуда ты знала... что я приду?

Старуха выпрямилась.

– А я и не знала. Но когда магистр Рал дал мне вашу монетку, я подумала, что он может притащить за собой какую-нибудь сестру. Только я и в самых радужных мечтах не могла представить себе, что он приведет ко мне саму аббатису! Ах, что за чудо! Нет, на такую удачу я даже не смела надеяться. Я была бы счастлива содрать шкуру с одной из сестер Света или даже с твоего ученика, магистра Рала, лишь бы причинить тебе боль. Но теперь я могу воплотить свои самые глубокие, самые черные пожелания.

Энн попыталась призвать Хань, но безуспешно. Она поняла, что в прянике был не только яд. На него еще было наложено заклятие.

О Создатель, все идет не так, как нужно!

Комната уплывала. Энн почувствовала боль в затылке. Ощутила, как каменный пол царапает спину. Увидела симпатичное улыбающееся личико девочки.

– Я прощаю тебя, дитя, – прошептала Энн.

И ее поглотила тьма.

В одной руке Кэлен держала меч, а другой тащила за собой Эди. В темноте обе споткнулись о тело Орска и с размаху упали. Кэлен выдернула руку из распоротого живота мертвеца.

– Как... как он мог здесь очутиться!

– Это быть невозможно, – проговорила Эди, пытаясь отдышаться.

– Луна хорошо освещает дорогу. Я уверена, что мы не кружим на одном месте. – Кэлен вытерла руку о снег, стирая кровь и слизь, потом встала и помогла подняться Эди. Вокруг валялись трупы в алых плащах. – Схватка была одна. Других тел быть не может. И Орск...

Кэлен обежала глазами деревья, высматривая за ними всадников.

– Эди, помнишь, Джебра сказала, что ей было видение, будто я бегаю кругами?

Эди смахнула с лица снег.

– Но почему?

Кэлен видела, что Эди больше не может бежать. Она использовала свою волшебную силу в бою и теперь была полумертвая от усталости. Бешеная ярость ее магии расшвыряла нападавших, но их было слишком много. Орск убил еще человек двадцать или тридцать. Кэлен не видела, как он погиб, но вот уже третий раз натыкалась на его тело, разрубленное почти надвое.

– В каком направлении нам, по-твоему, надо идти, чтобы отсюда выбраться? – спросила она колдунью.

– Они быть там, – указала Эди. – А нам нужно вон туда.

– И я так думаю. – Она потащила Эди в другую сторону. – Мы все время шли в том направлении, которое считали верным, и у нас ничего не вышло. Придется попробовать по-другому. Пошли. Сделаем так, как нам представляется неправильным.

– Это могут быть чары, – предположила Эди. – И если это так, ты быть права. Но я слишком устала, чтобы почувствовать, есть чары или нет.

Скользя по снегу, они понеслись вниз по склону. И тут из-за деревьев выскочили воины. Их было двое. Кэлен с Эди бежали, увязая в глубоких сугробах – это было все равно что пытаться бежать по пояс в трясине.

Один воин вырвался вперед и уже догонял их. Кэлен не хотела, чтобы Эди прибегала к магии. Если у колдуньи ничего не получится, на другое времени не останется.

Она круто развернулась, выставив перед собой меч. Воин в алом плаще тоже обнажил клинок. Его грудь защищали металлические доспехи, поэтому он прикрывал лицо – инстинктивный жест, но фатальный при встрече с противником, которого обучал король Вайборн, отец Кэлен. Воины в доспехах бывают слишком самоуверенны.

Кэлен ударила его в бедро, распоров мышцы до кости. Воин с воплем упал на землю.

Следом за ним появился второй. Алый плащ развевался у него за плечами. Кэлен, развернувшись, вспорола ему внутреннюю часть бедра, перерезав артерию. Когда он упал, Кэлен перерубила ему подколенное сухожилие.

Первый продолжал голосить. Второй ругался такими словами, которых Кэлен отродясь не слыхала. Он пытался доползти до нее, выставив меч и вызывая ее на бой.

Кэлен вспомнила совет отца: «Слова не могут тебя ранить. Только сталь. Сражайся только со сталью».

Она не стала тратить время и добивать врагов. Скорее всего они и так истекут кровью. А если и нет, с такими ранениями им все равно далеко не уйти. Цепляясь друг за друга, Кэлен с Эди кинулись к деревьям.

Задыхаясь, они продирались в темноте сквозь покрытые снегом ветви. Кэлен заметила, что Эди дрожит: колдунья потеряла плащ еще в самом начале сражения. Сняв свою накидку из волчьего меха, Кэлен набросила ее Эди на плечи.

– Нет, дитя, – начала было Эди.

– Надевай! – велела Кэлен. – Я и так взмокла. К тому же она мне мешает работать мечом. – По правде говоря, меч казался ей таким тяжелым, что она с трудом могла его поднять, не говоря уж о том, чтобы им действовать. Но страх придавал ей сил, и пока этого было достаточно.

Кэлен уже не знала, куда бежит. Они с Эди просто пытались спасти жизнь. Когда ей захотелось свернуть направо, она повернула налево. Густые деревья закрывали и луну, и звезды.

Она должна выбраться отсюда. Ричарду грозит беда. Она нужна ему. Она обязана до него добраться. Что-то могло пойти не так. Зедд мог не попасть в Эйдиндрил. А она должна.

Отбросив в сторону еловую лапу, Кэлен выскочила на обрыв, с которого почти сдуло снег. И резко остановилась. Перед ней стояли две лошади.

Тобиас Броган, генерал Защитников Паствы, улыбнулся ей. Рядом с ним на гнедой кобыле сидела женщина в платье из разноцветных лоскутков.

Броган погладил усы.

– И кто же это перед нами?

– Две путешественницы, – ледяным тоном ответила Кэлен. – С каких это пор Защитники Паствы грабят и режут беззащитных путников?

– Беззащитных путников? Едва ли. Вы вдвоем перебили больше сотни моих людей.

– Мы лишь защищались от Защитников Паствы, которые, полагая, что им это сойдет с рук, нападают на незнакомых людей!

– О, но ведь я тебя знаю, Кэлен Амнелл, королева Галеи. Мне известно гораздо больше, чем ты думаешь. Я знаю, кто ты на самом деле.

Кэлен стиснула рукоятку меча.

Броган пришпорил серого в яблоках жеребца и подъехал ближе, хищно ощерившись. Упершись рукой в луку, он наклонился к Кэлен, сверля ее злобным взглядом.

– Ты, Кэлен Амнелл, быть Мать-Исповедница. Я вижу, кто ты быть на самом деле, и ты быть Мать-Исповедница.

У Кэлен перехватило дыхание. Откуда он знает? Неужели Зедд снял чары? Или с ним что-то случилось? Добрые духи, если с Зеддом что-то произошло...

С яростным воплем она взмахнула мечом. И в тот же миг женщина в лохмотьях выбросила руку вперед. Эди невероятным усилием создала щит. Сгусток воздуха пролетел мимо лица Кэлен, задев ее волосы, но щит отклонил его.

Меч Кэлен сверкнул в лунном свете. Клинок подсек ногу лошади Брогана.

Лошадь, громко заржав, упала на землю, и Броган вылетел из седла. Одновременно Эди швырнула пламя в морду второго коня. Тот резко отпрянул, сбросив с себя колдунью.

Кэлен схватила Эди за руку и потащила прочь. Они отчаянно продирались сквозь заросли, слыша вокруг ржание лошадей и крики всадников. Кэлен даже не пыталась понять, куда бежит. Она просто бежала.

Было еще кое-что, чем она пока не воспользовалась. Она берегла свою волшебную силу как последнее средство. Им можно воспользоваться только раз, а потом потребуется время на восстановление. Как правило, Исповедницам требовались на это сутки, а то и двое. Кэлен хватало нескольких часов, и это делало ее одной из самых сильных Исповедниц, когда-либо рождавшихся на свет. Но сейчас у нее не будет в запасе двух часов. У нее только одна попытка.