— То есть ты решил, что можешь прийти и осудить меня!..

— Если ты позволил мне выиграть потому, что думал, что я… — Гарри осекся, его голова буквально взорвалась от грохочущего внутри голоса, казалось, череп сейчас расколется и разлетится осколками в стены.

«… Я НЕ ПОЗВОЛЯЛ ТЕБЕ ВЫИГРАТЬ!»

Гарри задохнулся и схватился руками за голову — та заболела так, словно кто-то отвесил ему изрядную затрещину.

— О… — слабо простонал он и поднял глаза на Драко. Тот стоял, не в силах отвести от Гарри удивленные глаза и опустив руки.

— Ладно-ладно, я тебе верю, Малфой, только больше так не ори… — Гарри отнял руки от висков и поднес к глазам, почти ожидая увидеть на них кровь. — Что ты хотел — нанести мне мозговую травму или как?

— Я… — в смятении начал Драко, все еще не придя в себя от удивления, — Я не знал, что выйдет так… Я никогда…

— Ну, вышло — и вышло, — отрезал Гарри и, поколебавшись, добавил. — Прости, — медленно произнес он, глядя Драко в лицо. — Ну, за то, что я сказал… Ты не был жалким…

— Нет, — возразил Драко неожиданно отрывистым звонким голосом. — Был. Я был жалким.

Гарри захлестнуло какое-то ужасное чувство, словно он взял и пнул котенка. Он вгляделся в лицо Драко.

Месяцами он учился читать по лицу этого парня то, что он чувствует, хотя это было не так-то просто. А еще он иногда сам мог ощущать чувства Драко, если они были достаточно сильны. Как сейчас. Гарри еще раз присмотрелся к лицу Драко: недоумение и… страх. Страх?

— Малфой, — начал он.

— Гарри! — окликнул его запыхавшийся знакомый голос. Обернувшись, Гарри увидел пепельно-серую Гермиону, а за ней Рона и Джинни. А позади нее стоял Симус Финниган. В руках Гермиона держала книгу, стиснув ее так крепко, что пальцы у нее побелели. — Гарри, — снова начала она и осеклась, ее глаза метнулись к Драко и зажглись облегчением. — О, слава Богу, вы оба здесь… Мне нужно с вами поговорить, — она взглянула на книгу в руках и снова на юношей. — Пойдемте в библиотеку, ладно?

Гарри взглянул на нее, пытаясь сосредоточиться, но заговорил первый Драко.

— Нет, если он тоже пойдет, — и он указал на стоящего рядом с Джинни Симуса.

— Все, что можно сказать мне, можно говорить и ему, заявила Джинни. — Я все ему рассказала.

Драко приподнял бровь:

— Всё?

У Симуса был вид, словно он чувствовал, что ему здесь сейчас совсем не место, однако уходить он никуда не собирался.

— В таком случае ты глупая и легкомысленная, — холодно сказал Драко. — И лживая.

У Рона с Симусом был такой вид, словно они сейчас кого-нибудь убьют. Гермиона нахмурилась.

— Драко, не надо все усложнять и упрямиться. Это важно.

Драко скрестил руки на груди.

— Или отсюда уходит этот лепреконский мальчик, или я.

Гарри кашлянул.

— Слушай, Симус…

— Ладно-ладно. Я не хочу создавать проблему. Я пошел, — он наклонился и демонстративно поцеловал Джинни в щеку. — Увидимся.

Гермиона закатила глаза:

— Ну, если эта детская показуха закончилась…

— Она никогда не закончится, — криво улыбнулся ей Драко.

Она тряхнула головой:

— Прекрасно. Пошли в библиотеку.

— Итак, есть четыре Благородных предмета, — начала Гермиона. — Они очень древние. Есть кинжал. Ножны. Зеркало, что украдено, — оно на фотографии. И чаша, — вздохнув, она оторвалась от пергамента, который читала. — И всех их в своих сновидения Драко видел у Вольдеморта. Кроме чаши.

Они сидели вокруг круглого библиотечного стола — Джинни, Рон, Гарри и Драко рядом с Гермионой, разложившей перед собой на столе книгу и пергаменты, на носу у нее были очки для чтения в серебряной оправе. Она говорила уже долго, и ее голос начал чуть скрипеть.

— Каждый из этих предметов обладает огромной магической силой. Это изначальная магия, которую вряд ли используют в наше время, однако во времена Николаса Фламеля она была весьма популярна. Каждый объект соответствует одному элементу, ну, — тут же добавила она, увидев, что на нее все уставились, — это неважно. Важно то, что эти четыре предмета являются как бы четырьмя частями головоломки, и чтобы осуществлять магические действия, выполнить ритуал, их надо собрать вместе.

Гарри кашлянул:

— Что-то мне не нравится, как это звучит. Что еще за ритуал?

Гермиона покусала губу.

— Объекты и были созданы для того, чтобы облегчить выполнение этого ритуала. Просто так это и называется: Ритуал, для его выполнения необходимо пять человек — четверо для работы с предметами, а пятый… — Гермиона наморщила нос, — чтобы дать его или ее кровь. Совершенно непонятно, что там происходит дальше, видимо описание находится в четырех книгах, из которых сейчас уцелела только одна. Однако результат этих действий известен. Если все сделано правильно, на поверхности зеркала появляется изображение. Тетраграмматон.

Глаза Драко расширились. Остальные не понимали, о чем идет речь.

— Я думал, это миф, — пробормотал Драко.

— О, так Драко в курсе, — произнес Рон. — Даю голову на отсечение, в таком случае это какая-нибудь пакость.

Драко зевнул.

— Ты забыл назвать меня Малфоем, — напомнил он. — Докатился, Уизли…

— Тетраграмматон, — решительно продолжила Гермиона, — это слово. Одно слово. Однако его произнесение приводит к тому, что ты получаешь власть над всем живым: над людьми и животными, над жизнью и смертью. Именно поэтому Вольдеморту понадобилось зеркало и, я уверена, ему нужна и чаша. Это единственный предмет, который не видел Драко — ну, так или иначе, я уже все выяснила. Она находится в Стоунхендже, в музее. В разделе Древностей. Если он захочет исполнить Ритуал, он добудет ее. Но нам нельзя допустить, чтобы это произошло…

Рон и Джинни выглядели совершенно потрясенными. Гарри не чувствовал удивления, нет — просто усталость: что, снова? Опять конец света?

Драко сидел с покорным видом.

— Ну, и что по этому поводу мы будем делать?

— Не знаю, — поколебавшись, уронил Рон. — Мне все это кажется какой-то фантазией. Какие-то сны, какие-то фотографии, мифы… Может, ничего и нет на самом деле?

— Может, и нет, — согласилась Гермиона, однако я не думаю, что нам стоит идти на такой риск. Да, сейчас чаша, возможно, в безопасности в музейной витрине с сигнализацией. Но вот надолго ли?

Джинни беспокойно заерзала.

— А не думаешь, что стоит сходить к Дамблдору — возможно, у него мы могли бы получить ответ?

— Ага, только если вопрос звучит так: «Какая самая дурацкая вещь из всех, что можно сделать»? — бросил Драко.

Джинни бросила на него недовольный взгляд:

— Не понимаю, почему.

— Во-первых, нам будет сложно объяснить, как мы добрались до всех этих сведений, — начал быстро перечислять Драко. — Во-вторых, от этого вряд ли что-нибудь изменится. Ведь я определенно видел эти сны.

— Ну и где ты нашел всю эту информацию, — фыркнула Джинни. — Где ты нашел эту маггловскую газету, а, Драко?

Драко взглянул на Гермиону: та определенно не знала, о чем идет речь. Гарри дрогнул, когда серые глаза Драко обратились к нему и прищурились.

«… То есть ты так ничего и не рассказал Гермионе, где мы были?»

«… Нет… Я должен — но… я не смог, — Гарри сполз по своему стулу, поморщившись. — Не надо. Не сейчас».

Глаза Драко снова скользнули к Джинни, и он улыбнулся:

— Я ее нашел. В лазарете.

— Я так и думала, — кивнула Джинни, вовсе не убежденная, что дело было именно так.

Гермиона покашляла.

— Я согласна с Драко, — неожиданно произнесла она. — Дамблдор понимает, что есть вещи, о которых мы должны побеспокоиться сами. Иногда он не действует, но всегда знает, есть ли у нас в руках средства, с помощью которых мы сумеем справиться с проблемой. Понимаешь, о чем я? — обратила она к Гарри расширившиеся потемневшие глаза.

Она подумала о Хроновороте, о третьем курсе, о тонкой цепочке, накинутой на их шеи. Вспомнила, как решительна она была, передавая им с Роном кексы и сообщая, что в них вещество, которое свалит с ног тех парней.