— Тебе нужно поспать. В противном случае ты просто рассыплешься.

Он пожал плечами:

— Да ладно, все не так уж и плохо: временами у меня видения, словно я брежу. Думаю, что это снимает все проблемы. Вчера мне привиделось, будто я чайник — что, в общем-то, было бы совсем не плохо, если бы мне неожиданно не пришло в голову, что Малькольм Бэдкок чашка…

Джинни улыбнулась. Ее разморило от тепла, идущего от пламени, и начало клонить в сон. Она смотрела на свернувшегося на диване Гарри, и ей очень хотелось обнять его, да и Драко ей тоже хотелось обнять, хотя он и был таким колючим. Напряжение в ней материализовалась в какое-то материнское чувство, она вдруг увидела в них мальчишек… хотя именно Гермиона всегда по-матерински любила и заботилась о них, и они любили её в ответ. Но Гермионы теперь здесь нет… Она оттолкнула это мысль.

— Драко…

— Пойду-ка я пройдусь, — его глаза скользнули мимо нее к окну. — У меня ощущение, что я уже несколько дней солнца не видел.

— Хочешь, я посижу с Гарри, — кивнула она.

По его лицу проскользнуло облегчение:

— Правда? — он поднялся и взял у нее из протянутой руки плащ, что лежал переброшенным через спинку дивана. Их пальцы на мгновение соприкоснулись, он взял и накинул его на себя, застегнул тяжелые пряжки. — Я просто выйду…

— Все в порядке, — кивнула она. — Ступай.

Он вышел и тихонько прикрыл за собой дверь.

Джинни пересела в освободившееся кресло и уже было потянулась в карман за книжкой в мягкой обложке, когда заметила какое-то движение. Гарри убрал руку с лица. Его глаза были открыты.

— Так ты не спишь, — удивилась она.

— Нет, — Гарри сел и взял с ручки дивана очки. — Прости, если напугал.

— И сколько ты уже бодрствуешь?

— Не знаю — час, два… Я слышал, как ты пришла.

— Так ты слышал наш разговор? Мог бы дать знать, сказать что-нибудь.

— Нет, все правильно — ему нужно пройтись, подышать свежим воздухом. Сидеть и все время смотреть на меня — это кого угодно достанет.

Джинни была совершенно уверена, что Драко относился к этому по-другому, однако прикусила язык.

— Кроме того, — добавил Гарри, — я хотел кое о чем тебя попросить и это лучше сделать наедине.

— Меня? И о чем же?

Гарри отвел от нее глаза и уставился в огонь.

— Не могла бы ты оказать мне услугу и кое-что потрогать?..

— Пардон? — недоверчиво произнесла Джинни.

Гарри похлопал глазами и густо покраснел.

— Как-то не очень хорошо прозвучало, да?

— Да уж…

Гарри улыбнулся:

— Попробуем еще раз: я знаю, что ты можешь почувствовать Темную магию — в людях, в предметах. Я бы хотел, чтобы ты кое на что взглянула. Почувствуешь что-то необычное — скажи мне.

Джинни нервно подергала золотую цепочку на шее.

— Конечно.

— Спасибо, — Гарри склонил голову и вдруг резко вскинул на нее взгляд. — Это у меня на ремне, погоди минутку… — и он завозился, расстегивая кожаный ремень на своих штанах.

Она смотрела на его опущенную голову, черные волосы растрепались, обнажив тонкую шею со слабо выпирающими позвонками. — Вот, — он протянул к ней ладонь.

Она взяла: это был тяжелый круг из чего-то, напоминавшего красное стекло, однако куда более тяжелый, она бы сказала, что это, скоре всего, могло быть вырезано из камня. Джинни медленно покрутила его в пальцах, изучая удивительно гладкую поверхность и щербатые края.

— Ну, чувствуешь что-нибудь? — взволнованно спросил он.

— Нет. Ничего, — покачала она головой, возвращая ему предмет, который он мрачно принял у нее из рук, — ты ведь и не думал, что это какая-то дьявольская штучка, правда? — полушутя спросила она. Однако он взглянул на нее с полной серьёзностью.

— Да нет, просто думал, может, получу хоть какую-нибудь подсказку, что же это такое. Терпеть не могу непонятные вещи.

— Это ты мне говоришь! — сказала Джинни. — Я уже и не надеюсь на то, что мы когда-нибудь всё поймем. Помнишь ту чашу, что вы стащили из музея — что с ней сделала Гермиона?

Она немедленно пожалела о том, что этот вопрос сорвался у нее с языка. При звуке этого имени Гарри весь сжался и снова ушел в себя, метнувшись испуганным кроликом, прячущимся в свою норку.

— Не знаю, — безжизненно ответил он. — Понятия не имею, что она с ней сделала.

Он резко встал и откинул покрывало на диван. — Пойду-ка я наверх, — пробормотал он, засовывая руки в карманы. — Воспользуюсь своим одиночеством. Кроме того, мне нужно собираться.

Внутри у Джинни заныло, однако она уже умела скрывать боль. Все, что она сказала, было:

— Так, когда ты едешь?

— Завтра утром, — ответил Гарри и вдруг потянулся и нежно взъерошил ее волосы, словно она была маленькой девочкой. — Спасибо. Я благодарен, что ты взглянула на браслет.

— Ну что ты… Может, я еще могу что-нибудь сделать?..

— Можешь составить компанию Драко. Думаю, ему бы пошел на пользу разговор с кем-нибудь.

— Но я не знаю, куда он направился, — запротестовала Джинни.

На мгновение глаза Гарри словно померкли.

— К озеру, — через миг произнес он, подхватил плед с дивана и отправился по направлению к спальням мальчиков.

На улице стоял чудесный зимний день. Ночью снег засыпал все дорожки, и найти Драко не составило труда — его следы отчетливо виднелись на снегу. Джинни накинула на голову капюшон своего плаща — несмотря на пляшущее на искрящемся снегу солнце, было холодно — и направилась к озеру.

Она уже обошла половину озера, когда вдруг со странной резкой болью поняла, что Драко идет тем же маршрутом, каким обычно гуляли Гарри с Гермионой. Она сбилась со счета, сколько раз из окна класса она видела две знакомые фигурки, бредущие рядышком по одной и то же дорожке. Знал ли об этом Драко?..

Найти его было просто: свернув, она увидела его сидящем на чёрном пне. Потом, вспоминая этот момент, она не могла точно сказать, чем он занимался, — бросал ли камушки на лед, или же ощипывал какую-то вечнозеленую веточку. Она замерла и, стараясь остаться незамеченной, принялась его разглядывать: черный плащ, под ним — потёртые спортивные брюки и тёмно-красный свитер. Ей не приходилось видеть, чтобы на нем было надето что-то настолько разномастное. На лице его застыло какое-то задумчивое, почти мечтательное выражение — о чём же он размышлял?..

Она двинулась к нему, захрустев каблуками по льду. Он вскинул взгляд, увидел её и, неожиданно испугавшись, начал подниматься на ноги.

— А как же…

— С Гарри всё в порядке, твое присутствие не требуется, — остановила его Джинни. — Расслабься.

Он точно не расслабился, лишь засунул руки в карманы и посмотрел на нее с выражением, близким к негодованию.

— Ладно, если тебе так хочется, чтобы я оставила тебя в покое… — резко начала она, и лицо его смягчилось.

— Твой плащ… он новый? — спросил он, и она с недоумением посмотрела сначала на Драко, потом на свой плащ — он был действительно новый, ей прислала его мать в ответ на жалобы, что предыдущий стал ей мал. Этот был шерстяной, бледно-желтый, совершенно обычный. Хоть Драко был и внимательней к одежде, чем остальные мальчишки, но она все же была здорово удивлена, что он обратил на это внимание.

— Да… немного преждевременный рождественский подарок.

— Хм, выглядит знакомо — Драко откинулся на пеньке, все еще держа руки в карманах, и отвёл от неё взгляд. Джинни повернулась, собравшись уйти, однако его голос остановил её:

— Подожди.

Обернувшись, она увидела в его глазах полу осознанную просьбу.

— Останься…

Вздохнув, она подошла и присела рядышком. Они сидели и в молчании смотрели на серое озеро; солнечный свет коснулся его замерзшей поверхности, разбросав по серебру золотые искры.

Наконец Драко нарушил паузу:

— У тебя что-то в кармане. Оно мне в ногу уперлось.

— А… — Джинни вытащила из кармана «Брюки, полные огня», собираясь переложить его в другой карман, когда Драко вдруг остановил ее руку.