Эдгар осторожно повернул ее к себе; Эмили тихонько застонала. Он наклонился и поцеловал ее, ощутил сладость ее губ и начал тонуть…

Эмили проснулась и оцепенела, попыталась крикнуть, но он закрыл ей рот поцелуем, она сопротивлялась, и Эдгар поцеловал крепче, безжалостно разжимая ее губы. Но Эмили не сдавалась, не уступала. Ее тело под ним было негибким, словно мертвое…

Эдгар отпустил ее руки. Она хватала ртом воздух, рыдала, крупные слезы текли по ее лицу.

— Эмили, позволь мне, — прошептал он. — Дорогая, пожалуйста, позволь…

Но она продолжала рыдать, безвольно раскинув руки…

Божья матерь, она его боится! И не чувствует к нему ничего, кроме страха! Эдгар встал и вышел из комнаты, в ушах звенели безутешные рыдания, на губах остался вкус слез.

Он добрел до своей комнаты и рухнул на кровать. Эмили его боится, ненавидит его! Ничего не осталось, нечего спасать! Сейчас он пойдет вниз, зарядит пистолет и вышибет себе мозги.

Почему? Почему? Потому что ее любит! Он ее любит! И сам уничтожил все шансы завоевать любовь Эмили.

Теперь он умрет, сейчас же. Господи, как хочется умереть! Но Эдгар не мог пошевелиться, ноги будто окаменели.

— О Господи, Эмили, я люблю тебя, — задыхаясь, прошептал он. — Что я наделал? Что я наделал?

9 мая 1841 года

Эмили снисходительно улыбнулась, расправляя вокруг себя розовые юбки.

— Нет, Дэвид, ты должен не просто вручить этот список продавцу, — с упреком возразила она.

Дэвид почесал голову и в замешательстве посмотрел на лежащий перед ним список. Они с Эмили провели последний час в гостиной, читая длинный перечень того, что ей хотелось приобрести или заказать в Хьюстоне.

— Господи, Эмили, хорошо, если мне удастся не перепутать все указанные тобой цвета. Ты не должна слишком многого от меня ожидать, когда речь идет об оттенках ткани…

Эмили с ободряющей улыбкой накрыла ладонью руку Дэвида.

— Я совершенно уверена, что ты привезешь мне именно то, что я хочу!

Глядя на руку Эмили поверх своей, он покраснел, улыбнулся ей в ответ.

— Доброе утро, сеньора Эшленд. Доброе утро, Дэвид. Увидев в дверях Марию, Эмили поспешно отпустила руку Дэвида.

Сегодня девушка выглядела холодной, чужой и прекрасной. На мгновение глаза Марии встретились с глазами Эмили — открытый и решительный вызов. Хотя в глубине души Эмили ощутила укол страха, но ничем не выдала своих чувств. Будь она проклята, если позволит этой девчонке запугать ее! Пора Марии примириться с тем фактом, что Эмили теперь — член семьи, а не непрошеная гостья, которую можно довести и заставить уехать.

Мария отвернулась первой и, кивнув Дэвиду, сдержанно произнесла:

— Я выучила музыкальные термины, как ты хотел, Дэвид. Не пора ли нам начать урок?

Дэвид был явно смущен.

— Ах да, наш урок, Мария. Боюсь, дорогая, я должен извиниться. Мне уже нужно ехать на пристань, не то я пропущу «Красавицу».

— Понимаю, — ответила Мария с нотками горечи в голосе и, бросив взгляд на Эмили, презрительным тоном уточнила: — Поскольку вы с сеньорой Эшленд были все утро заняты очень важными делами, у тебя не осталось для меня времени?

— Мария, — искренне предложила Эмили, — я буду рада помогать тебе с уроками музыки до возвращения Дэвида.

Зеленые глаза мексиканки метали молнии. Она нетерпеливо постукивала носком атласной туфельки по полу.

Понимая, что только еще больше разозлила девушку, Эмили добавила:

— Ты могла бы удивить Дэвида своими успехами, когда он вернется домой.

Мария прищурилась и холодно согласилась.

— Ну, племянник, могу я претендовать на минуту твоего времени, или ты слишком занят флиртом со всеми женщинами, которые встречаются на твоем пути?

Все трое обернулись и увидели Эдгара, стоявшего в дверях. Сердце Эмили забилось в горле: Эдгар был так красив, что каждый раз, когда она смотрела на него, это было новое и потрясающее ощущение. Если бы только он был так же прекрасен душой, как телом!

Первым заговорил Дэвид:

— Доброе утро, дядя. Что вам угодно?

Эдгар медленно отвел взгляд от Эмили и повернулся к нему.

— Я составил длинный список припасов, которые нам понадобятся в ближайшие месяцы.

— Пойдем со мной в кабинет, племянник.

— Конечно дядя. Мне тоже надо обсудить с тобой кое-что перед отъездом. — Дэвид многозначительно взглянул на Эмили. — Вы нас простите, леди?

Мужчины собрались уходить, но тут Эдгар обратился к Марии:

— Ты попросила Дэвида привезти тебе красивую материю на платье, котенок? — Он усмехнулся и подмигнул ей: — Расцветаешь и превращаешься в очень красивую женщину, дорогая. Мне будет приятно видеть тебя в новых красивых платьях. Мария покраснела и опустила ресницы.

— Спасибо, сеньор Эшленд.

А Эдгар уже шел к кабинету, громко наставляя Дэвида:

— Не забудь, племянник, несколько отрезов ткани для Марии. И не обращай внимания на цену.

Эмили вскочила. Это что — наказание за отказ прошлой ночью? Он унизил жену, практически раздевая взглядом свою воспитанницу. Никогда прежде Эдгар не называл ее «котенком» Какая наглость — просить Дэвида не жалеть расходов на покупки для Марии и ничего не просить привезти жене!

— Сеньора, думаю, что приму ваше великодушное предложение насчет уроков музыки, — сказала Мария. — Наверное Дэвид будет очень доволен моими успехами. — И ядовито заметила: — Как и сеньор Эдгар. Вы слышали, он теперь считает меня взрослой женщиной.

Выпустив на прощание эту стрелу, Мария грациозно выскользнула из комнаты. Эмили сжала кулаки, сдерживая желание догнать девушку и удавить ее.

Она заметалась по комнате, шепча самой себе:

— Я должна помнить, что Мария сирота. Я должна помнить что она была вынуждена жить с Эдгаром Эшлендом! — Эмили остановилась рядом с чайным столиком, топнула ногой. — Но я тоже! Я тоже!

Звон разбитого стекла прервал ее мысли: она случайно смахнула на пол хрустальную вазу. Мелкие осколки покрывали ее туфли, крупные, острые куски лежали рядом.

— Дьявол, — застонала Эмили. — Куда же я теперь поставлю колокольчики?

9 мая 1841 года

Эмили сидела на крыльце Бразос-Бенда. День угасал. Вечерний ветерок приносил восхитительный аромат кедра и жимолости.

День после отъезда Дэвида был пугающе тихим. Некоторое время она с тревогой думала о том, как поведет себя Эдгар теперь, когда ее «защитник» уехал. Посадит снова под замок?

Ее страхи несколько утихли за ужином: Эдгар был в прекрасном настроении, смеялся и флиртовал с Марией, словно у них была какая-то общая тайна. Эмили шокировала и такая необычная веселость, и то, что муж совершенно не обращал на нее внимания.

Не то что минувшей ночью. В который раз она переживала жуткое мгновение, когда проснулась от того, что его губы впились в ее рот, а его тело придавило ее. Тогда она зарыдала от ужаса. Она боялась его, особенно после вчерашних предупреждений Марии насчет Эдгара.

— Эмили!

Она чуть не подпрыгнула в кресле-качалке при звуках низкого, повелительного голоса мужа, стоявшего рядом и с неодобрением глядевшего на нее сверху вниз.

Эдгар сел рядом.

— Я ищу тебя по всему дому и уже подумал, что ты решила соблазнить еще одного краснокожего, желающего лишить тебя твоих золотистых волос.

Эмили настороженно смотрела на него.

— Я всего лишь сидела в этом кресле, Эдгар. Едва ли это можно считать преступлением.

— Ладно, не сердись, — ответил он, понижая голос. — Но в дальнейшем, Эмили, очень прошу тебя сообщать мне о своих действиях.

Она вскочила, ее глаза метали голубые молнии.

— О, ты невыносим! Должна ли я спрашивать у тебя позволения каждый раз, когда собираюсь погулять или принимать ванну?

Он ухмыльнулся:

— Конечно. Может быть, я захочу присоединиться к тебе — в ванне.