Джослин покачала головой:

— Мне кажется, это было бы ужасно несправедливо… Неужели вас уволят? Ведь такие люди, как вы, спасли Англию…

— Жить гораздо легче, если не ждешь справедливости. Тут в дверь постучали, и вошел Дадли.

— Доктор Кинлок пришел осмотреть майора Ланкастера, — доложил дворецкий.

В следующее мгновение в комнату вошел шотландец. Увидев майора, он остановился в изумлении.

— Я подумал, что сегодня стоит зайти к вам пораньше, но, похоже, напрасно тревожился. Дэвид поднялся на ноги.

— Возможно, я проведу здесь еще несколько недель, но уже сейчас чувствую себя неплохо. Иногда мне даже кажется, что я совершенно здоров. Кинлок ухмыльнулся:

— Ваше мнение никого не интересует, майор. Я ваш доктор, и я скажу, когда вы будете здоровы.

Увидев, что хирург намерен осмотреть пациента, Джослин встала:

— Я зайду к вам позже, майор Ланкастер. Следует ли мне пригласить завтра моего поверенного? Майор вздохнул:

— Чем раньше, тем лучше, наверное.

Уходя, Джослин заметила, что провела с Дэвидом гораздо больше времени, чем намеревалась. С ним было легко. Как жаль, что он брат такой несимпатичной особы, как Салли Ланкастер.

Дэвид и Кинлок провожали леди Джослин восхищенными взглядами. Изящная и грациозная, она выпорхнула из комнаты.

— Какая красавица, — улыбнулся хирург. Кинлок довольно долго осматривал и ощупывал своего пациента. Затем свернул из плотной бумаги трубку и, приставив к его груди, стал прослушивать сердце. Наконец сказал:

— Вы здоровы как бык, майор. Шов почти затянулся. Что же касается отвыкания от опиума, то оно прошло для вас без последствий. Должен признаться, что вчера вы внушали мне серьезные опасения.

— Да, разумеется, — усмехнулся Дэвид.

— Не стану тратить время на инструкции, майор. Уверен, что вы все равно станете поступать по-своему. — Хирург бросил на него суровый взгляд из-под густых бровей:

— Надеюсь, у вас хватит разума, чтобы хорошо питаться, побольше отдыхать и не переутомляться?

— Не беспокойтесь, у меня есть некоторый опыт. Я ранен не впервые, поэтому не наделаю глупостей. — Дэвид внимательно посмотрел на доктора. — Я очень вам признателен, и мне никогда не расплатиться с вами. Надеюсь, вы понимаете, что я — ваш вечный должник.

— Не надо благодарить меня. Благодарите свою сестру. Когда все уже похоронили вас, она не сдалась. Она у вас очень смелая и упрямая. — Кинлок улыбнулся, и глаза его потеплели. — Я ничего особенного не сделал — просто тщательно вас осмотрел. К сожалению, в госпитале герцога Йоркского решили, что вы безнадежны.

— Вы себя недооцениваете, доктор. — Дэвид затянул пояс халата, радуясь тому, что осмотр закончился. То, что его раны хорошо заживали, увы, не гарантировало безболезненного осмотра. Прикосновение к шву еще вызывало сильную боль. — Насколько я понимаю, вы больше меня посещать не будете?

— Я сниму швы на следующей неделе. В других моих услугах вы больше не нуждаетесь, майор. — Кинлок закрыл свой саквояж и добавил:

— Мне пора в больницу Святого Варфоломея. Сегодня у меня еще несколько операций.

Дэвид протянул ему руку:

— Очень рад, что познакомился с вами. Рукопожатие хирурга было крепким и энергичным.

— Я также рад. Тем более что в вашем случае я добился блестящего успеха. — Кинлок радостно улыбнулся. — И кроме того, леди Джослин уже оплатила до неприличия огромный счет, который я ей прислал. Благодаря этому мой бесплатный кабинет будет снабжен лекарствами в течение целого года. Всего вам доброго.

После ухода Кинлока Дэвид в задумчивости улегся на кровать. Итак, леди Джослин оплатила счет за лечение. Возможно, для нее это была не такая уж большая сумма, но все-таки… В любом случае совершенно очевидно: она чрезвычайно добра и отзывчива.

Почувствовав, что ужасно устал, майор закрыл глаза. Однако он по-прежнему думал о Джослин. Она воплощала в себе все, что он ценил в женщине. И она была его женой… Так почему же он хочет от нее избавиться. Не глупец ли он?

Но ведь у него нет выбора. Леди Джослин Кендел, богатая дочь графа, не может быть женой нищего офицера. К тому же у него нет никаких перспектив на будущее…

Когда Салли Ланкастер вошла в комнату брата, она ужасно обрадовалась: он выглядел здоровым и бодрым. Бросившись к Дэвиду, она едва не заключила его в объятия, но, вовремя вспомнив о его шве, схватила брата за руки:

— Теперь с тобой все будет в порядке, правда?

Он рассмеялся:

— С этого утра я считаюсь слишком здоровым для того, чтобы вызывать у доктора Кинлока интерес. Еще несколько недель — и я стану таким же, как прежде. И только лишь благодаря тебе, Салли. Все остальные сдались, даже сам я сдался. А ты боролась за меня.

Она лукаво улыбнулась:

— Я думала в первую очередь о себе, Дэвид. Кто, кроме тебя согласится терпеть меня?

— Уверен, что найдется множество таких мужчин. — Дэвид жестом пригласил сестру сесть. — Теперь у тебя есть постоянный доход и нет необходимости служить гувернанткой. Что же ты собираешься делать? Ты никогда не думала о том, чтобы выйти замуж?

Удивленная вопросом, Салли ответила:

— Но ведь моя годовая рента будет аннулирована, раз дорогая леди Джослин не получила мертвого мужа, как требовали условия сделки!

— Мы сегодня утром обсуждали с ней, этот вопрос. Она не намерена лишать тебя дохода. Брак дал Джослин то, чего она добивалась. Джослин сохранила свое состояние. Что же касается живого мужа, то это, конечно, непредвиденное осложнение, но мы что-нибудь придумаем.

— Что-нибудь придумаете? — возмутилась Салли.. — У этой женщины в жилах не кровь, а вода!

Дэвид нахмурился:

— Тебе не нравится леди Джослин?

Вспомнив, что ее брат не знает, с кем имеет дело, Салли проворчала:

— У нас не было возможности как следует познакомиться — Немного подумав, она добавила:

— Конечно, следует сказать, что леди Джослин была очень любезна, ведь она предоставила в наше распоряжение свой дом и прислугу. А еще она была так добра, что этим утром прислала мне записку, в которой сообщила, что тебе уже гораздо лучше и что теперь ты наверняка скоро поправишься. — Несмотря на свое решение быть великодушной, Салли не удержалась и выпалила:

— Но скажу тебе честно: когда я думаю о том, что она, возможно, останется твоей женой, у меня кровь в жилах стынет!

Дэвид нахмурился и хотел что-то сказать, но тут раздался спокойный женский голос:

— Вам не следует ничего опасаться, мисс Ланкастер. — Леди Джослин, прикрыв за собой дверь, прошла в комнату. — Мы с вашим братом уже обсудили этот вопрос. Наш брак будет признан недействительным, так что не беспокойтесь за свою кровь.

Салли густо покраснела. К несчастью, нападение всегда давалось ей лучше, чем защита, поэтому она тут же заявила:

— Великолепно! Если брак может быть признан недействительным, то я могу считать, что Дэвиду с вашей стороны ничего не угрожает.

— Салли! — воскликнул он.

— Не беспокойтесь, майор, — проговорила леди Джослин, проявляя терпимость. — Ваша сестра выдвигает такие обвинения не впервые. Похоже, что тревога за вас вызвала у нее слишком бурный всплеск фантазии. — Джослин положила на столик газету. — Я подумала, что вам будет интересно узнать последние новости. Извините, что я помешала вам.

Дэвид сказал:

— Пожалуйста, задержитесь на минутку, леди Джослин. Она взглянула на него с удивлением:

— В чем дело, майор Ланкастер?

Салли исподлобья поглядывала на стоявшую перед ней леди Джослин. Высокомерие этой аристократки раздражало ее, однако на сей раз она промолчала.

Дэвид же проговорил:

— Почему вы с моей сестрой так невзлюбили друг друга? Наступило неловкое молчание, которое в конце концов нарушила леди Джослин:

— Ваша сестра вбила себе в голову, что я представляю опасность то ли для вашей жизни, то ли для ее отношений с вами. Видимо, ей нравится видеть опасности там, где их нет. И тут Салли не выдержала и взорвалась: