Когда Роуэн наконец привела к костру перед новым шатром Логэйна — помятого, окровавленного, но все в тех же щегольских штанах и пурпурном плаще королевы, изодранном и грязном, — Мэрик с ликующим воплем вскочил, бросился к ошарашенному товарищу и заключил его в крепкие объятия. Логэйн скривился от боли, но мужественно стерпел такое проявление чувств и только смотрел на Мэрика с таким видом, словно тот окончательно чокнулся.

— Сработало! — вопил Мэрик. — Твой план сработал, ура!

— Хватит! — буркнул наконец Логэйн и толкнул Мэрика с такой силой, что тот живо отскочил.

— Аккуратнее! — со смехом попеняла ему Роуэн. — Логэйна несколько раз ранили в грудь.

— Да ну! Он же неуязвим! — расхохотался Мэрик и отбежал от них, восторженно приплясывая на бегу.

Он плясал вокруг костра, точно варварский шаман, исполнявший диковинный победный ритуал, и все время хохотал как безумный.

Логэйн проводил его озадаченным взглядом, а затем удивленно посмотрел на Роуэн:

— И часто с ним такое бывает?

— Думается мне, его основательно стукнули по голове.

В это мгновение к ним подошел эрл Рендорн. Доспехи он уже снял, и грудь его стягивала тугая повязка, на которой проступали пятна крови. Кроме того, у эрла был перевязан глаз и он сильно хромал. С первого взгляда было заметно, что эрл очень сердит, и, когда Роуэн хотела поддержать отца, он гневным жестом отмахнулся от нее.

— Судя по всему, ты решила, что мои приказы не подлежат исполнению, — со сдержанной яростью процедил он.

Мэрик тотчас почуял неладное и, прервав свой неистовый танец, повернулся к эрлу:

— Что-то не так, ваша светлость?

— О да. И ей это хорошо известно.

Роуэн серьезно кивнула, без возражений принимая этот упрек:

— Отец, я знаю, что ты сердишься на меня, но… — Она подняла руку, чтобы предотвратить новую вспышку отцовского гнева. — Я сделала то, что нужно было сделать. Если бы я не обратила этих солдат в бегство, пусть и ненадолго, они могли бы, едва расправившись с Логэйном, двинуться на север.

— А еще она прикончила орлесианского офицера, — вставил Логэйн. — Это было потрясающее зрелище.

— К тому времени мы могли бы уже уйти из долины! — рявкнул эрл. Затем он взглянул на Логэйна, и его сердитое лицо отчасти смягчилось. — Однако я рад, парень, что ты остался в живых. И что замысел твой достиг цели. — Он перевел взгляд на Мэрика и помрачнел. — Впрочем, я радовался бы куда сильнее, если бы наше положение не было столь плачевно. Мы потеряли много людей и лишились изрядной части снаряжения. В пути нам придется нелегко.

Мэрик подошел к эрлу Рендорну и утешающе положил руку ему на плечо. Восторг его несколько приугас, но он все еще улыбался.

— Это верно, и все-таки я считаю, что у нас есть повод для торжества. Мы устроили врагу кровопускание, и дело мятежа не умрет.

Эрл Рендорн слабо улыбнулся:

— Твоя мать… — голос его дрогнул, — твоя мать сегодня гордилась бы тобой, мой мальчик.

Мэрика изумило и это проявление чувств, и то, что, когда они с эрлом неловко обнялись, у него самого предательски защипало глаза. Они с непривычной сердечностью похлопали друг друга по спине, и, когда Мэрик отстранился, у него только и хватило сил, чтобы молча кивнуть.

Затем Мэрик повернулся к раненому товарищу, который уже уселся у огня. Принц протянул руку, и Логэйн, помедлив, пожал ее.

— Спасибо за все, что ты сегодня сделал. Я всем сердцем надеюсь, что ты все-таки решишь остаться с нами.

— Видел бы ты его там, на утесе! — вмешалась Роуэн. — Он был великолепен. Рыцари, которые были с ним, уже вовсю рассказывают об этом.

Логэйн чуть смущенно дернул губами, и Мэрику подумалось, что за все это время он ни разу не видел, чтобы тот улыбался.

— Положение было нелегкое, и мы просто делали то, что требовалось. — Логэйн почти виновато глянул на Мэрика, приподнял край пурпурного плаща, вернее, того, что от него осталось. — А еще я… э-э-э… испортил плащ твоей матери.

Мэрик рассмеялся, и Роуэн присоединилась к нему.

— Экий ты скромный! — поддразнила она.

— Что верно, то верно. — Эрл Рендорн, хромая, подошел к Логэйну и тоже пожал ему руку. — Я недооценил тебя, юноша. У тебя превосходное чутье, и нам весьма пригодилась бы твоя помощь.

Взгляд голубых глаз Логэйна заметался, переходя с одного собеседника на другого, и на мгновение Мэрику почудилось в этом взгляде что-то затравленное. Затем Логэйн уставился в огонь и после долгой паузы неохотно кивнул:

— Я… ладно, пока что останусь.

Обрадованный, принц наконец повернулся к Роуэн. Несмотря на синяки и ссадины, она была ослепительна, впрочем, как и всегда. Мэрик взял ее руки в свои, и лицо девушки просияло.

— Когда ты не начала атаки в условленное время, я решил было, что мы тебя потеряли, — серьезно проговорил он. — Никогда больше не пугай меня так.

В глазах Роуэн блеснули слезы, однако она рассмеялась:

— Так легко ты от меня не отделаешься.

— Очень смешно, — сухо отозвался он.

Логэйн снизу вверх оторопело глянул на них.

— От чего это он не отделается? — спросил он у эрла Рендорна.

Тот улыбнулся:

— Мэрик и Роуэн помолвлены. Их обручили, когда она только появилась на свет.

— А-а-а, — только и сказал Логэйн и снова уставился в огонь.

Немного погодя Мэрик тайком ушел от костра. Светила луна, и неподалеку радостно кружился огромный рой светящихся мотыльков. Удивительно мирная картина, подумал юноша. По речному берегу рассыпались редкие, слишком редкие костры, и ночную тишину нарушали только слабые стоны раненых.

Мэрик подошел поближе к одному из костров, и сердце его болезненно сжалось при виде израненных и изнуренных солдат, которые тесно сбились у огня. В лагере наспех поставили несколько палаток, однако очень многие солдаты спали на голой земле, порой даже и без одеял. Люди, сидевшие у костра, бездумно глазели на огонь, изо всех сил стараясь не прислушиваться к мучительным стонам, которые раздавались выше по течению реки, — стонам тех, кому не суждено было пережить эту ночь.

Мэрик наблюдал за солдатами, держась так, чтобы они не могли его заметить, и все же непонятная сила влекла его к костру. Он старательно твердил себе, что, если бы он не настоял на сражении, все эти люди давно были бы мертвы…

— Ваше высочество!

Мэрик вздрогнул и резко обернулся на звук. В темноте, привалившись спиной к стволу дерева, лежал одинокий солдат. Подойдя ближе, Мэрик разглядел, что этот человек намного старше его, пожалуй, даже слишком стар, чтобы воевать. И тут он заметил, что правая нога солдата обрублена до колена и щедро обмотана пропитанными кровью бинтами, — видимо, ее ампутировали совсем недавно. Мужчина был бледен, весь дрожал и все время жадно припадал к бурдюку с вином.

— Мне жаль, что так вышло с твоей ногой, — пробормотал Мэрик, чувствуя себя до крайности неуклюжим.

Солдат ухмыльнулся, глянув на свою культю, и почти ласково похлопал по искалеченной ноге.

— Теперь уже не так больно, — со смешком сообщил он. — Маг даже сказал, что попозже подойдет и глянет, что можно сделать.

Мэрик не знал, что на это ответить. Он постоял так немного, и солдат поднял бурдюк с вином, как поднимают кружку, когда хотят произнести тост.

— А я, ваше высочество, видел вас нынче в бою. Даже дрался шагах в двадцати от вас.

— В самом деле?

— Когда-нибудь я скажу своим внукам: «Ваш дед сражался бок о бок с принцем!» — с гордостью произнес солдат. — Ах, как вы дрались, милорд, — просто загляденье! Я своими глазами видел, как вы подряд уложили троих.

— Ты что-то напутал, — усмехнулся Мэрик. — Я был едва жив от страха.

— Я знал, что мы победим, — гнул свое солдат. Взгляд его, устремленный на Мэрика, сиял. — Когда вы нынче утром вернулись к нам, все сразу поняли, что победим. Это же Создатель вас к нам направил. Чтобы спасти и сохранить.

— Вполне возможно, — пробормотал Мэрик.