Такое же отношение к попу-кацапу отмечалось на Черниговщине во второй половине XIX века. «Чувство обособленности своей от „кацапов“ было у наших священников совсем ясным и выразительным. Я припоминаю очень хорошо, — писал Г. Галаган, — как неприязненно они встретили в своей общине священника, присланного в одно из недалеких от нас сел из какой-то российской епархии. Никогда не слышал я, чтобы за глаза называли его по имени или по фамилии: название для него была одна — „кацап“»[1044].
Во время арестов членов Кирилло-Мефодиевского Общества в Киеве полиция нашла на заборе прокламацию такого содержания: «Братья! Настает велыкый час — час, в который вам представляется случай смыть поношения, нанесенные праху отцов наших, нашей родной Украине подлою рукою вечных врагов наших. Кто из Вас подымет руки за великое дело… За нами Бог и добрые люди. Вечно верные сыны Украины — враги кацапов»[1045].
Название «кацап» широко употребляли в быту не только украинцы, но и украинские евреи. Известный еврейский этнограф, собиратель народных острот Шафрин, приводит еврейский анекдот: «Когда кацап покупает серп в еврейском магазине, то подвергает серп трем испытаниям. Прежде всего вырывает из своей бороды волос и старается рассечь его в воздухе. Если серп рассечет волос пополам, то хорошо, если не рассечет надвое, то плохо. Потом ударяет серпом о камень. Если выскочит искра, то хорошо, если не выскочит, то плохо. Потом берет серп и прячет его под свой кожух. Если продавец не заметит этого, то хорошо, если заметит, то плохо…»[1046].
Следует привести также наблюдение известного еврейского политического деятеля В. Жаботинского: «Мы, евреи, сами здесь на Юге так старательно и так наивно насаждали по городам русификаторские основы, наша печать столько хлопотала здесь о российском театре и распространении российской книги, что мы в конце концов окончательно упустили из глаз истинную, аритметичную действительность, как она выглядит за пределами наше куриного мировоззрения. Вне этих городов бурлит сплошное, почти тридцатимиллионное украинское море. Загляните куда-нибудь не только в его центре — в какой-нибудь Миргородский или Васильковский уезд, загляните на его окраины — в Харьковской или Воронежской губернии, возле самой границы, за которой начинается великорусский язык, — и вы будете поражены, в какой мере нетронутым и несмешанным осталось это сплошное украинское море. Есть на этой границе села, где по эту сторону реки живут „хахлы“, а по другую сторону — „кацапы“. Живут испокон веков рядом и не смешиваются. Каждая сторона разговаривает по-своему, одевается по-своему, сохраняет свой собственный обычай; вступают в брак лишь со своими; сторонятся друг друга, не понимают и не ищут взаимного понимания. Следовало бы поехать туда П. Б. Струве, автору теории „национальных отталкиваний“, прежде чем говорить о единой трансцедентной „общероссийской“ сути. Такого выразительного отталкивания нет, как говорят, даже на польско-литовской или польско-белорусской этнографической границе».
Знал свой народ украинский поэт, когда пенял неразумным девушкам:
А. Свидницкий в повести «Люборацькі» приводит присказку, которой дразнили на Подолье кацапов: «Неголені, бородаті, дразнять собак попід хати, в корчах засідають, людей виглядають: сто душ — сто копеек. Гугу, тюга! кацапюга!»
О «кацапах» есть много народных пословиц, приведем для иллюстрации одну: «Бог сотворил козла, а черт кацапа»[1048].
Политика омосковлевания в СССР осуществлялась путем принудительно-планового перемешивания населения. Украинскую молодежь — выпускников профтехучилищ, техникумов и вузов — массово направляли на работу в Россию, а российскую — наоборот, в Украину. Едко-саркастическое одобрение такой реализации «сталинской дружбы народов» отражено в популярной тогдашней поговорке: «Пусть живет и пасется кацап на Украине, а хахол на Сахалине».
Наверное, никогда так часто не употреблялся печатью этнофолизм «кацап», как в бурные годы революции, когда агитаторы разных политических направлений вынуждены были обращаться к широкой украинской массе понятным и доступным ей языком. В 1919 г. выходит большевистская пропагандистская брошюра под шокирующим названием: «О кацапах». Вот некоторые отрывки из нее: «Гетьманцы, петлюровцы и другие самостийники говорили крестьянам, что они пригласили немцев только для борьбы против „засилия кацапов“. В действительности наши кулаки боролись только против кацапов-крестьян и кацапов-рабочих; кацапам-кулакам, кацапам-помещикам они даже помогали»[1049]. И дальше: «кацапы-помещики, кацапы-буржуи есть наши враги, как: украинцы-помещики и украинцы-кулаки»[1050]. В пропагандистских изданиях правительства Украинской Народной Республики тоже употреблялось слово «кацап». Например, был распространен плакат-карикатура под названием «Братская жизнь кацапов с украинцами».
На плакате, который изображает, как двое мужиков-украинцев тянут плуг, а два кацапа их батожат, представлен такой текст: «Эти два грубых кацапа — это, наверное, большевитские комиссары из Московщини. Вы видите, как их глаза позаплывали салом? Это они так у вас на Украине питаются хорошо. Да и домой в Московщину немало везут. За семь месяцев своего хозяйствования на Украине большевики вывезли на Московщину десятки тысяч вагонов (а это десятки миллионов пудов) разных пищевых продуктов: зерна, подножного корма, мяса, масла; тысячи пудов соли, керосина, кожи; много фабричных машин, десятки тысяч вагонов и тысячи паровозов, сотни тысяч кос и множество всякого другого добра. Как Вы думаете, если бы это все осталось на Украине, была бы у нас теперь такая дороговизна, что бедному и дохнуть нельзя?»
А гляньте-ка на наших дядей! Как-то им не так хорошо приходится, как коммунистам, что и глаза позападали, и щеки втянулись? Наверное, москали-коммунисты не по-братски делятся с украинцами украинским хлебом. Дальше уже сапоги и штаны с украинцев снимут. А может, дядьям-то не по вкусу, что шеи в ярме? Это им такое «самоопределение» московские большевики дали. Свободу полную «вплоть до отделения». Все поотделяли, все позабирали у нас. Теперь, значит, и душа может от тела свободно отделиться. А когда, в самом деле, какой из дядей ноги протянет, так коммунисты тогда другого дурака из украинцев запрягут в плуг[1051].
В брошюре, выданной Украинской Народной Республикой, говорится: «В России при царском правительстве был один народ полноправный: это россияне (москали-„кацапы“). Они имели право учиться в школах на своем родном языке, на русском языке писали и говорили в судах, русский язык был в армии. Другим народам права не давали»[1052].
Украинские повстанцы, которые действовали в центральных областях Украины в 1919–1922 годах, как свидетельствуют чекистские донесения, выступали под девизом — «выгонять кацапов из Украины»[1053]. Как упоминают участники национально-освободительной борьбы, против обманчивого большевистского лозунга «Пролетарии всех стран, объединяйтесь» было сформулировано такое предостережение украинцу: «Все люди твои братья, только москали, ляхи, мадьяры и румыны — это враги нашего народа». Отсюда клич: «бей ляхов и кацапов»[1054].
