— Прекратите это! — сказал Сириус раздраженно. — Вы двое цапаетесь как старая женатая парочка.

Гарри и Драко одинаково вскрикнули от отвращения.

— Теперь так, — произнес Сириус. — Не имеет значения, что я собирался сказать. Я исчезаю. Гарри, я пошлю тебе сову.

И он пропал.

— Сириус? — сказал Гарри, озадаченно. Затем он повернулся к Драко, — Большое спасибо, Малфой.

Но Драко выглядел задумчиво.

— Интересно, что он должен был сказать тебе?

Гарри оперся спиной о ножки перевернутого кресла и покачал головой.

— Вот, теперь мне придется ждать сову, — сказал он раздраженно. — Почему ты не уберешься отсюда, Малфой? У меня от тебя голова болит.

— Хорошо, — сказал Драко, вставая. — Ой. Еще кое-что, Поттер.

— Что?

— Не в моем обычае заниматься самопожертвованием, — сказал Драко прозаично. — Я не знаю, может это просто некоторое затяжное последствие того Многосущного зелья, или еще что. Но если так, и эта фаза благородства пройдет, а ты все еще будешь делать Эрмиону несчастной, то я вернусь сюда и выдерну тебе грудную клетку, и одену ее как шляпу. Понял?

— Понял, — сказал Гарри, усмехаясь против своей воли. — И большую золотую звезду за воображение.

— Благодарю, — произнес Драко, и вышел сквозь проход с портретом.

На следующий день шел дождь вместе с громом и молнией, а небо имело вид мокрого черного чугуна. Это вполне отвечало настроению Эрмионы. Она сидела в общей комнате, свернувшись в кресле, глядя задумчиво на потрескивающий огонь. Она думала о том, где сейчас может быть Косолап. Хорошо было бы, чтобы кот свернулся калачиком на ее коленях прямо сейчас.

Проход в портрете открылся, и в комнату шагнул Рон, стряхивая воду со своей мантии.

— Эй, Рон, — окликнула его Эрмиона, радуясь встретить его без Гарри. Но, увидев, как взволнованно и встревожено он выглядел, она остановилась. — Рон, все в порядке?

— Я не уверен, — сказал он.

Она строго взглянула на него.

— Где Гарри?

— Я пошел с Гарри на практику по Квиддичу, — сказал Рон медленно, — Но они сократили ее из-за погоды. Не захочешь играть в Квиддич в грозу.

— Ясное дело, — сказала Эрмиона.

— В любом случае, на полпути назад — я разговаривал с Фредом и Джорджем — я обернулся, а Гарри … и след простыл.

— Простыл? — повторила Эрмиона безнадежно. — Он исчез?

— Не исчез. Алисия Спиннет сказала, что она видела его бегущим в сторону Запретного Леса.

— Ну…, -сказала Эрмиона, несчастно, — Должно быть у него была причина…

— Это-то и беспокоит меня, — сказал Рон. — Его причина.

Эрмиона хотела спросить его, что он имел в виду, когда портрет качнулся, открываясь снова, и вошел Драко.

Рон не выглядел счастливым при виде его.

— Кстати, говоря об ужасно противной личности…, -сказал он. Несмотря на все, что произошло, Рон и его братья все еще не любили Драко и никогда не полюбили бы. — Ты не можешь просто продолжать гулять туда сюда по нашей общей комнате, тебя поймают.

— Вы говорили обо мне? — сказал Драко, невозмутимо. — Потому что я слышал часть вашего разговора, и это звучало, будто вы говорите о Гарри. Который ушел и сделал опять какую-то глупость, разве не так?

— Да, и это все твоя вина, — сказал Рон, довольно беспричинно.

— Моя вина? Где здесь моя вина?

— Это все из-за… — Рон сделал охватывающий жест. — Магидовские штучки. Он не может вынести, что твоя сила работает, а его все еще нет, понял? Он делает все, что может, чтобы попытаться ее подтолкнуть. Он просил меня сбросить его с метлы…

— Что он сделал? — спросила Эрмиона в шоке.

— Ты слышала меня, — сказал Рон. — И он изучал книги о Магидах и их историю, и там говорилось о том, как разные Магиды получали свою силу, и один из них, кажется Ровенна Рэйвенкло, была на улице во время грозы, и ее ударило молнией и…

Эрмиона вскочила с места.

— Ты думаешь, он ушел, чтобы испробовать на себе удар молнии?

— Даже Гарри не такой болван, — произнес Драко.

— Обычно нет, — согласился Рон, — но в последнее время он сам не свой. Это из-за тебя, — сказал он, поворачиваясь к Эрмиона, — ходишь с Малфоем, все эти поцелуйчики.

— Не было никаких поцелуйчиков, — сказала Эрмиона, задетая его несправедливостью. — Ведь так? — обратилась она к Драко.

— К большому несчастью, да, — согласился он.

Рон не выглядел убежденным.

— Ты говоришь, что Гарри ушел во время грозы, чтоб попытаться активировать свою силу Магида, чтобы понять что-то о Драко и обо мне? — потребовала Эрмиона недоверчиво.

— Он скучает по тебе, Эрмиона, — сказал Рон.

— И, видимо, нет лучшего способа сказать "Я люблю тебя" лучше, кроме как превратить себя в тлеющую кучку пепла, — вставил Драко.

Эрмиона повернулась к нему в ярости.

— Ты не помогаешь! — закричала она.

— Послушай, — произнес Драко, удивленный ее горячностью, — мы НЕ ЗНАЕМ, что это то, что он отправился делать, не так ли?

— Ну, а что это еще может быть? — сказала Эрмиона, теперь чуть не плача. Она встала и начала проверять, где волшебная палочка. — Я иду за ним, — заявила она. — Вы, двое, делайте, что хотите.

Она отыскала палочку и направилась к портрету. Драко последовал за ней. — Я иду с тобой, — сказал он.

Рон покачал головой.

— Я остаюсь здесь на случай, если он вернется, — сказал он.

— Хорошо, — сказала Эрмиона им обоим и пустилась бежать через зал. Драко, со своими длинными ногами, почти бежал, чтобы держаться рядом.

— Эрмиона, — произнес он, когда они на скорости повернули за угол, — успокойся, прошу тебя.

— Как ты не поймешь, — сказала она. — Это все из-за меня.

Они понеслись вниз по лестнице и выскочили в переднюю дверь замка.

И врезались прямо в Гарри.

Он промок до нитки, рубашка и брюки прилипли к телу, а волосы свисали капающими черными прядями на лоб, но в остальном он выглядел целым и здоровым. Он был одет в школьную мантию поверх формы для Квиддича. И он держал в руках мокрого Косолапа.

— Гарри, — сказала Эрмиона, почти плача. — С тобой все в порядке? С тобой все в порядке?

Гарри обалдело посмотрел на них обоих.

— Со мной хорошо, — сказал он ей. — Твой кот ухитрился втиснуться в водосточную трубу. Я услышал, как он воет, по пути с тренировки, и вот, пошел и достал его.

Косолап заерзал в руках у Гарри, производя что-то типа мурлыканья.

— Он слишком толстый, — сказал Гарри бесстрастно. — Тебе следует прекратить кормить его так много.

Гром пророкотал над головами, и новый поток воды грозил пролиться над ними. Косолап заволновался.

— Нам следует войти внутрь, — сказал Драко, и стал подниматься по ступенькам. За ним — Эрмиона и, медленнее, Гарри.

Как только они оказались внутри, Косолап, извиваясь, выскочил из объятий Гарри, приземлился на пол и отряхнулся, чтоб высохнуть. Эрмиона и Драко, которые не были такими мокрыми, как Гарри, дрожали. А Гарри просто стоял, и лужица, стекающей с его мантии и туфель, воды постоянно увеличивалась в размерах.

— Почему вы, двое, так прискакали за мной? — произнес он бесцветным голосом. — И почему вы спрашивали, все ли со мной в порядке?

— Мм, — сказала Эрмиона, чувствуя себя теперь на самом деле глупо. — Мы должны отвести тебя назад в Башню Гриффиндора, Гарри …ты весь мокрый…

Гарри прищурил глаза, глядя на нее, но стал подниматься по лестнице. Они следом.

— Это не ответ, — сказал он, поворачивая за угол.

— Эрмиона подумала, ты уходил, чтоб подставить себя под удар молнии, — сказал Драко, растягивая слова. — Чтобы заставить твою силу Магида заработать. Я говорил, пусть, но она пожелала идти за тобой.

Гарри остановился и уставился на нее.

— Под удар молнии? — сказал он. — Каким дураком ты меня считаешь?

Она вспыхнула.

— Я не знаю, Гарри, — огрызнулась она. — Таким дураком, который пытается заставить Рона сбить себя с метлы?

— У Рона слишком длинный язык, — коротко сказал Гарри, затем остановился и уставился куда-то. Эрмиона повернулась, чтоб посмотреть, куда он смотрит, и увидела, что его взгляд направлен в полуоткрытую дверь темной комнаты, из которой виднелось слабое мерцание зеркала.