После того, как я подобрался к живоглоту и начал его осматривать на более-менее безопасном расстоянии, мною были обнаружены различные подробности. По многочисленным ранам, разрубленному до кости плечу, а ещё по надколотой конечности ребра, которое выступало в роли зуба, становилось понятным, что мутированный заражённый всё же имел дело с выжившими. Они пытались его убить, однако так и не сумели найти слабое место существа. Лишённый головы, для людей он оказался чем-то непонятным, или даже — незаконным, поэтому их усилиями удалось лишь покоцать данную особь.

“Он стал сильней… Сколько ему повезло съесть плоти?” — Спрашивал я сам себя, пока мой взгляд блуждал по телу сородича и остановился на его животе.

Брюхо зомби выглядело настолько полным, что со стороны заражённый напоминал беременного монстра. Скорей всего, живоглот смог уместить в себе целого сородича, с которым он столкнулся во время вчерашнего хаоса и по ошибке съел. Благодаря этому, ненасытная тварь подняла далеко не один уровень и обогнала меня по рангу, что, в свою очередь, отразилось на его физических качествах.

Тело инфицированного получило небольшой прирост к массе, а значит, существо следовало отнести к силовому направлению, по примеру «Зомби-мясника». Кроме того, под его изорванной одеждой наблюдалось ещё больше чёрных прожилок, но что важней, пасть из рёбер заметно увеличивалась и обрастала плотью. Повышалась мощь и размах этой смертоносной ловушки, о чём я должен был помнить повсеместно. Эволюция делала всё возможное, чтобы у сей особи появился шанс на дальнейшее развитие.

Когда живоглот издал тихий утробный звук и двинулся с места, я также осознал, что его мизерная координация практически не изменилась. Другое дело бывший зомби-хищник, маячивший возле выхода. Я специально потратил время и вернулся с целью убедиться, что это именно он. Теперь, без головы, мой конкурент не представлял большой угрозы, но передвигался инфицированный на разряд быстрей, чем его соратник того же вида. Между ним и предыдущим живоглотом прослеживалась существенная разница, и даже будучи скинутым со своей первоначальной лестницы становления, безусловно, заражённый сохранил некоторую часть ловкости и моторики.

“Похоже, что этот вид подразделяется на разные группы…” — Сделал я для себя маленькую зарубку, следя за тем, как безголовый сородич шныряет по залу, врезается в стеллажи, стены и падает. — “Ко всему прочему, его тело перестроилось за одну ночь. Другим потребовалось более полутора суток…”

Разумеется, пусть новый живоглот и находился на одном со мной ранге, бегать он уже не мог. Тем не менее, теперь меня всё больше интересовало, где же центр управления этого существа? И, самое главное, как его убить, если оно вдруг опять обретёт разум и решит составить мне конкуренцию? Пищи для размышлений намечалось не мало, но её я оставил на потом. Сейчас предстояло вернуться к первоначальному плану действий.

На втором этаже, куда я пробрался буквально под боком живоглота, оказалось в несколько раз просторней, чем в продуктовом зале. Скорей всего, под площадь этого места также попадал участок над складом супермаркета, что объясняло, как ранее здесь уместилось столь огромное число зомби. Они, кстати говоря, не все спустились вниз. Некоторые остались на втором этаже, но лишь единицы находились на ногах. Большинство пребывало в лежачем положении, причём в полностью неподвижном, и, если бы не их салатовые контуры, можно было бы подумать, что предо мной одни только трупы.

“Они продолжают жить без еды? Похоже на то…” — Подумал я и направился вглубь огромного помещения.

Несмотря на то, что высокий метаболизм зомби требовал порядочное количество мяса, от длительного голодания, как ни странно, смерть не наступала. Глядя на своих сородичей, я мог предположить, что сейчас они погрузились в некий энергосберегающий режим или спячку, о чём говорил слегка бледный оттенок в их запахе. Для меня не составляло труда отличить таких особей от бодрствующих, однако, сколько может продлиться этот сон? День, два или неделю? Может быть, пока к ним не приблизится живой человек? Многие моменты оставались туманными.

*Скр… Хрясь…* — Трещали под моей подошвой осколки.

Второй этаж торгового центра состоял из многочисленных бутиков, отделяемых друг от друга стеклянными стенами. По тем или иным причинам, далеко не все перегородки остались целыми, поэтому пол усеивали кусочки стекла, мусора и остатки жизнедеятельности зомби. На каждом шагу меня ожидала разруха, но в общей сложности, зал сохранил узнаваемость. Я имел возможность ориентироваться между отделами, а миновав бутики с разбросанной, затоптанной одеждой и прочими принадлежностями, наконец-то вышел к искомой электронике.

Оставалось выбрать зарядку с подходящим разъёмом, после чего я не собирался здесь подолгу задерживаться. Единственное, что мне бы хотелось ещё прихватить — новая обувь и носки. Кроссовки быстро изнашивались, хотя это нельзя было назвать большой проблемой. Только вот едва я успел приступить к первому пункту, как мой слух уловил какие-то странные звуки. Они доносились из соседнего бутика и чем-то напоминали детский смех, правда в нём присутствовали нотки, которые улавливались только слухом зомби. Данная интонация не вызывала у нас инстинктивной агрессии, словно она являлся чем-то естественным, и это заставило меня отвлечься.

“Что за хрень? Мне ведь не показалось?” — Спросил я сам себя, а затем принюхался.

Как и ожидалось, живых людей в диапазоне восприятия не обнаружилось, поэтому источником был или сородич, или какой-то звуковоспроизводящий прибор. Когда же смех повторился, мне пришлось проследовать за ним в соседний отдел, а потом в следующий. Там я увидел девочку лет восьми. Она сидела спиной к выходу и посмеивалась, но учитывая такой момент, что ребёнок находился в абсолютно пустом помещении, смотрелось это не совсем нормально. Запах выдавал в ней низкорангового сородича, хотя контур слегка отличался зелёными крапинками.

Дети-зомби встречались крайне редко, либо вовсе пропали с улиц города. Они не могли в полной мере соперничать с взрослыми особями, что привело к резкому снижению числа данной разновидности инфицированных. К тому же, многие малолетние представители человечества погибали ещё в процессе заражения. Их сердце будто не выдерживало той нагрузки, которая приходилась на малоразвитый организм, а наткнуться сейчас на ребёнка, было сопоставимо с чем-то поистине редким. И всё же, это случилось.

Я подошёл поближе и стал осматривать девочку со всех сторон. Её одежда выглядела заляпанной кровью, на бледной коже практически отсутствовали тёмные вены, но вот лицо уже изгнивало и щёки отслаивались. Именно так, спустя несколько недель, давал о себе знать дефицит гигиены и регенерации. В то же время, пока я взирал на зомби-ребёнка сверху вниз, она повернула голову и посмотрела на меня пустым взором.

— … — Выпал я в осадок, остановившись.

На секунду мне показалось, что сидящая на полу девочка сохранила свой разум, как это случилось со мной. Иначе сложно было объяснить, почему она могла реагировать на сородичей и проявлять эмоции — смеяться, из-за чего я её и обнаружил. Впрочем, уже вскоре мои предположения разбились в пух и прах. Как бы я не пытался наладить контакт, зомби-ребёнок продолжала смотреть на меня бездумным взором и вообще никак не реагировала. Тогда стало ясно, что я встретил очередную шутку вируса.

Данное существо являлось пустой оболочкой с небольшими остатками нервной системы. Скорей всего, её роль в «мёртвом» обществе заключалась в заманивании выживших, поэтому я напрасно тратил время. Тем не менее, наша встреча стала примером того, что у меня всё ещё имелась возможность вернуть себе эмоции.

*Чунцин. Караоке-клуб*