— Леший?! — глаза Бары загорелись ненавистью, — чтоб он захлебнулся грязью своей Канавы! Кровопийца поганый!

— Ну, что ты так!… Не кровопийца он. Просто синенький дурачок.

Обе русалки весело засмеялись.

— Он, видишь ли, уже не хочет быть синим. И надеется, что в этом ему поможет наша жемчужина, — добавила Галла, — но все никак не решается попросить ее у нас, долго не решается… И правильно делает! Что же мы из-за этого синего Лешего наше родное озеро лишим лунного сияния? Как бы не так! Не дождется! Пусть еще хоть двести лет ждет!

— Вот оно что!… — зло зашипела Бара, — эта проклятая болотная крыса Фарг скорей подавится своей грязью в Канаве, чем получит вашу жемчужину!

— В этом ты можешь не сомневаться, соседка Бара, — Лумма говорила со спокойной улыбкой, — жемчужины он не получит никогда. Ну, давай поплывем, посмотрим, как она сегодня сияет, как светится…

— Поплывем.

И Бара ловко нырнула, не отставая от русалок.

Сумерки медленно опустились на Лес, сквозь ветви сосен проглянули синие звезды. Вот-вот должна была взойти луна. Родниковое озеро было спокойно. Только тусклые блики сумеречного лесного света играли на зыбкой поверхности воды.

Волки уже давно были на местах. Вокруг Камня залегли шесть зверей во главе с Гартом. Остальных он поставил большим кольцом-на подходе к Камню, но не дальше двадцати шагов от него, чтобы все волки были рядом, вместе, как единая сила.

Едва узкий край луны засиял, выкатился из-за деревьев, как где-то заухал филин. Волки еще более насторожились, и вскоре тихий шелест травы выдал им приближение врагов.

Ведьма и волки увидели друг друга одновременно. Звери вмиг встали двумя плотными заслонами, ограждая Белый Камень.

Ведьма замерла. Леший — крупный, свирепый, стоял позади нее. В его мутных глазах плыла злоба. В руке он держал небольшой кинжал — по длине равный волчьему хвосту, — сделанный из черного подземного железа.

Бреха и Фарг понимали, что их замысел рушится. Если напасть на волков, то бой будет трудным — здесь одиннадцать зверей. Но на помощь им вскоре придут еще и остальные волки во главе со старым Вергилом. Это значит, что затевать битву бесполезно.

Такой замысел — неожиданный, легко исполнимый, в корне меняющий обстановку в Лесу — разваливался на глазах. Но кто же предупредил седого Вергила? Ведь никто же, кроме них двоих, не мог знать об этом! Может быть, седой волчий вождь сам догадался? Ну что ж, это вполне возможно…

Ведьма молча стояла против охраны ключ-камня и лихорадочно думала: что же сейчас предпринять? То, что к Белому Камню подойти не дадут, было понятно. Сдвинуть его — тем более. Надо было хоть уйти достойно.

— Послушай, почтенный Фарг! — сказала Бреха, обернувшись к Лешему, — видишь, сегодня мы неудачно выбрали место для охоты. Здесь место уже занято народом почтенного Вергила. Здравствуйте, волки! — приветствовала она противников, — удачной вам охоты! А ты, почтенный Гарт, здесь за вожака, как я погляжу. Успеха тебе в твоей ночной охоте! Что же ты покинул своего вождя? Ведь ты всегда неотступно с ним!

— Я поступаю так, почтенная Бреха, — произнес Гарт, подражая тону седого Вергила, — как нужно моему народу, как повелел мне отец-волк! Если ты идешь на охоту, мы тебе — не помеха.

— А как же мне пройти на Родниковое озеро? Ведь твои братья закрыли мне дорогу?

— Ты можешь подойти к озеру с другой стороны. Зачем тебе идти именно здесь?

— Ладно, ладно, почтенный Гарт, я подойду с другой стороны.

Ведьма вместе с Фаргом удалилась, растворилась во мгле. Некоторое время волки оставались на прежних местах, молча и неподвижно. Затем Гарт скомандовал, и все снова залегли, затаились, настороженно вслушиваясь, вглядываясь, внюхиваясь во тьму.

Звонко и мелодично журчал ручей, выбегающий из-год Белого Камня. Чистая студеная вода Родникового озера пахла глубинными соками земли, дышала свежестью. Под слабым ветром шелестели ветви сосен, и Гарту все казалось, когда он смотрел вверх, что в ветвях качаются звезды- крупные, яркие. Он знал, что это не так, что звезды намного выше, но никак не мог отделаться от этого впечатления.

На свой страх и риск он решил снять одного волка с охраны Камня. Надо было доложить отцу-вожаку о неудачной попытке ведьмы и Лешего подойти к Белому Камню.

— Иди, — напутствовал Гарт посланца, — и передай все седому Вергилу во всех подробностях: когда появилась ведьма, с какой стороны, чем был вооружен Леший и она, о чем был наш разговор. Все это может пригодиться нашему мудрому вождю. Все понял?

— Понял.

— Иди.

Волк-посланец мгновенно растворился во тьме. Неподалеку от Родникового озера Бреха беседовала с синим Фаргом.

— Теперь надо менять замысел, К Белому Камню нас не подпустят, это ясно. И охранять его они будут долго. В чем-в чем, а в беспечности Вергила не упрекнешь. Значит, нам надо действовать по-другому. Почтенный Фарг! Ты не забывай, что ты не просто Леший, ты Фарг-Татаул I. Ты еще многое можешь!

— Слушаю тебя, почтенная Бреха!

— Ты должен созвать всех, кто тебе подчиняется как Лешему, — болотных гадюк, водяных крыс, ящериц, — помогут, тоже польза будет. Сейчас надо использовать все силы.

— Крысы не придут.

— Почему это?

— Побоятся выдры Бары. И как же я тогда проморгал с этим выдренком?! Дурак подлешик поторопил! Отдать бы ей, этой Баре, ее выдренка, и жемчужина была бы давно уж… Да и крысы явились и служили бы, как полагается. А теперь уж точно-не рискнут. Выдра для них — гроза! А я под водой им-не защитник. Там Бара-хозяйка…

— М-м-да… Вот еще что: ты должен поговорить с теми, кто всегда с тобой жил в дружбе. Прежде всего — кабаны. Их главный вожак, нынешний вождь кабаньих племен секач Клыкан, всегда тебя очень почитал. Помнишь, года четыре назад, когда он был еще совсем молодым, кабаны по его приказу чистили твою Канаву?

— Помню, конечно!

— Помнишь, как старательно они разрывали корневища болотных растений, корчевали все пни поблизости, даже тропы твои выравнивали, посыпали сосновыми иглами, чтобы ты мог ходить мягко и бесшумно.

— Да, это было. Но я с тех пор не видел его. Я даже не знаю, далеко ли сейчас пасутся его кабаньи табуны, не знаю, сколько сейчас семей в его кабаньем племени.

— Узнаешь, это не главное. Главное, почтенный Фарг, что он нас поддержит. Я в этом почти уверена. Кроме давней дружбы с тобой кабаны еще и волков очень не любят. Точнее ненавидят. А упрямый и самоуверенный Клыкан считает себя самым мудрым, самым обученным всем премудростям природы. Он ведь когда-то уходил на год в другой Лес. Учился там разным хитростям кабаньим. А может, и не только кабаньим. Умней он, правда, от этого не стал, но самоуверенности у него хватит на десятерых, хотя виду и не подает. В общем, он ненавидит старого волчьего вождя, потому что того все в Лесу считают мудрым. Только за это и ненавидит. И это сегодня нам очень пойдет на пользу. А кабаны это — сила. С ними волки и то-очень осторожничают. Хороший секач быстро волку кишки выпустит! Вот так.

— Ну что ж, почтенная Царица Ночи! Твои советы всегда очень мудры. Действовать я начну немедленно. Все сделаю, как ты сказала. — Леший Фарг восторженно смотрел на ведьму мутными своими глазами, и на его толстых синих губах играла почтительная улыбка.