О, Господи, он что, затылком увидел, что я смотрю на него? Я быстро втянула вешалку в комнату и хлопнула дверью…от души….

Я смотрела на Еву, которая с восторгом ребёнка рассматривала новую одежду, но думала о другом. Из головы не выходил образ утреннего Матвея, но я совершенно не могла вспомнить его вчерашнего, одетого в дорогой костюм.

— Ветка, я надену голубой брючный костюм. Он прелесть… А ты?

— Я в шоке…

— Я вижу, но одеться надо или ты пойдёшь так…в неглиже?

Я смотрела на Еву в голубом наряде с курчавой чёрной головой, горящими карими глазами высокую и статную, как фотомодель, и…ещё больше приходила в шок. Ева может противостоять красавице Мэра, а вот я…

— Я вряд ли смогу ей противостоять. — Произнесла я вслух и тут же увидела вопросительный взгляд подруги. — Я имею в виду Мэри. Вы с Максом смотритесь, как картинка, а вот я… Меня, как не одевай, всё равно получается…

Договорить я не смогла, потому что меня тут же накрыла какая-то одежда, а строгий голос Евы звучал, как приказ. — Одевайся, тогда и посмотрим, что получается…

Я смотрела на себя в зеркало и думала, а может Ева выбрала не ту профессию? За час она из меня сделала нечто. Я уже привыкла видеть себя, в синей форменной одежде, а в ней мы все были как бы на одно лицо, а тут…

Наряд из пышной синей юбки с белой полосой по подолу и белая блузка с синим кантом, так мне понравился, что я не могла оторвать глаз от своего отражения в зеркале.

— На 50 % женщину делает её наряд. — Заговорила Ева, наслаждаясь своей работой. — Далее 25 % — это ум и…25 % — глаза. Но в твоём случае процент другой. 50 % — одежда, 40 % — глаза, и только 10 % — ум. Вывод. Ветка, одевайся красиво, строй глазки и…Матвей будет твоим.

Я закатила свои сорока процентные глазки к потолку и вновь прочитала мысленно свою волшебную мантру: — «И дал же мне Бог такую подругу».

Ева приказала мне распустить и завить волосы, затем сама руководила моим макияжем и, наконец, сказала. — Всё, мы готовы покорять Файсов. Идём…

То, что братья были от нас в восхищении — это ничего не сказать. «Столбняк» их поразил явно и я подумала, что Ева, возможно, и права. Может я зря не придавала значению одежде? Надо над этим подумать…

Макс и Ева уже вовсю «ворковали», стоя рядышком друг с другом. А Матвей всё ещё продолжал на меня смотреть и не подходил. Я уж подумала, а не перестаралась ли надо мной подруга. Вздохнув, попробовала собрать волосы на затылке и хотела скрутить их в узел, но меня остановил его голос.

— Оставь волосы в покое. Мне можно к тебе подойти?

Я кивнула. Матвей подошёл и подал мне руку.

— Я в восторге. — Сказал он. — Но боялся подойти, что бы ни напугать. У меня такое чувство, что ты меня боишься.

Я опять кивнула. Он усмехнулся.

— Тогда начнём с нуля. — Он сжал мою ладонь в своей ладони. — Начнём привыкать друг к другу. В нашем распоряжении всего три дня, так что…пошли.

— Куда?

— Сначала мы вас покормим, а затем бабушка велела кое-куда зайти…. А дальше мы поедем в наш дом. Вам с Евой надо там обвыкнуть. За три дня мы постараемся побывать во многих местах, так сказать, покажем себя. У нас большая программа под руководством бабушки…

— И ты уверен, что мы со всем этим справимся? — Спросила я и взглянула на Еву. Я тут же поняла, что Ева уже с этим справилась. Вопрос стоял только обо мне. Я кивнула и досказала. — Хорошо. Я постараюсь.

— Постарайся… Постарайся. — Усмехнулся Матвей, и положил мою руку себе под руку. — А я помогу. Сразу же после завтрака, купим тебе новую обувь. Я не могу видеть, как ты еле стоишь на этих шпильках, хотя… — Он вдруг подмигнул мне. — Я могу носить тебя и на руках. Это быстрее нас сблизит.

— Давай лучше куп-п-им обувь. — Сказала я и подумала, что никакие занятия каратэ не помогут мне сохранять самообладание рядом с ним. И почему он так на меня действует, мои мозги куда-то улетают и в голове одно только желание…? О, нет. Это уже слишком!

Я отбросила из головы все свои греховные мысли и «пошла, выполнять свою работу».

Глава 5.

Если бы мне кто нибудь сказал, хотя бы день назад, что я окажусь в доме царицы Елизаветы 1, всемогущей женщины с характером, не терпящим никакого возражения, то я, наверняка перекинула бы этого человека через плечо, а затем ещё и прижала его шею коленом к ковру. В общем, во «дворце Елизаветы» я была, как на передовой, то есть постоянно хотела «бить врага». А «врагов» в этом доме оказалось множество, за исключением Матвея. Ему я боялась смотреть в глаза. Он с такой лёгкостью читал мои мысли, что я боялась даже думать… И началось это с вечера следующего дня, после встречи с «великой царицей».

Мы с Евой и представить себе не могли, что значит быть девушкой высшего общества. Оказывается, что они носят одежду, купленную только в специальных бутиках. Ева в них чувствовала себя, как рыба в воде, и сияла, как золотая рыбка. Все её приказы и пожелания тут же исполнялись. Ей приносили платья, блузки, юбки….туфли по щелчку.

Меня удивляла её способность вживаться в новую обстановку с лёгкостью бабочки. И куда только делась её детская наивность? Я удивлялась, глядя на неё. Она вела себя в этих бутиках так, как будто была рождена в высшем обществе и впитала все его привычки прямо с подгузников. Но я заметила, что Максу это…не очень-то и нравится.

И я об этом сказала Еве. Лучше бы я этого не делала. Мою подругу будто переключили. Она стала наивной дурочкой и «начала нести несусветную чушь».

К примеру, она объявила продавщицам бутика, которые не могли найти для неё обувь для брючного костюма, что придёт к ним с налоговой проверкой, если они не выполнят её просьбу в течение десяти минут. Я не успела разозлиться на неё, потому что чуть не рассмеялась, глядя на выражение лиц продавщиц. Они были напуганы и только бегали вокруг неё и кивали красивыми головами, как «китайские болванчики».

Я старалась не мешать Еве, быть «светской львицей», к тому же она работала за двоих, то есть выбирала одежду не только для себя, но и для меня. Я доверилась её вкусу.

Наши «женихи» издали наблюдали за нами и их явно всё веселило. Их веселило, а я «горела со стыда». Ева так разошлась в покупках, что я уже со счёта сбилась, как в одежде, так и в деньгах, которые семья Файс заплатит за её безумство.

— Может, ты остановишься тратить не свои деньги? — Наконец, сказала я Еве, дёрнув её за руку. — Ты только представь, что нас с тобой заставят делать, что бы компенсировать деньги, потраченные на наши наряды? Попридержи свою бурную фантазию и откажись от половины того, что выбрала. В конце концов, нам надо прикидываться невестами всего один день, или два…

— Месяц. — Вдруг услышала я голос Матвея за своей спиной и «окаменела». — Ева всё делает правильно, а вот почему ты ничего не выбрала, дорогая. — Он взял мою руку и поцеловал её. — Неделю до приезда родственников и две недели вместе с ними — срок довольно большой и каждый день вы должны быть красивыми.

— «Едрить твою через… пень»! — Выругалась я, молча, и в голове у меня закрутились слова не очень приличной формы, высказать которые вслух я не решалась.

— Как…месяц? — Еле проговорила я, когда мои мысли стали приличными. — Речь же шла о…максимум неделе?

— Ты каким местом слушала, Ветка? — Возмутилась Ева. — Неделю мы только будем жить в доме Файсов, что бы «вжиться в роль невесты». Я правильно говорю, Матвей?

Матвей кивнул и, глядя на меня, нахмурился.

— Иветта, мы же вчера обо всём договорились. — Сказал он. — Ты не помнишь?

— Вчера столько всего произошло… — Я даже не знала, что и сказать, глядя на него. Нет, определённо, этот мужчина действует на меня…отупляюще. Я помассировала виски пальцами. — Я точно помню, что речь шла о…нескольких днях в доме Елизаветы.

— Верно, Ветка. — Кивнула Ева. — А дальше приезжают Эрнест и Мэри.

— Они приезжают недели на две и даже на три.

Слова Матвея меня ужаснула, а слова Евы «добили окончательно». — Ветка, не уж-то ты подумала, что голландские родственники приезжают в Россию…что бы только переночевать? Лучше не отвечай…молчи. Придётся мне днём за тобой присматривать, как бы ты дел ни натворила, а уж…ночью. — Она посмотрела на Матвея. — А ночью вам придётся за нею присматривать, должна же я хоть немного поспать?