Когда Гарри выпустил Эрмиону и Сириуса из клети, крестный отец заставил его несколько раз описать сверкающую клетку, где держали Драко, пока не был полностью удовлетворен: "Я могу снять заклятие, но мне нужна моя палочка", — сказал он.

— Ты можешь взять мою, — предложила Эрмиона, но Сириус покачал головой.

— Это заклинание требует большой концентрации, мне нужна моя палочка. Я знаю, где она, я видел, как Люций спрятал ее в ящик в кабинете. Вот что: в виде собаки я доберусь туда гораздо быстрее. Значит так, я пойду вперед, а вы последуете за мной. Я сниму Заключающее заклятие, если смогу, и встречу вас в спальне Драко".

— Что если… — Эрмиона сглотнула. — Сам-знаешь-кто уже добрался до него?

Сириус хмуро глядел на нее.

— Тогда я все равно встречу вас, и мы придумаем, что делать.

Он положил руку на плечо Гарри, тот пару секунд смотрел на него, затем сказал:

— Ладно.

Сириус убрал руку и, превратившись в собаку, тут же выбежал из подземелья. Гарри и Эрмиона пошли следом. Гарри молчал и выглядел очень несчастным. Он шел быстро, почти бежал.

— Драко в порядке? — спросила Эрмиона. — Я имею в виду, ты сказал, что его не очень сильно избили, но, наверное, он боится.

— Ему не очень хорошо. И вообще, он просил меня убить его, — сказал Гарри, забираясь на обломок камня и протягивая руку Эрмионе. Но она остановилась и уставилась на него.

— Что? А что ты ответил, Гарри?

— Я вытащил свой верный нож и полоснул его по горлу. Как ты думаешь, что я ответил? — раздраженно рявкнул Гарри. — Я сказал ему, что он псих и что не собираюсь убивать его.

Эрмиона начала взбираться на камень.

— Почему? Не почему ты не убил его, а почему он попросил?

— Если бы они наложили на него заклятие Мучения, это все равно бы его убило, — спокойно сказал Гарри. — Он не хотел, чтобы они сделали это, не хотел закончить свое существование, убивая людей. Он сказал, что таким образом просто умрет чуть раньше.

Эрмиона опять замерла. Гарри начало казаться, что они вообще никогда отсюда не уйдут.

— Гарри…, -сказала она.

— Что?

— Это то, что ты говорил. На первом курсе, когда собирался идти за Философским камнем… ты сказал, что если Сам-знаешь-кто убьет тебя, то ты просто умрешь чуть раньше.

Они посмотрели друг на друга.

— Ты думаешь, это я говорил? — горько спросил Гарри. Эрмиона выглядела очень несчастной.

— Я не знаю, я не хочу так думать.

— Я не думаю, что это я, — неожиданно произнес Гарри.

Эрмиона улыбнулась.

— Я надеюсь, нет, я уже пригласила его приехать ко мне на каникулах.

Теперь замер Гарри.

— Он превратит всю твою семью в жаб, Эрмиона, — озвучил он ее собственные страхи.

— Не превратит, — упрямо сказала она. — Моим родителям он понравится. У него хорошие манеры, и он хорошо одевается хорошо, и … и читал "Историю Хогвартса".

Гарри повернулся и подошел к Эрмионе. Взял ее за плечи и внимательно посмотрел ей в лицо — он раньше никогда так не делал.

— Он тебе нравится, Эрмиона? Я знаю, ты целовалась с ним и все такое… но скажи: он тебе нравится?

— Да, — к собственному удивлению призналась она. — Да, мне он нравится.

— Ты его любишь?

— Гарри!

— Могла бы ты полюбить его?

— Да! — воскликнула Эрмиона. — Могла бы! — Она попыталась вырваться, но Гарри держал ее крепко. — Меня уже достали эти отношения братьев и сестер, Гарри, — резко добавила она. — Мне не двенадцать лет, я не идиотка, и это мое дело, с кем я хочу…

— Эрмиона, — оборвал он, — ты такая глупая.

И он поцеловал ее.

Этот поцелуй было иным, нежели поцелуй Драко. Целоваться с Драко было сладко, опьяняюще и забавно. Целоваться с Гарри было совсем не так: для Эрмионы это была кульминация шести лет безответной любви, шести лет преданности и обид, шести лет надежды, тоски и отчаяния… Будто бомба взорвалась у нее в голове. Она прильнула к Гарри, словно иначе могла упасть, чувствуя, как он сжал ее плечи с силой, причиняющей боль… У нее потом будут синяки… но ей было все равно. Она не могла дышать… но ей было все равно. В спину впивался камень… но ей было все равно. Она чувствовала, как сердце Гарри бьется рядом с ее собственным, и только это имело значение.

Она была потрясена, когда он ее отпустил и отступил назад. Она видела, как вздымается его грудь — словно он бежал. Он продолжал и продолжал отходить, глядя на нее с выражением, очень похожим на ужас, пока не оказался у противоположной стены.

— Извини, — сказал Гарри. — Я не хотел этого делать. Прости меня.

Она была ошеломлена.

— Что? Почему ты просишь прощения?

— Это…, -он показал на нее и на себя. — Ты и я. Все и так уже перемешалось. Я не хотел сделать хуже.

— Хуже? — Эрмиона в шоке смотрела на него. — Ты считаешь, что целовать меня — плохо?

— Нет! Целовать тебя… было здорово, — тихо сказал Гарри. Затем он решительно выпрямился. — Но я все равно не собираюсь делать это еще раз.

— Почему?

— Потому, — Гарри вытащил из кармана ножик и вертел его в руках. На лезвии все еще была кровь. — Это было бы неправильно.

— Неправильно? ("Он что, чокнулся? ") Драко был прав, — сказала она. — Ты спятил.

— Нет. Я много думал об этом, Эрмиона. Не считай, что я просто…

— Ты не хочешь узнать, что я думаю? — взорвалась она.

— Хочу, — Гарри выглядел несчастным и отчаявшимся, но у Эрмионы не осталось терпения, чтобы жалеть его. Она сделала два шага вперед и схватила его за рубашку.

— Скажи это.

Он отвел взгляд.

— Я не могу.

— Скажи это, Гарри.

Теперь он выглядел рассерженным и ужасно упрямым.

— Если ты просишь сказать, что я к тебе чувствую, то я не могу. Не могу и не скажу.

— Я уже спрашивала тебя, — напомнила Эрмиона. — И никогда не спрошу опять. Все, Гарри, это твой последний шанс, понял?

— Я не могу, — повторил он.

— Хорошо, — она отпихнула его. Ножик упал на пол, Эрмиона наклонилась, чтобы поднять его. Когда она выпрямилась, Гарри смотрел на нее.

— Хорошо? — неверяще переспросил он.

— Да, — она подала ему нож. Он машинально взял его. — Хорошо. Шесть лет я думала, был ли ты предназначен для меня. А теперь я знаю, что нет.

Глаза Гарри расширились.

— Эрмиона, я…

Но она уже шла прочь. Гарри постоял секунду, крепко сжимая нож, затем последовал за ней.

В облике собаки Сириус промчался по коридорам подземелья и проскользнул через люк. Стараясь оставаться незамеченным, он крался к кабинету Люция. Большая удача, что в замке никого пусто, — думал он — он не представлял, куда девались Люций и его Пожиратели Смерти, но поблизости их, похоже, не было.

Лапой он нажал на ручку двери кабинета Люция и забежал внутрь. То, что он там увидел, привело его в такой шок, что он вернулся в человеческое обличье и вскрикнул.

За письменным столом Люция сидела Нарцисса, очень бледная. Она держала в руках волшебную палочку Сириуса. Когда она увидела его, взгляд ее начал метаться по комнате.

— Сириус, — сказала она и трясущейся рукой протянула ему палочку. — Я знаю, ты пришел за этим. Бери скорее и уходи.

Он взял палочку. Он ужасно хотел прикоснуться к ее руке, но сдержался.

— Фехтовальный зал, — спросил он, — как мне добраться туда?

Она покачала головой.

— Просто уходи, Сириус.

— Нарцисса, мне нужно найти Гарри прежде, чем его найдет Темный Лорд. Понимаешь?

— Я понимаю, — ответила она. — Но Темный Лорд уже нашел его.

Драко не мог поверить в то, каким ужасным оказался Волдеморт. Он никогда не задумывался, какой он, просто представлял себе что-то вроде еще одного Пожирателя Смерти, ну, может, чуть выше или бледнее, — но все же человека. Глядя в кошачьи глаза и безносое лицо, Драко вдруг пожалел Гарри.

Постоянно видеть во сне эту рожу. Какой ужас.