Как можно познать себя? Не путем созерцания, но только путем деятельности. Попробуй исполнять свой долг, и ты узнаешь, чтб в тебе есть.

* **

Когда человек размышляет о своей Физической или моральной природе, он обыкновенно находит себя больным.

* **

Обратившись к значительным словам: познай самого себя — мы не должны толковать их в аскетическом смысле. Это — отнюдь не «самопознание» современных ипохондриков, юмористов и самоучителей; эти слова значат просто: обращай некоторое внимание на самого себя, следи за собою, чтобы видеть, в какие отношения становишься ты к себе подобным и к миру. Для Этого не нужно психологических истязаний; каждый дельный человек знает и узнает из опыта, что это значит; это добрый совет, который на практике приносит каждому величайшую пользу.

Мы видим, как это хваленое «самопознание» уже в течение долгого времени сводится только к самоистязанию и самоуничижению, не давая в результате ни малейшеё практической жизненной выгоды [57]). (И. 1827)

* **

Если я знаю свое отношение к самому себе и к внешнему миру, я называю это правдой. Так каждый может обладать своей собственной правдой, и тем не менее это всегда — одна правда.

Гений проявляет своего рода вездесущие: в общем — до опыта, в особом — после опыта.

* **

Деятельный скепсис — это тот, который неустанно стремится преодолеть самого себя и через упорядоченный опыт достичь «воего рода условной надежности.

Общий характер такого ума — тенденция исследовать, действительно ли присущ данному об’екту какой — либо предикат; а совершается это исследование с той целью, чтобы все, выдержавшее такое испытание, с уверенностью применять на практике.

* **

Все практики стремятся сделать мир сподручным (handrecht); все мыслители хотят, чтобы он был приспособлен к голове (kopfrecht). Пусть сами смотрят, на сколько это удается каждому.

* **

Мышление и деятельность, деятельность и мышление — вот итог всей мудрости. Оба должны неустанно двигаться в жизни взад и вперед, как выдыхание и вдыхание. Кто делает для себя законом — испытывать деятельность мышлением, мышление — деятельностью, тот не может заблуждаться, а если и заблудится, то скоро вернется на верную дорогу.

Кто пе согласится, что чистые наблюдения делаются реже, чем это обыкновенно полагают? Мы так скоро смешиваем наши ощущения, ваше мнение, паше суждение с предметом пашего опыта, что не долго остаемся в спокойном состоянии наблюдателя, а начинаем устанавливать известные положения, которым мы можем придавать вес лишь по стольку, по скольку можем до некоторой степени положиться на природу и развитие нашего ума.

Болес прочную уверенность в этом может дать нам та гар- моиия, в которой мы находимся с другими, тот опыт, что мыслим и девствуем мы не в одиночку, а коллективно. Беспокойное сомнение, не принадлежит ли наше воззрение нам одним, сомнение, так часто охватывающее нас, когда другие высказывают убеждение, противоположное нашему, только и ослабляется, даже упраздняется, когда мы вновь находим себя во многих; тогда только мы с уверенностью можем пользоваться обладанием такими принципами, которые долгий опыт мало по малу подтвердил нам н другим.

* **

Все наши мысли и дела, имеющие общее значение, принадлежат миру, и все то из усилий индивидов, что оп может использовать, он и доводит сам до зрелости. (Пропилеи)

* **

«Pereant qui ante nos nostra dixerunt!» *).

Такие странные слова мог бы произнести только тот, кто возомнил бы себя автохтоном (саморожденным существом). Кто считает честью для себя происхождение от разумных предков, признает за ними, во всяком случае, столько же человеческого смысла, сколько за собою.

* **

Многие мысли выростают из общей культуры, как цветы из зеленых веток. В период цветения повсюду распускаются розы.

* **

Известные настроения и мысли часто носятся в воздухе, так что их могут поймать многие. Immanet аёг sicut anima communis, quae omnibus praesto est et qua omnes communicant invicem. Quapropter multi sagaces spiritus ardentes subilo ex afire persen- tiscunt, quod cogitat alter homo *). Или, выражаясь менее мистически: известные представления созревают в течении известного периода. Так и в разных садах плоды падают с дерева в одно время.

* **

Настоящее открытие и изобретение есть ведь восприятие, разработка которого пе может сразу воспосл; едовать. Оно покоится в уме и сердце; кто носит его с собою, чувствует на себе тяжесть: он должен говорить о нем, он старается навязать свои убеждения другим, по его не признают. Наконец, за дело берется способный человек и излагает его более или менее как свое собственное. (Метеоры)

* **

Все благоглупости относительно «пре-и пост — оккупации», плагиатов [58]) и полузаимствованын так ясны мне и представляются такими вздорными: что носится в воздухе и чего требует время, то может возникнуть одновременно в ста головах, без всякого заимствования. Но — па этом мы поставим точку, ибо со спором о приоритете дело обстоит так же, как со спором о легитимности: первичнее и правомернее не кто иной, как тот, кто может удержаться. (П. 1816)

* **

Так как все человечество нужно рассматривать как одного великого ученика, то никому не следовало бы хвалиться особым мастерством. (П. 1828)

* **

Изолированный человек никогда не достигает дели.(П. 1808)

* **

Лишь все человечество вместе является истинным человеком, и индивид может только радоваться и наслаждаться, если он обладает мужеством чувствовать себя в этом целом.

(П. П. 9 кн.)

* *

*

Людей надо рассматривать как органы их века, двигающиеся большею частью бессознательно.

* **

Лучшие люди в свои блаженнейшие минуты приближаются к высшему искусству, где индивидуальность исчезает и создается только безусловно правильное. (П. 1804)

* **

Все говорят об оригинальности, однако, что это значит? Как только мы рождаемся, мир начинает действовать на нас, п так продолжается до конца жизни. Да и вообще, что можем мы назвать своим собственным, кроме энергии, силы, воли? Если бы я мог сказать, чем я обязан великим предшественникам и современникам, то немного бы осталось на мою долю. (Эккерман)

* **

Французы видят в Мирабо своего Геркулеса, и они совершенно правы. Однако они забывают, что и колосс состоит из отдельных частей, и что Геркулес древности представляет тоже коллективное существо, великого носителя собственных и чужих дел.

В сущности ведь все мы — коллективные существа, как бы мы там ни вертелись: как мало из того, чем мы обладаем и что мы собою представляем, можем мы назвать в самом чистом смысле своею собственностью 1 Решительно всё должны мы принимать, и учиться как от тех, кто был до нас, так и от совре- менннков наших. Даже величайший гений недалеко ушел бы, если бы он захотел брать все из своего внутреннего мира. Но многие очень хорошие люди не понимают этого, и топчутся полжизни во мраке со своими куеочками оригинальности. Я знал художников, которые хвастались, что не следовали никакому мастеру, а обязаны всем собственному гению. Безумцы! Как- будто это вообще возможно! Как — будто мир не навязывается им на каждом шагу и не делает из них, вопреки их собственной глупости, чего — нибудь более или менее путного! Да, я утверждаю, что если бы такой художник только прошелся вдоль стен этой комнаты и бросил хотя бы беглый взгляд па рисунки нескольких великих мастеров, которыми я их увесил, он ушел бы отсюда — если он обладает хоть искрой таланта — преобразившись и возвысившись.

Да и что вообще есть в нас хорошего, как не способность и склонность привлекать к себе средства внешнего мира и ставить их в услужение нашим высшим целям? Я могу обратиться к самому себе и скромно высказать свои чувства. Правда, в течение своей долгой жизни я сделал и осуществил кое — что, чем я мог бы, пожалуй, хвалиться. Но что собственно, рассуждая честно, было моим, кроме способности и склонности видеть и слышать, различать и выбирать, а затем с некоторым умом оживлять и с некоторым искусством передавать увиденное и услышанное? Я обязан своими произведениями отнюдь не одной моей собственной мудрости, но тысяче вещей и лиц, давших мне материал для них. Приходили ко мне невежды п мудрецы, светлые и ограниченные умы, детство, юность и зрелый возраст: все говорили мне о том, что они думают п чувствуют, как они живут и действуют, и какой опыт они скопили себе; мне же оставалось только приступать к делу и пожинать то, что посеяли для меня другие.