92. Венды бывают всего живее, когда глаз отдохнул и восприимчив. Равным образом — на темпом фопс. И то, и другое об’ясняет, почему мы видим их так ярко, когда просыпаемся ночью и к нам приближаются со свечей. Оба эти условия былп налицо и тогда, когда Декарт, сидя, спал па корабле и заметил вокруг пламени такое живое цветное сияние.

93. Свет должен быть умеренным, чтобы возбудить в глазу вепец; во всяком случае веппов ослепительного света нельзя было бы заметить. Мы видим такой блестящий венец вокруг солнца, отражающегося от водной поверхности.

94. Тщательное наблюдение показывает, что такойвепецобладает па краях желтой каймой. Но и здесь пе кончается это энергичное действие, оно как будто двигается дальше в переменчивых кругах.

95. Есть много случаев, указывающих на кругообразное действие сетчатки, — вызывается ли оно круглой Формой глаза и его различных частей или каким — либо иным путем.

96. Если хотя бы слегка надавить глаз со стороны внутреннего угла, то возникают более темные или более светлые круги. Ночью можно иногда и без давления подметить последовательный ряд таких кругов, где одни развиваются из других, поглощаются другими.

97. Мы видели уже желтый край вокруг освещенного близко поставленной свечой белого пространства. Это — своего рода об’ективный венец.

98. субъективные венцы мы можем представить себе как конфликт света с живым пространством. Из конфликта движущего с движимым возникает волнообразное движение. Можно обратиться за сравнением к кругам в воде. Брошенный камень гонит воду во все стороны, действие это достигает высшей ступени, замирает и уходит в противоположном направлении, в глубину. Действие идет дальше, снова кульминирует, и так эти круги повторяются. Если мы вспомним концентрические кольца, возникающие в наполненном водою бокале, когда пытаются вызвать ток трением его края, если мы примем во внимание перемежающиеся колебания при зампрапии звука колоколов, то в представлении мы, пожалуй, приблизимся к тому, что происходит на сетчатке, когда она поражается светящимся предметом, но только она, как живая, обладает уже в своей организации известной кругообразной склонностью.

99. Показывающаяся вокруг светящегося образа светлая круговая поверхность бывает желтой с красными краями. Далее следует зеленоватый круг, заканчивающийся красным краем. Таково, повидимому, обычное явление при известной величипе светящегося тела. Эти венцы становятся тем больше, чем дальше отходишь от светящегося образа.

100. Однако, венцы могут являться также в глазу бесконечно малыми и многообразными, если первый импульс был мал и силой. Лучше всего сделать опыт с лежащей иа земле, освещенной солнцем золотой блесткой. В этих случаях венцы предстают в пестрых лучах. То пестрое явлепие, которое вызывает в глазу солнце, пропикающее сквозь листву деревьев, относится, я думаю, тоже сюда.

758. Так как в ряду изначальных явлений природы цвет занимает очепь высокое место, в определенном многообразии заполняя предназначенный ему простой круг, то пас пе удивит то обстоятельство, что в своих самых общих элементарных проявлениях, независимо от строения и Формы того матерьяла, на поверхности которого мы его воспринимаем, цвет оказывает известное действие на чувство зрения, к которому он преимущественно приурочеп, а через него и на душу. Это действие бывает специфическое, если оп взят в отдельности, гармоническое или негармоническое, часто также характеристическое, если сопоставлено несколько цветов, по всегда определенное и значительное, и оно примыкает непосредственно к сфере нравственного. Поэтому, взятый как элемент искусства, цвет может быть использован для содействия высшим эстетическим целям.

759. Цвет вообще вызывает в людях большую радость. Глаз нуждается в нем, как оп нуждается в свете. Как оживляет нас, когда в пасмурный день солнце осветит отдельную часть местности с ее красками! Если цветным благородным камням приписывали целебные силы, то это могло возникнуть из глубокого чувства этого невыразимого удовольствия.

758. Цвета, видимые иамп па предметах, пе являются для глаза каким — то совершенно чуждым элементом, который как бы впервые определяет глаз к такому — то ощущению. Нет, этот орган всегда расположен сам производить цвета и испытывает приятное ощущение, когда извне приходит печто сообразное его собственной природе, когда его определяемость получает знаменательное определение в известную сторопу.

759. Из идеи контраста данного явления, нз приобретенного нами знакомства с его особыми определениями мы можем заключить, что отдельные цветовые впечатления не могут быть сме- шапы, что онн должны действовать специфически и вызывать в живом органе безусловно специфические состояния.

760. То же самое и в душе. Опыт учпт пас, что отдельные цвета вызывают особые душевные настроения. Об одном остроумном Французе рассказывают: он уверял, что топ его беседы с madame изменился с тех пор, как она заменила голубую окраску мебели своего кабинета на кармазинную.

761. Чтобы получить полиое ощущение от этих единичных значительных действий, нужно окружить глаза всецело одним цветом, например, находиться в одноцветной комнате, смотреть сквозь цветное стекло. Тогда отожествляешь себя с цветом; он настраивает глаз и ум в унисон с собою.

762. Цвета положительной стороны суть желтый, красножел- тый (апельсин), желтокрасный (сурик, киноварь). Они вызывают бодрое, живое, активное настроение.

763. Это цвет, ближайший к свету. Он возникает благодаря самому незначительному ослаблению последнего, будет ли оно вызвано мутпой средой или слабым рассеянием от белых поверхностей. В призматических экспериментах он один простирается далеко в светлое пространство, и пока оба полюса стоят еще отделенные одпп от другого, прежде чем желтый смешался с сипим, образовав зеленый, его можно увидеть там в прекрасном, самом чистом виде.

764. В своей высшей чистоте оп обладает всегда светлой природой и отличается ясностью, веселостью, нежной прелестью.

765. В этой степени он приятен в качестве обстановки, будет ли это платье, запавес, обои. Золото в совершенно песме — таимом состоянии дает нам, особенпо когда присоединяется еще н блеск, новое и высокое понятие об этом цвете; точпо так же- насыщенный желтый цвет, выступая па блестящем шелке, например, на атласе, производит впечатление роскоши и благородства.

768. Опыт вообще показывает, что желтый цвет производит безусловно теплое впечатление и вызывает благодушное настроение. Вот почему в живописи он и приурочен к освещенной и. действенной стороне.

769. Этот сообщающий теплоту ЭФФект можно живее всего заметить, посмотрев на какую — нибудь местность сквозь желтое стекло, в особенности в серые Зимине дин. Радуется глаз, расширяется сердце, светло становится па душе; словно непосредственно повеяло на нас теплотой.

770. Если в своем чистом и светлом состояиии этот цвет приятен и радует пас и в своей полной силе отличается ясностью н благородством, то зато он крайне чувствителен и производит весьма неприятное действие, загрязняясь или до известной степени переходя на отрицательную сторону. Так, цвет серы, впадающий в зеленый, заключает в себе что — то неприятное.

771. Такое неприятное действие получается, когда желтую' окраску придают нечистым и неблагородным поверхностям, как обыкновенному сукну, войлоку п т. п., где этот цвет не может проявиться с полной энергией. Незначительное п незаметное движение превращает прекрасное впечатление огня и золота в ощущение гадливости, и цвет почета и радости переходит в цвет позора, отвращения и неудовольствия. Так могли возникнуть желтые шляпы несостоятельных должников, желтые кольца па плащах евреев; п даже так называемый цвет рогоносцев является, собственно, только грязным желтым цветом.