По подсчетам польского историка Генриха Ловмьянского, население русского государства в X ст. составляло почти 4500 тыс. лиц. Население тогдашней Германии — 3500 тыс., Польши — 1225 тыс. «Повесть временных лет» дает подробный перечень славянских и неславянских племен, которые проживали тогда в Киевском государстве. На западе, близ Карпат, проживали хорваты, над Бугом — волыняне (дулебы, бужане). Древляне, дреговичи разместились на правом берегу Днепра. Там же, на территории современной Киевщины, сидели знаменитейшие поляне, рядом над Десной — северяне. Над Днестром расположились жилища тиверцев, над Южным Бугом — уличей. Территория расселения перечисленных племен (а также их антропологические черты) совпадает с основной национальной территорией, а также, и это надо подчеркнуть, современными антропологическими типами украинского народа. Радимичи, полочане жили на левых притоках Днепра, а жилища вятичей доходили до Оки. Кривичи, центр которых был в Смоленске, доходили до верховьев Западной Двины, а новгородские словене жили возле озера Ильмень. «Анализ совокупности разных источников — летописных, археологических, лингвистических, антропологических — позволяет создать довольно выразительную картину этнической структуры Руси в период ее формирования. Та Русь, которая в IX ст. уверенными шагами вышла на арену мировой истории, возникла как объединение восьми больших „племенных союзов“ (поляне, северяне, древляне, дреговичи, радимичи, вятичи, кривичи, ильменские словене), каждый из которых, в свою очередь, состоял из нескольких (чаще всего из шести) меньших племенных групп»[112].
В состав Руси путем завоеваний были включены земли многих неславянских — финно-венгерских и литовских племен. Летопись подает их перечень: «А се суть инии язици, иже дань дають Руси: чюдь, меря, весь, мурома, черемись, морьдва, пермь, печера, ямь, литва, зимигола, корсь, норома, либь: си суть свой язык имуще, от колена Афетова, иже живут в странах полунощных»[113]. Литовские племена заселяли прибалтийские территории, а финно-угорские — всю северо-восточную территорию, в том числе междуречье Оки и Волги, то есть сердцевину современной России, где не проживало никакое летописное славянское племя. С описанной летописцем картины ясно вытекает, что «Киевское государство было политическим, а не этническим образованием, построенным на вассальной зависимости подчиненных Киеву племен и территорий»[114]. Такой взгляд в науке является общепризнанным. «Границы Русской земли указывают на то, что Русь была не племенным и не этническим, а политическим, государственным образованием»[115].
Тогдашнее понятие государства, государственной территории не совсем отвечает нашему современному пониманию. Огромная государственная территория Руси была проявлением ее могущества, но одновременно источником слабости. «Киевское государство, — пишет в историко-географическом исследовании А. Насонов, — была неустойчивым единством, объединяла территорию, разбросанную на широких пространствах Восточноевропейской равнины, освоенную частями. Внутри этой огромной территории оставались большие пространства, на которые фактически не распространялась государственная власть; на некоторые части она могла распространяться номинально или нерегулярно. Можно утверждать, что изначально Киевское государство состояло из территории старинной „Русской земли“ и территорий, разбросанных на обширном пространстве Восточноевропейской равнины»[116]. Повторяя Маркса, исследователи отмечали, что Киевское государство было «очень непрочным, клаптиковым объединением»[117]. Распорошенное на бескрайних пространствах разноэтническое население тяжело было удержать под одной властью. «Разные земли и племена проявляли свои средовые тенденции, желая жить самостоятельной жизнью. Единство государства удерживала династия»[118].
Характеризуя внутренний порядок русского государства, Михаил Грушевский подчеркнул: «Связь, которая связывала государство, даже в той примитивной форме, была очень слабой. Ее надо было освежать, восстанавливать — походами, сменой наместников и учебников, лишь бы государственное строение не отяжелело и не рассыпалось»[119]. Б. Греков на этом основании даже назвал Киевское государство «аляповатым (нескладным) государством»[120].
С середины IX ст., с возникновением над Днепром политического образования со столицей в Киеве, появляется термин «Русская земля». Аналогично этому в летописи встречаем терминологические выражения «Лядская земля», «Венгерская земля», «Греческая земля» и т. п. Слово «земля» выступает здесь в значении государство, потому что нынешнего слова «государство» в тогдашние времена не употребляли. Слово «государство» древнеболгарского происхождения и пришло к нам с церковными литургийными книгами. Его первоначальное значение отвечает словам «могущество», «господство», «власть». Итак, начало летописи, которая в оригинале звучит так: «Сие повъсть временных лътъ, откуда есть пошла Руськая Земля, кто въ Кієвъ нача первъе княжить и како Руськая Земля стала есть», современным языком переводится: «Это повесть древних лет о том, откуда взялось Русское Государство, кто сперва в Киеве начал княжить и как постало Русское Государство». Исходная летопись указывает, что первое историческое сообщение о названии Киевского государства «Русская земля» появилось в 852 г., в правление византийского императора Михаила. «В лета 6360, индикта 15, наченшь Михаилу царствовати, нача сия прозывати Руска Земля»[121].
Приблизительно с того времени византийский и арабский источники начинают употреблять для этнического обозначения племенного объединения полян название «Русь». Не затрагивая вопрос о том, или название «Русь» передали полянам варяги, или название это местного происхождения, достаточно подчеркнуть, что первоначально имя «Русь» в этническом понимании стало носить приднепровское племя полян. Нестор-летописец, который из всех славянских племен отдает предпочтение киевским полянам — «мужам мудрым и смысленым», отметил памятное в веках изменение их этнонима: «полянины, еже ныне зовомая Русь»[122] Летописец, итак, зафиксировал новый этноним («русь» во множественном, «русин» в единственном числе) как начало нового этнического образования, которое «основывается уже не на родоплеменных, а на территориальных связях»[123]. Как пишет В. Щербаковский: «Киев был центральной столицей полян и одновременно центром и столицей Руси. Поэтому и поляне позднее стали носить название Русь»[124]. Признано, что роль полян «в создании Руси была определяющей; можно утверждать, что именно они стали тем ядром, вокруг которого осуществлялась консолидация Руси»[125]. «Название „Русь“ — стародавнее прозвище Киевской Земли, страны полян, известная уже в первой половине IX ст., задолго до завоевания Киева северными князьями»[126].
По данным современной антропологии, к территории полян надо зачислить среднее течение Днепра, а также города Киев, Чернигов и Переяслав[127]. От полян этноним «Русь» сперва распространился на соседнее племя северян, которое занимало область по течению Десны. Племенные образования полян и северян были родственны между собой. Считают, что в основе их лежит Черняховская археологическая культура и ее реликт — Волынцевская культура. Современная археология отмечает, что «коренной ареал Волынцевской культуры — племенная территория движения, которую надо идентифицировать с Русской землей в узком понимании»[128]. Однако названия «Русь» и «Русская земля» выступают в исторических источниках одновременно в разных значениях, а это вызывает определенные трудности при их интерпретациях. Наиполнейшую классификацию различных значений термина «Русь» сделал классик российской исторической науки (мордвин по происхождению) Василий Ключевский. Он различает четыре значения слова «Русь»: «1. Этнографическое: русь — племя. 2. Социальное: русь — состояние. 3. Географическое: Русь — область и 4. Политическое: Русь — государственная территория»[129]. К перечню Ключевского закономерно добавить пятое определение — церковное: русь — верующие восточной православной церкви. В церковном значении слово «Русь» объединяло все народы, славянские и неславянские, что исповедовали «русскую религию», то есть православие[130].
