– Вы его там найдете, только не даром. Я скажу вам то, что говорю всем. Где бы ни была ваша родина, отныне вы – подданные Д’Хары. Вы обязаны присягнуть на верность, а также платить налог с заработка, если хотите жить на территории, принадлежащей Д’Харе.

– Похоже, армия все-таки продолжает обкрадывать мирное население? – выгнула бровь Энн.

– Это по-вашему мнению, а магистр Рал считает иначе. Его слово – закон. Все платят одинаковый налог на содержание армии, которая защищает нашу свободу. Если не хотите платить, пожалуйста, – ищите защиту и свободу в другом месте.

– Похоже, магистр Рал неплохо справляется.

– Он могущественный волшебник, – кивнул капитан.

Плечи Натана затряслись от сдерживаемого смеха.

– Над чем это он смеется, – нахмурился капитан. – Он ведь глухонемой?

– О да – и еще к тому же слегка сумасшедший. – Энн направилась к лошадям, по дороге с силой ткнув Натана локтем в живот. – Вечно хохочет, когда не надо. – Она разъяренно поглядела на поперхнувшегося пророка. – Если на него находит, сразу и последние мозги теряет.

Энн ласково похлопала по холке Беллу, свою золотистую лошадь. Белла с надеждой высунула язык: она очень любила, когда ее за него дергают. Энн не отказала ей в удовольствии, а потом еще почесала за ухом. Белла весело заржала и снова высунула язык, но Энн не стала ее баловать.

– Так вы говорите, капитан, магистр Рал – могущественный волшебник?

– Совершенно верно. Он убил тех существ, чьи трупы вы увидите на кольях перед дворцом.

– Существ?

– Он называет их мрисвизами. Страшные чешуйчатые ящерообразные твари. Они перебили уйму народу, но магистр Рал изрубил их в куски.

Мрисвизы. Вот это уж точно скверная новость.

– А есть здесь поблизости какой-нибудь городок, где мы могли бы поесть и переночевать?

– В двух милях отсюда, за следующим холмом. Называется Тиноук. Там есть постоялый двор.

– А далеко ли до Эйдиндрила?

Капитан окинул оценивающим взглядом четырех лошадей.

– С такими великолепными скакунами вы доберетесь туда дней за семь – за восемь.

– Благодарю, капитан. Когда в окрестностях бродят грабители, приятно знать, что можно рассчитывать на защиту солдат.

Капитан посмотрел на Натана. Пророк был высокого роста, его седые волосы касались плеч, а из-под густых бровей глядели проницательные темно-васильковые глаза. Натан был красив суровой мужской красотой и очень силен, несмотря на то что ему было около тысячи лет.

Капитан вновь перевел взгляд на Энн:

– Мы ищем кое-кого. Защитников Паствы.

– Защитников Паствы? Вы имеете в виду тех напыщенных дураков в алых плащах из Никобариса?

– Сержант натянул поводья, сдерживая коня, которому надоело стоять на одном месте.

– Их самых. Двое мужчин, из которых один – генерал этих Защитников, а другой – его офицер, и с ними женщина. Они сбежали из Эйдиндрила, и магистр Рал приказал привести их обратно. Наши люди прочесывают всю местность вокруг Эйдиндрила.

– Мне очень жаль, но я их не видела. А магистр Рал живет в замке Волшебника?

– Нет, во дворце Исповедниц.

– Хоть это хорошо, – вздохнула Энн.

– Что хорошо? – нахмурился д’харианец.

Энн невольно высказала вслух свое облегчение.

– О, ну, просто я хотела увидеть этого великого человека, и если бы он жил в замке, мне бы это не удалось. Я слышала, замок защищен магией. А так он, наверное, выходит на дворцовый балкон к народу, и я смогу на него поглядеть. Что ж, еще раз спасибо вам за помощь, капитан. Надо бы нам поторопиться, чтобы добраться до Тиноука, пока совсем не стемнело. Еще, чего доброго, мои лошади в темноте угодят в какую-нибудь канаву и переломают ноги.

Капитан пожелал ей счастливого пути, и отряд поскакал дальше. Только когда всадники скрылись из виду, Энн отпустила Натана и, мысленно приготовившись к неизбежной гневной тираде, принялась собирать разбросанные по снегу пожитки.

Натан подошел к ней и одарил ее надменным взглядом.

– Ты дала золото воришкам? Надо было бы...

– Это самые обыкновенные мальчишки, Натан. И к тому же голодные.

– Они пытались нас ограбить!

Приторачивая мешок к седлу Беллы, Энн улыбнулась:

– Ты прекрасно знаешь, что им это никогда бы не удалось, но я дала им еще кое-что, кроме золота. Не думаю, что они снова захотят кого-то ограбить.

– Надеюсь, это заклятие прожжет им пальцы до костей, – хмыкнул Натан.

– Лучше помоги мне собрать вещи. Я хочу поскорее добраться до постоялого двора. В дневнике появилась запись.

– На мгновение Натан потерял дар речи. Но только лишь на мгновение.

– Долго же она соображала! Мы оставили достаточно подсказок. Десятилетний ребенок, и тот догадался бы быстрее. Мы сделали все, разве что не пришпилили ей к платью записку: «Да, кстати, аббатиса с пророком на самом деле не умерли, ты, тупица!»

Энн подтянула подпруги.

– На самом деле ей было гораздо сложнее догадаться, чем тебе представляется. Это нам кажется, что все очевидно, потому что мы знаем. А у нее не было никаких оснований что-то подозревать. Но Верна все-таки догадалась. И только это имеет значение.

Натан лишь хмыкнул в ответ и начал помогать ей собирать разбросанные мешки.

– Ну, и что она пишет?

– Пока не знаю. Найдем ночлег, тогда и посмотрим. Натан ткнул в нее пальцем.

– Еще раз сделаешь из меня глухонемого – будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь!

Энн бросила на него гневный взгляд:

– А если при встрече с людьми ты снова начнешь вопить, что тебя похитила сумасшедшая ведьма и держит в плену при помощи волшебного ошейника, я и впрямь сделаю тебя глухонемым!

Недовольно ворча, Натан занялся мешками, но, садясь на лошадь, Энн заметила, что он улыбается довольной улыбкой.

Когда они наконец добрались до постоялого двора и оставили лошадей мальчишке-конюху, из-за далеких холмов уже всплывала бледная зимняя луна. Ветерок донес запах жаркого. Энн дала конюху монетку, чтобы он помог донести вещи.

Тиноук оказался маленьким городком. В харчевне при постоялом дворе сидели в основном местные жители. Они попивали эль и, попыхивая трубками, делились слухами о солдатах, которые рыщут по всей округе, и об альянсе, созданном новым магистром Ралом, который, как было объявлено, теперь правит Эйдиндрилом. Некоторые, правда, в этом сомневались, но у сомневающихся ехидно спрашивали, с чего это вдруг д’харианские войска стали такими дисциплинированными, если не потому, что кто-то навел порядок.

Натан, в высоких сапогах, коричневых штанах и белой кружевной рубашке с высоким, закрывавшим Рада-Хань воротом, в распахнутом темно-зеленом камзоле и тяжелом коричневом плаще, свисавшем чуть ли не до пола, прошествовал к небольшой стойке, на которой стояло несколько бутылок и кувшинов. Величественным жестом он отбросил плащ за спину и поставил ногу на приступку. Натан любил наряжаться: за сотни лет ему порядком надоели черные балахоны, которые он носил во Дворце. Он постоянно придумывал себе новые наряды и называл это «валять дурака».

Мрачный хозяин улыбнулся лишь после того, как Натан придвинул к нему серебряную монету, заметив, что при такой высокой цене за ночлег в нее должна входить и кормежка. Хозяин пожал плечами, но согласился.

Энн не успела опомниться, а Натан уже вовсю расписывал хозяину, что он купец, путешествует со своей любовницей, а жена осталась дома приглядывать за его дюжиной отпрысков. Хозяин пожелал узнать, чем именно торгует Натан. Наклонившись к нему поближе, Натан, понизив голос, сообщил, что для здоровья хозяина будет гораздо полезнее, если он об этом знать не будет.

На трактирщика это заявление произвело такое впечатление, что он тут же налил Натану кружку за счет заведения. Натан поднял тост за постоялый двор Тиноука и направился к лестнице, велев хозяину поднести кружечку и его женщине. Все, кто был в харчевне, провожали его восхищенными взглядами, дивясь про себя, откуда взялся этот незнакомец.