— Не мог отделаться от мысли, что дарю тебе вещь, с помощью которой ты опять наживешь себе кучу проблем, — Сириус улыбнулся протестам Гарри, — но коль уж этого хотел твой отец… Тогда вперед.

Эрмиона подарила ему часы, Нарцисса — крутой чехол для метлы, а увидев подарок Рона, Эрмиона вдруг громко расхохоталась — развернув, Гарри обнаружил черный мяч с прозрачным окошечком. Если задать вопрос и потрясти его, то в окошке появлялся ответ.

— Настоящий волшебный Эйтбол, — хихикнула Эрмиона. — Спроси его о чем-нибудь, Гарри!..

Лицо Гарри на мгновение стало серьезным, он поколебался, потом улыбнулся и спросил:

— Я правда влезу в неприятности с этой мантией-невидимкой, которую мне подарил Сириус?

Все столпились вокруг, чтобы прочитать появившийся в окошечке ответ:

— Ну, естественно.

Эрмиона прыснула. Рон выхватил шар у Гарри и задумчиво на него взглянул:

— А что — Онори действительно носит леопардовое белье?

— Не сейчас.

— Очаровательно, — подытожила Джинни. — Эта штука действительно работает, — она потыкала его пальцем. — Драко когда-нибудь наденет снова кожаные штаны?

Все вокруг зашлись от смеха. Драко поднял глаза и взглянул на Гарри.

«…Поттер, — подумал он, — можно тебя на секунду? Разговор есть».

Гарри поднял взгляд поверх склоненной головы Рона:

«…Что, здесь?»

Драко встал, тихо, как кошка, отошел к дальней стене и повернулся лицом к Гарри.

«…Здесь. Буквально секунду».

Гарри встал, протолкался сквозь хохочущую и хихикающую толпу, что — то тихо шепнул на ухо Эрмионе и подошел к Драко. Глядя, как он идет к нему через комнату, Драко вдруг подумал, что Гарри как-то неуловимо изменился. Он столько думал о том, как прошедшие события повлияли на него самого, но ему и в голову почему-то не приходило, что Гарри тоже мог стать другим — тише и увереннее, словно нашел в себе какой-то неподвижный стержень, о существовании которого он и не подозревал. И еще — вокруг него витала аура печали, какой-то меланхолической грусти… Это моя вина, — сочувственно подумал Драко.

— Так в чем дело, Малфой? — с легкой улыбкой спокойно спросил Гарри, приблизившись. Он прислонился к окну рядом с Драко и засунул руки в карманы. — Ты меня немного пугаешь…

Если у Драко и крутилась в голове тщательно подготовленная речь, то она испарилась, как снег в июньский полдень. Нервы у Драко сдали, и все, что он смог проскрипеть, было:

— С днем рождения, — и он протянул Гарри подарок.

— И что это? — улыбка на лице Гарри сменилась выражением живейшего любопытства. — Это Думоотвод?

Драко кивнул. Похоже, у него проблемы с подбором слов…

— Да, — наконец пробормотал он, — там мои воспоминания. Воспоминания о смерти… О твоих родителях… То есть об их призраках…

Гарри окаменел. Лицо его побелело, глаза остекленели. Драко замолчал с ощущением, будто сделал непоправимую ошибку. Покосившись на всех остальных, забавлявшихся с Эйтболом, он убедился, что на них никто не обращает внимания… Несомненно, Эрмиона бы не позволила ему все это затеять, если бы не была уверена, что Гарри…

— Твои воспоминания?.. — слабым голосом повторил Гарри. — О моих родителях?..

Руки Драко взмокли от пота.

— Я понимаю, это немного необычный подарок… Да что там, — это вообще необычная штуковина, я бы все равно тебе ее отдал, независимо от какого-то там дня рождения… Это твое по праву, Поттер, там должен был быть ты, а не я…

— Ах, — по лицу Гарри скользнуло подобие улыбки, — то есть ты хочешь сказать, что это я должен был умирать?

Драко разжал руки:

— Ты же знаешь, что я не это имел в виду, — он в упор взглянул на Гарри. — Но я знаю, если бы ты мог очутиться там и потом вернуться назад… и там бы ты знал, что сможешь вернуться… — ты бы отправился туда.

— Я знаю, — Гарри взял подарок из рук Драко, глаза его потемнели. — Я бы отправился…

— Поттер…

— Не знаю, смогу ли я туда взглянуть… — честно добавил Гарри, крепко сжимая край Думоотвода.

— Понимаю, — Драко взглянул в окно, увидев свое туманное отражение в темном стекле — размытые контуры лица, очертания подбородка и скул, ямки у висков… Их с Гарри отражения сейчас почти не различались… — Но у тебя есть право на это.

— Ага, — согласился Гарри. — Думаю, я смогу…

— Только тебе может не понравиться то, что ты увидишь и услышишь, — предупредил Драко.

— А я этого и не ожидаю…

— Не хотелось бы причинить тебе боль, — сухо произнес Драко. — Хотя, с другой стороны…

— Я умирал от ревности, — спокойно признался Гарри.

— Что? — остолбенел Драко.

— Я ревновал, — повторил Гарри. В полумраке его глаза сверкнули темным малахитом. — Ты добрался до моих родителей, а я — нет. Я ревновал, и это выворачивало меня наизнанку, — он поднял Думоотвод. — Теперь будет лучше.

— Ничто уже не изменит то, что я сделал с тобой…

— Может быть. А может, и нет…

Драко опустил взгляд на руку, которой он опирался на подоконник. Гарри проследил его взгляд и с легким удивлением заметил тяжелое ониксовое кольцо, охватившее тонкий палец Драко. Это было что-то новенькое, он не помнил ничего подобного… Наверное, подарок?..

— Как насчет следующего года? — неожиданно спросил Драко.

— Следующего года? — потерянно переспросил Гарри.

— Ну, снова в Хогвартсе и все такое… Мы там как — друзья или нет? Разговаривать друг с другом будем? Или будем игнорировать? Делать вид, что не замечаем друг друга и проходить мимо?..

— Э… ну… А тебе хотелось бы этого? — все еще несколько ошарашенно поинтересовался Гарри.

— Нет.

— Ну, все же знают, что мы теперь братья… — Гарри сказал это совершенно спокойно и естественно, без всяких ударений на последнем слове, и заметил, что Драко это оценил.

— Я подозреваю, что все они считают, что мы просто в ужасе от этого факта.

Гарри о чем-то призадумался.

— А ведь на следующий год мы с тобой капитаны противоборствующих команд… Соперничество между Гриффиндором и Слитерином очень важно для обоих домов, и давай взглянем правде в глаза — мы стоим во главе их. Кроме того, на моем факультета все будут, мягко говоря, удивлены, если я буду зависать с тобой, что уж говорить про тебя — и представить не могу, что с тобой сделают Слитеринцы, если ты будешь торчать со мной…

— Наверное, не обойдется без эшафота…

— Боюсь, что эшафот — это еще ерунда… — начал Гарри.

— Ну так, — голос Драко предательски дрогнул, — значит, мы не друзья? Ну, ладно, хорошо, я просто подумал, что надо все прояснить и…

— Мы должны будем изображать это.

— Изображать что? — переспросил сбитый с толку Драко.

— Ненависть, конечно.

— Но мы-то знаем, что не ненавидим друг друга…

— Естественно, — губы Гарри тронула улыбка.

— Ты псих, Поттер.

— Как и сообщил Ежедневный Пророк, — согласился Гарри. — Но, подозреваю, это потому, что ты рассказал им, что я пускаю слюни.

— Ах, да, — скупо улыбнулся Драко. — Не думаю, что это тебе будет сложно изобразить, да?

— Я полагаю, до безобразия легко.

— Так мы продолжаем бить друг друга? Я хочу уточнить все правила.

— Попридержи руки, Малфой. Это все, что я прошу. И никаких Необратимых Заклятий…

Драко усмехнулся:

— Это потрясающе коварный план, Поттер…

— … для гриффиндорца. Я знаю, — подхватил Гарри.

Драко ничего не сказал, Гарри взглянул на него — Драко неотрывно смотрел куда-то в сторону. Гарри повернул голову: все остальные по-прежнему сидели у камина; Сириус пристроился на софе позади Нарциссы, отблески огня прыгали на камешках, украшающих ее платье, и отражались в его смеющихся глазах.

А на ковре перед камином над магическим шаром склонилась Эрмиона, машинально перебирая рукой тяжелое топазовое ожерелье. Она не блистала той сногсшибательной, умопомрачительной красотой, как Нарцисса или Флёр, но черты ее лица были красивы и правильны, ее губы чуть раздвинулись в улыбке… Рядом с ней пристроился Рон, шрам в полутьме казался черным, а глаза сияли смехом и синевой. В ногах у него сидела Джинни, ее волосы горели янтарем, она смеялась, положив руку на плечо Эрмионе…