— Подожди! — крикнул он. Потом схватил посох и быстро заковылял к двери с целеустремленным видом человека, который вспомнил о важном деле.

Роуэн, хмурясь, посмотрела ему вслед:

— Что он еще задумал?

Логэйн пожал плечами:

— От него можно ожидать чего угодно.

Они стояли посреди пыльной, притрушенной сеном конюшни. Снаружи доносился приглушенный шум суеты, время от времени тоненько ржал какой-нибудь конь. Логэйну подумалось, что надо что-то сказать, но никак не мог придумать, что именно. Тогда он снова стал возиться с седлом, чувствуя, как сверлит его спину взгляд Роуэн.

Она молчала, казалось, целую вечность и наконец спросила:

— Ты хотел уехать из-за меня?

В голосе ее были неуверенность и боль.

Логэйн прервал свое занятие.

— Я хотел уехать, потому что я ничтожество. Судя по твоим же словам.

Роуэн отшатнулась:

— Но… но нельзя же, чтобы ты решил остаться только из-за меня!

— Не только из-за тебя. — Логэйн повернулся, жестко, в упор взглянул на нее. — Из-за него тоже.

Роуэн медленно кивнула, и глаза ее наполнились слезами, которые девушка и не пыталась скрыть. Больше ему ничего и не нужно было говорить. Так они и стояли, разделенные невидимой пропастью, которая заполняла, казалось, все помещение конюшни, стояли и молчали. Пауза тянулась мучительно долго.

Логэйн спрашивал себя, не следует ли ему запомнить эту минуту, запечатлеть в памяти лицо Роуэн, серые глаза, глядящие из-под влажных каштановых завитков, силу, которая таилась за ее сумрачным и безмерно несчастным лицом. Пригодится ли ему это воспоминание в качестве щита, если уж он и впрямь решил остаться? Должно быть, он спятил.

Наконец вернулся, сильно хромая, Мэрик, а за ним в конюшню вошли эрл Рендорн и несколько солдат. Роуэн и Логэйн тотчас отвернулись друг от друга, и мучительная пауза наконец оборвалась. Эрл явно пребывал в замешательстве и озадаченно поглядывал на Мэрика, который был весьма доволен собой.

— Думаю, ваша милость, нам надо проделать то, о чем мы беседовали пару дней назад, — заявил Мэрик. Набегавшись взад и вперед, он тяжело дышал и обливался потом.

Эрл с сомнением поглядел на Мэрика:

— Ты имеешь в виду — сейчас? — Затем он увидел заседланного коня, набитые седельные сумки и нахмурился. — Ты уезжаешь? — напрямик спросил он Логэйна.

Тот пожал плечами:

— Уже нет.

Эрл Рендорн помолчал, переваривая эту идею. Солдаты вопросительно посматривали на него. Наконец он кивнул:

— Как пожелаешь. Может, оно и к лучшему. — После этих слов эрл повернулся к Логэйну. — Логэйн Мак-Тир, все эти годы ты славно служил своему принцу. Ты показал себя дельным командиром, а потому…

— Постой! — перебил Логэйн. — Я уже сказал, что останусь, и мне не нужны…

— Дай договорить. — Эрл Рендорн улыбнулся. — Дня не проходило, чтобы мы с Мэриком не говорили о том, как высоко ценим твое присутствие в войске. Твой нынешний чин совершенно не отражает того, как много ты значишь для нашего дела. А потому, хоть ты и не имеешь рыцарского сана, мы полагаем необходимым дать тебе чин генерала.

Логэйн хотел было снова прервать его, чувствуя за этим решением что-то вроде взятки, но осекся. Он понятия не имел, что Мэрик задумал такое. Возражения застряли у него в горле, и он лишь уставился на эрла, потрясенный до глубины души. Мэрик радостно ухмыльнулся.

— Таким образом, — продолжал эрл Рендорн, — ты, Логэйн, станешь вторым человеком в армии после меня. Мои приказы другим офицерам будут передаваться через тебя, и я надеюсь, что ты возьмешь на себя обязанности, связанные со снабжением армии. Конечно, при том условии, что ты согласишься принять это повышение. — Уголок его рта чуть заметно дрогнул от хорошо сдерживаемого веселья. — Все-таки в прошлом ты не раз проявлял себя в этом вопросе… непредсказуемо.

Логэйн смотрел на него, приоткрыв рот.

— Это не взятка, — вставил Мэрик. — Я только хотел, чтобы ты знал, как я…

— Я согласен.

Слова эти сорвались с уст Логэйна прежде, чем он успел сообразить, что говорит. Подняв взгляд, он увидел, что эрл Рендорн протягивает ему руку, и неловко пожал ее.

— Вот и славно, — усмехнулся эрл.

Логэйн прервал рукопожатие и повернулся к Мэрику, который, улыбаясь до ушей, тоже протягивал ему руку. Логэйн застыл, молча глядя на нее с таким видом, словно не понимал, что означает этот жест.

Помедлив с минуту, Мэрик сконфуженно опустил руку:

— Э-э-э… что-то не так?

— Нет, — буркнул Логэйн и поморщился, упорно глядя себе под ноги.

А затем неуклюже опустился перед Мэриком на одно колено. Лицо его полыхало румянцем, и он точно знал, что выглядит совершенно по-дурацки. Солдаты, стоявшие позади эрла Рендорна, изумленно переглядывались.

Мэрик смотрел на Логэйна с безмерным ужасом:

— Что ты делаешь?

Логэйн сдвинул брови, размышляя, затем кивнул. Да, именно это он и должен сделать.

— Может, я и не рыцарь, — твердо проговорил он, — но я знаю, что не годится твоей армии иметь полководца, который не принес тебе клятву верности.

Теперь уже Мэрик был потрясен до глубины души. С отвисшей челюстью он беспомощно обводил взглядом эрла Рендорна, Роуэн и Логэйна.

— Нет! Нет, нет и нет! Мне от тебя не нужны никакие клятвы!

— Мэрик…

— Ты ничего не понимаешь! Я бы ни за что не… то есть я знаю, каково тебе сейчас, твой отец был совершенно…

— Мэрик, — сказал Логэйн, — заткнись!

И Мэрик с отчетливым стуком захлопнул рот.

Позади них Роуэн медленно отступала к двери. Никто не заметил, как она молча повернулась и ушла.

— Если ты и вправду хочешь, чтобы я остался, — начал Логэйн, снизу вверх глядя на Мэрика, — я останусь. И если ты намерен доверить мне свою армию, если ты намерен настолько мне довериться, для меня это великая честь. Может, я и не благородной крови, и понятия не имею, что значит для тебя мое слово, но вот оно. Ты мой друг и мой принц, и я клянусь служить тебе всей душой.

Мэрик судорожно сглотнул.

— Твое слово, Логэйн, значит для меня очень много, — просто сказал он, явно глубоко тронутый.

Логэйн медленно выпрямился. Эрл Рендорн безмолвно кивнул ему, и в глазах старика блеснуло восхищение. Солдаты, стоявшие у него за спиной, отдали честь Логэйну. А тот молча стоял, не зная, что сказать.

Мэрик глуповато ухмыльнулся.

— Генерал Логэйн, — произнес он вслух, словно пробуя это звание на вкус.

Логэйн невесело хохотнул:

— Да уж, звучит странно.

— Готов побиться об заклад, что после вчерашнего нам еще удастся найти бутылку-другую вина.

Логэйн фыркнул:

— Какое-нибудь отвратное пойло.

— А ты знаешь лучший способ отметить повышение?

— Может, наконец уже наденешь рубашку?

— Ладно, ладно. Если уж ты так настаиваешь. Мэрик хохотнул и, опираясь на посох, заковылял к двери.

Логэйн на миг замешкался, в недоумении покачивая головой. «Какой же я осел», — подумал он.

А потом вслед за Мэриком вышел из конюшни.

В парадном зале гваренского замка яблоку негде было упасть. Помещение было небольшое, не рассчитанное на королевский двор. Даже если это двор принца в изгнании, а придворную знать составляют давние участники мятежа и те немногочисленные аристократы, кто решился прибыть, не побоявшись гнева узурпатора. Тем не менее Логэйн видел, что народу в зале собралось гораздо больше, чем он предполагал. И уж конечно, намного больше, чем смел надеяться Мэрик. Логэйн поневоле прятал усмешку, наблюдая, как Мэрик, восседающий в резном кресле в верхней части зала, все сильнее нервничает, глядя на теснящихся за столами гостей.

В минувшие недели узурпатор не оставлял мятежников в покое. По счастью, возможности короля Мегрена были, судя по всему, сильно ограничены. Бресилианский тракт, проходивший через великий лес, оборонять было легче легкого, и, хотя королевские войска не единожды пытались прорваться в Гварен, всякий раз им приходилось поворачивать назад, даже не дойдя до города. Тактика, которую мятежники изучили, защищая Южные Холмы, теперь стала для них большим подспорьем, и Логэйн гордился той ролью, которую сыграли «ночные эльфы» в налетах на вражеские позиции. Рассказы о жестоких стрелках разлетались по вражескому войску, и поговаривали, что многие королевские солдаты отказываются стоять ночью на посту.