Около 1,6–1,5 миллиона лет назад в Восточной Африке на смену «человеку умелому» пришел «человек прямоходящий» (Homo erectus). К нему относились питекантропы, синантропы, гейдельбергский человек. Многие ученые долгое время мечтали найти так называемое «промежуточное звено» между обезьяной и человеком. И до обнаружения австралопитеков им считался питекантроп, найденный антропологом Эженом Дюбуа.

Долгое время теория Ч. Дарвина о том, что человек появился на Земле в результате эволюции обезьяноподобных приматов, не имела прямого подтверждения, поэтому вызывала серьезные возражения не только у обывателей, не желавших признавать себя потомками обезьяны, но и у серьезных ученых.

К середине XIX века ученые уже признавали, что современные виды животных сформировались в процессе эволюции их более примитивных предков. Но распространять тот же тезис на человека были готовы далеко не все, так как окаменелости, которая явилась бы переходным звеном между обезьяной и человеком, найдено не было. За выполнение этой задачи взялся голландский антрополог Эжен Дюбуа. Медик по образованию, он предпочел врачебной практике занятия наукой и преподавал сначала в Королевской школе, а затем в Амстердамском университете. К 29 годам перед ним открывалась блестящая академическая карьера, но, несмотря на уговоры коллег, он отказался от нее и отправился искать недостающее звено между обезьяной и человеком.

Ученого не смогло удержать даже то, что его супруга, на которой он недавно женился, ждала ребенка. Впрочем, следует заметить, что она поддерживала все начинания мужа и разделяла его надежды. В течение нескольких месяцев Э. Дюбуа безуспешно искал финансовую поддержку задуманной им экспедиции. Но ни чиновники, ни частные филантропы не желали финансировать это мероприятие. В конце концов для того чтобы отправиться на поиски, Дюбуа пришлось завербоваться врачом в голландскую армию.

Он стал военным, добровольно согласился служить в колониальных войсках Нидерландской Индии (так назывались бывшие колониальные владения Нидерландов и Юго-Восточной Азии) и поэтому получил возможность за казенный счет добраться до места назначения. В конце октября 1887 года молодой доктор медицины и естественных наук, который год назад стал ассистентом Амстердамского университета, на небольшом бриге покинул столицу Нидерландов.

Получив назначение в небольшой госпиталь, он вместе с женой и новорожденной дочерью прибыл на остров Суматра. Работа в госпитале была не слишком напряженной, и у ученого оставалось достаточно времени для изысканий. В течение двух лет он обследовал множество известняковых отложений и пещер.

В 1888 году Дюбуа опубликовал свою первую статью «О необходимости исследований по открытию следов фауны ледникового времени в Голландской Восточной Индии, и особенно на Суматре», в которой изложил свои взгляды на возможное местонахождение прародины человека. Он отверг мнение, что колыбелью человечества была Европа и северные пределы, считая, что ледниковые поля, которые покрывали там огромные пространства, исключают такую возможность. Дюбуа заявил, что родину человека надо искать в тропиках, где обитают антропоидные обезьяны и где некогда жили «предшественники человека».

Однажды Дюбуа получил письмо от неизвестного ему господина В. Д. Ван Ритшотена. В письме сообщалось, что на юге Центральной Явы в местности Тулунгагунг обнаружен череп человека. Череп находился в одном из слоев древнего берега озера. 14 апреля 1890 года Дюбуа получил разрешение продолжить исследования на Яве. К этому времени он заболел малярией и был освобожден от действительной службы. Это позволило ученому вплотную заняться поисками предков человека.

Прибыв на остров Ява, он первым делом купил череп, который был найден Ван Ритшотеном, и реставрировал его. Череп явно принадлежал ископаемому человеку. Кости были массивными, некоторые детали строения черепа отличались примитивностью. Но Дюбуа был уверен в принадлежности черепа Homo sapiens – «человеку разумному», так как объем его мозга превышал средний объем мозга современного человека на 200 кубических сантиметров. Также Дюбуа отметил, что череп не похож по типу на черепа малайцев, населявших теперь Суматру и Яву. Необычно большой объем мозга позволял утверждать, череп не принадлежал к останкам предка коренных жителей Австралии и папуасов Гвинеи. Ученый сделал вывод, что до прихода малайцев на Яву остров заселяли австралоиды, которые затем переселились на южный континент. Но переходная форма, так называемое «недостающее звено», так и не была найдена.

Через некоторое время Дюбуа оказался на южном склоне вулкана Виллис в верховьях реки Брантас. Здесь он нашел в галечном слое второй череп, который очень походил на находку Ван Ритшотена. По типу череп был австралоидный, нижняя челюсть очень массивная, носовая кость плоская, лоб низкий, продолговатый, с выступающими надглазничными валиками. Мозговая коробка была обширная. Кости минерализовались от длительного пребывания в земле, что свидетельствовало о древнем возрасте.

Дюбуа был уверен, что тот, кому принадлежал череп, жил в эпоху, когда толщи льда покрывали север Европы. В слое, где находился череп, не удалось обнаружить каменных орудий, но на склоне соседнего холма были найдены части скелетов, черепа, челюсти. Однажды Дюбуа обнаружил пещеру и решил заняться раскопками в ней. Здесь он открыл погребение: скелет был засыпан красной охрой. Осмотр черепа показал, что в пещере похоронен малаец.

Дюбуа продолжил поиски около городка Мадиун, где река прорезала пласты сцементированного песка и вулканического туфа. Здесь было много костей гиппопотамов, гиен, оленей, слонов, тапиров. 24 ноября 1890 года Дюбуа обнаружил обломок правой стороны нижней челюсти с двумя предкоренными зубами и альвеолой, в которой когда-то помещался клык. Вначале Дюбуа предположил, что это и есть первый обломок скелета «недостающего звена», то есть переходного звена между обезьяной и человеком, так как челюсть была низкая и не очень массивная. Хотя ученый знал, что челюсть «переходного звена» должна выглядеть иначе.

И все-таки исследователь сделал вывод, что челюсть принадлежала человеку, который жил на берегах Бенгавана (территория современного острова Ява) около 1 миллиона лет назад, в доледниковые времена, когда остров Ява соединялся с материковой частью Азии, и дал ему название «обезьяночеловек бессловесный» (Pithecanthropus alalus). Дюбуа поразила особенность челюсти – необычайно большая протяженность в ширину ямки для так называемой двубрюшной мышцы, степень развития которой, как считают некоторые антропологи, является косвенным доказательством наличия или отсутствия речи. Дюбуа не покидали сомнения, и ему пришлось признать, что существо, которому принадлежал череп, не могло быть «недостающим звеном» и «обезьяночеловеком бессловесным», так как явно обладало навыками речи.

В 1891 году Дюбуа опубликовал заметки об обломке черепа, найденного около Мадиуна, и определил его как «остаток (челюсти) не точно определенного вида человека», «другого, вероятно, низшего типа» по сравнению с челюстями современного человека.

Дюбуа тщательно сортировал все находки, упаковывал их в сухие листья тикового дерева и отправлял в Голландию. Всего он отправил 400 ящиков.

Особое внимание Дюбуа привлек обрыв над рекой Соло, в окрестностях Тринила. Раскопки там начались в августе 1891 года. В сентябре 1891 года антрополог извлек со дна неглубокой ямки, находящейся на склоне Тринильского мыса, древний зуб. Исследователь очень заинтересовался находкой. Судя по рельефу жевательной поверхности, величине коронки, корням, это был третий коренной зуб, который когда-то находился в челюсти первобытного человека или одной из разновидностей высших приматов – крупной антропоидной обезьяны. Дюбуа все же решил, что зуб принадлежал антропоидной обезьяне типа шимпанзе, потому что размеры коронки оказались не очень велики, корни слишком широко расставлены, к тому же они были непривычно длинные, а не укороченные, как у современного человека.