Гарри, который то краснел, то бледнел во время этой речи, смотрел на Нарциссу широко открытыми глазами. Она поднялась, осторожно положила руку ему на плечо и слегка сжала его.

— Помни это, — сказала она и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.

**************

— Почему я? — спросил Драко, в то время как Флёр принялась стягивать с него куртку. Она приостановилась и посмотрела на него.

— А почему нет?

— Ну, видишь ли, ты очень красивая, и ты вполне могла бы выбрать кого угодно. И я моложе тебя. Я хочу сказать, несомненно, я невероятно привлекателен и к тому же очень богат, и я всегда очарователен и шикарно выгляжу, и умный, и великолепный во всех отношениях, и… погоди-ка, все это начинает звучать очень убедительно. Ничего удивительного в том, что я тебе нравлюсь.

— Потому, что ты — Магид, — сказала Флёр.

Она зацепила ногой его лодыжку и дернула. Драко упал навзничь и растянулся на земле, глядя на нее снизу вверх.

— И ты мне действительно нравишься. — Она нахмурилась. — Но ты начинаешь сердить меня.

Она опустилась на колени рядом с ним, грациозно расправив при этом свою одежду.

— Знаешь, что случается с теми, кто нарушает священную клятву, данную виле?

Он приподнялся на локтях, увязнувших в мокрой земле, и покачал головой.

— Если ты думаешь, что, угрожая мне, ты можешь заставить меня сделать все, что тебе хочется… — заговорил он и остановился, — пожалуй, в этом ты права. Но — и я говорю это не потому, что ты мне не нравишься — в школе полно других Магидов, вряд ли я один такой.

Флёр уперлась руками в бедра.

— Например?

— Ну, как насчет Гарри?

Флёр удивилась.

— Гарри?

— Почему бы не Гарри? — продолжил Драко, сам не веря, что он действительно говорит это. — Я имею в виду, что о нем не скажешь ничего плохого. Я не собираюсь бежать покупать календарь «Гарри Поттер в купальнике», но знаешь, он высокий, и у него темные волосы, и девушкам это нравится, и… ты что, расшнуровываешь мои ботинки?

— Но ты же не можешь оставаться в них, правда? — рассудительно ответила она, сдергивая ботинок. — Ой, смотри, у тебя уточки на носках! Как это мило. Да, кстати, Гарри тоже очень привлекателен. Но он слишком влюблен в свою подружку.

— И я тоже, — заметил Драко.

Флёр покачала головой.

— Это не то же самое.

— Почему это нет? — раздраженно огрызнулся Драко.

— Потому, что она не любит тебя в ответ, — сказала она и стянула второй ботинок.

— Ну, спасибо, что заметила, — с иронией ответил он. — Может, возьмешь теперь нож, воткнешь мне его в грудь, да еще и покрутишь немножко? А то мне кажется, что я недостаточно страдаю.

Вместо ответа Флёр положила руки ему на грудь и сильно прижала к земле. Откинув капюшон своего плаща, она распростерлась над ним, и ее длинные серебристые волосы разметались вокруг них, будто клетка из мерцающих нитей.

— Ты не должен страдать, — сказала она, ткнув пальцем ему в ребра. — Ты Малфой. Ты богат и знаменит, и когда ты немного подрастешь, ты будешь очень привлекателен. Ты обладаешь силами, о которых многие только мечтают, и ты отчасти вила, и это очень хорошо. Тебе не о чем печалиться.

— Что ты имеешь в виду, «когда я подрасту»? Я уже красивый! — возразил Драко, приподнимаясь на локтях.

Флёр хихикнула. Поскольку она сидела, упершись руками ему в грудь, он чувствовал, как смешок вибрирует в его грудной клетке.

Это не было неприятно.

— Ты и понятия не имеешь о том, что меня угнетает, — добавил он. — Ни малейшего.

— Так расскажи мне.

И, к своему крайнему изумлению, он так и сделал, начав с полета в поисках Эрмионы, продолжив любовным зельем и закончив своим визитом к отцу этим днем. Как бы то ни было, когда он закончил, он почувствовал себя немного, хотя и не полностью, лучше.

— Ну, вот и все, — подытожил он. — Мой отец — маньяк, а я в некотором смысле отродье Темного Лорда, и теперь мне, наверное, надо убить тебя прежде, чем ты отправишься в Министерство, но, по правде говоря, я слишком устал.

— Ты не причинишь мне вреда, — сказала Флёр, изогнув губы в загадочной улыбке. — Если только я сама не захочу.

— Очень оптимистично. Ты не пропустила ту часть истории, где говорилось, что я — зло?

— Ах, зло, — сказала Флёр, сделав отстраняющий жест рукой. — Его нет в природе.

Она потянулась вперед и принялась задумчиво водить пальцем вверх и вниз по его груди.

— Вещи вовсе не такие белые и черные, какими ты их представляешь.

— Замечательно! Лекция о моральном релятивизме, в которой я совершенно не нуждаюсь. Мой отец говорит, что я воплощенное зло, а он эксперт в этой области, так что я полагаю, у меня есть все резоны беспокоиться… Флёр, эти прикосновения уже на грани риска, что это ты делаешь? Перестань!

Драко перехватил ее руку, которая спускалась все ниже.

— Ты что, не слышала ничего из того, что я тебе говорил только что?

— Слышала, конечно.

Он покачал головой.

— Все равно, что стенке говорить, — произнес он, ни к кому не обращаясь. — Только от стенки и то большего добьешься.

Она скрестила руки на груди и смотрела на него сверху вниз, покусывая губу. Он не был уверен, означает ли это задумчивость или досаду. Она была ужасно хорошенькой, пожалуй, даже самой красивой девушкой, которую он когда-либо видел. Красивой совершенно по-другому в сравнении с Эрмионой, красота, которой заключалась в ярких вспышках ее личности и интеллекта, которые проявлялись во всем, что она делала.

— Ты хочешь сказать мне «Нет»? — спросила Флёр.

Драко прищурил глаза.

— Я хочу сказать… — начал он и осекся. Он чувствовал странное желание рассмеяться, но подавил его. — Забудь. Все равно это ничего не значит.

— Так что же ты от меня хочешь?

Вот теперь он улыбнулся.

— Ну, если ты собираешься сидеть вот так, то, по меньшей мере, ты могла бы немножко поизвиваться.

Она пристально посмотрела на него.

— Ты шутишь?

— Я не уверен.

— Тогда давай попробуем, — сказала она, нагибаясь, чтобы поцеловать его.

Поначалу поцелуй пришелся (немножко неуклюже) в уголок рта, поэтому Драко приподнялся, чтобы обнять ее за плечи и притянуть в более удобное положение. Он полусидел, склонившись в поцелуе, руки его скользнули вверх, погрузившись в ее шелковистые волосы — ее губы были прохладными и имели вкус лимона — и он только-только начал получать удовольствие от всего этого, как громоподобный звук взрыва расколол поляну.

Он рванулся прочь от Флёр, которая, потеряв равновесие, упала рядом на колени.

— Уф-ф, — раздраженно сказала она. — Что это с тобой?

Но Драко смотрел мимо нее, в направлении мостика-дракона, который выгибался над высохшим прудом. Без видимой причины, большой кусок железного поручня оторвался и обвалился набок, упав глыбой скрученного металла на глинистую землю. Это и было причиной шума, который он услышал.

— Что это… — начал он.

— Ах, это, — ответила Флёр, проследив за его взглядом. — Ну да, это потому, что мы оба Магиды, понимаешь? Когда между нами проявляются эмоции, вот как сейчас… — Она изобразила руками очень выразительный, чисто французский, жест. — Бабах!

— Бабах? — повторил Драко, недоверчиво глядя на нее. — Наш с тобой поцелуй вызывает что-то вроде… лучей смерти, и все, что ты можешь сказать — это «Бабах»?

Она хихикнула.

— Это еще и потому, что мы оба немножко вилы. Понимаешь, это очень необычное сочетание. Я как раз подумала, что нам следовало бы использовать это по максимуму. — Она подмигнула ему. — Это могло бы быть очень-очень забавно.

— Флёр, — заговорил он, чувствуя неожиданную досаду, — когда я задумываю сделать что-нибудь очень-очень забавное, обычно это не заканчивается тем, что я оказываюсь очень-очень убитым. А я думаю, именно это здесь и случится, так что извини, но я собираюсь остаться твоим должником.

Она улыбнулась уголком рта.

— Совсем не обязательно.

Он посмотрел на нее.