— Этого нам ещё не хватало, пошли назад, к Палычу, пускай свою «Волгу» даёт.

— А с этими что делать? — Вероника стояла в нерешительности, — может луче подойти?

— Нам с тобой сейчас светиться ни к чему, пускай начальство с ними разбирается, нам нужно тихонько слинять. Пошли, говорю.

Они вернулись назад в приёмную, начальника на месте не оказалось, зато Леночка, верный страж кабинета, как обычно сидела на месте, и доложила, что шеф отправился к своему шефу, а потом собирался выезжать.

— Понятно, спасибо, значит Федя у заднего входа. Так?

— Так, — невозмутимо ответила секретарь.

— Пойдём Вера.

— Вы это куда, господин полковник, что задумали?

— Нет, Леночка не беспокойся, это мы по своим делам.

— А, ну если только по своим.

— Да, конечно, по своим.

Фёдор сидел на лавочке в тенистой курилке, машина шефа стояла, как и положено, в рядочке со всеми остальными, Алексей быстрым шагом подошёл сзади к водителю.

— Ты всё куришь. Сколько можно? Давай заводи, скорее, поехали.

— Куда, товарищ полковник? Товарищ генерал ничего не говорил, наоборот приказал его здесь ждать.

— Обстановка резко изменилась, Палыч сейчас у начальника, задание получает, нам приказано срочно выезжать. Я не понял, ты, что задание сорвать хочешь?

— Нет, что Вы Алексей Павлович.

— Быстро заводи, погнали, мы и так уже на десять минут опоздали, не поспеем в срок, ты будешь виноват. — Алексей уже сидел рядом с Вероникой на заднем сиденье, — быстро, быстро Фёдор, иначе в рапорте так и укажу, что выполнение задание поставил под угрозу, а может и сорвал прапорщик Пустовит.

— Не надо про мня в рапорте, — взмолился водитель, — сейчас моментом доставлю куда нужно. Ехать то куда?

— В парк Федя, в наш парк.

— Считайте, что вы уже там.

«Волга» сорвалась со стоянки как раз в тот самый момент, когда генерал Лысов спускался по лестнице ко второму выходу. Он вышел на улицу, огляделся по сторонам, не увидел своей машины и пошл назад, к парадному воду, решив, что приказал водителю ждать там, хотя отчётливо помнил, что собирался уезжать с этого выхода.

А Фёдор уже гнал «Волгу» по широкому проспекту в сторону автопарка, к которому было приписано управление.

Добравшись до парка Мещеряков, отпустил Фёдора и прошёл к хозяину здешних мест, начальнику автомобильной службы, получил у него ключи от причитающегося ему на время командировки автомобиля, придирчиво осмотрел его, остался доволен и спокойно покинул территорию, направив автомобиль в сторону дома, ехать, не спешил, приноравливаясь к новому транспорту.

По домам сборы были не долгими, по пути ещё заехали пообедать и вот теперь «Прадо» катил по шоссе в сторону Сергиевого Посада. В салоне присутствовал некоторый беспорядок, от брошенных наскоро сумок с вещами.

— Ну-с, Ольга Андреевна, может, подробнее поведаете, в какое дерьмо мы с Вами на этот раз вляпались, и что это за два таких дядьки сидели у Палыча, да насмехались над нами совсем открыто, и самое главное не боясь ничего.

— Тебе как интереснее сначала про дерьмо, а потом про дядек, или наоборот?

— Да мне в принципе всё равно, лишь бы время скоротать.

— Тогда слушай в порядке заданных вопросов. Дядьки эти из «Конторы», в смысле из моей конторы, Федор Ильич — начальник историко-аналитического отдела, то есть самый главный там, и по совместительству мой начальник. А вот кто такой второй, я и сама не знаю, впервые его видела, скорее всего, из какого-нибудь оперативного отдела, но судя по его поведению, чин не малый, как минимум начальник отдела. Вот коротко и всё, что я тебе о них могу рассказать.

— Понятно, что ни черта не понятно. Что он за человек-то этот твой Фёдор Ильич?

— Не знаю, его в отделе ни кто не знает, он и начальствует там не так давно, по крайней мере, когда мы уезжали в тайгу про него ни кто и слыхом не слыхивал. Говорят, что долго был где-то в нелегалах, потом вроде провалился, вот его и выдернули по быстрому, да в наш отдел и сунули. Но нужно отдать ему должное, в антиквариате разбирается, как настоящий профи.

— Понятно, значит где-то на нём сидел. Хорошо, теперь про эту самую библиотеку давай. Она, что действительно существует?

— А кто её знает. По преданиям да, а в действительности пока ещё её ни кто не видел. Причём искали и во времена Петра Первого, и при Сталине, и после него, в общем, искали всё время. В Комитете в своё время даже специальный отдел существовал. Но как видишь, до сих пор не нашли. А многие учёные сходятся к тому, что её вообще никогда не было.

— Так откуда тогда такие разногласия?

— Понимаешь, основу этой самой библиотеки, или как ее ещё называют либерии, составляли книги, привезённые в своё время на Русь бабушка Ивана Грозного византийская принцесса Софья Палеолог, в качестве преданного, выходя замуж за деда Ивана Грозного — московского Великого князя Ивана III. Это были книга, которые на протяжении многих веков собирали императоры Восточной Римской империи. Но, как известно Москва в те времена была деревянной, и для того, что бы сберечь библиотеку от пожаров, Софья, уже, будучи женой Великого князя, велела соорудить под кремлём каменное хранилище, куда и поместила все книги. Но есть множество противоречий, существования самого приданого принцессы. Многие летописи утверждают, что Софья прибыла на Русь, как бы налегке, без объёмного багажа, а нужно понимать, что книги тех времён то огромные, тяжелые, разукрашенные золотом и драгоценными камнями фолианты. Это одно, второе Константинополь, в котором, якобы хранись все эти раритеты, захватили турки, когда будущей московской княгине было всего лет одиннадцать от роду. После падения Константинополя отец отвёз её в Рим, и отдал на попечение Папе. Если даже она и прибыла в Рим с библиотекой, то вряд ли Папа выпустил бы её с этим преданным, ведь как гласят легенды, в Константинопольской библиотеке были собраны не только труды Гомера, Аристотеля, Платона, но и древнейшие Евангелия, а эти книги способны перевернуть всю историю христианства. Посуди сам Папе это нужно?

— Ну, я бы не рискнул, на его месте, попади мне в руки такие труды, выпускать их в свет.

— Вот, вот. Но есть ещё одно но. В те времена Русь была весьма просвещённым государством, её библиотеки постоянно пополнялись за счёт войн, набегов на язычников, конфискации оных у опальных бояр и монастырей. Кроме этого уже в середине двенадцатого столетия Андреем Боголюбским была основана печатная типография. Но вот в чём заслуга Ивана Грозного, так это том, что он ввёл первую на Руси цензуру.

— И каким это образом?

— Очень просто он ввёл запрет на продажу книг, не соответствовавших христианскому мировоззрению. Во времена его реформаторского правления такие книги изымались и сосредотачивались в подземных монастырских хранилищах, под присмотром монахов и за серьёзными инженерными заграждениями. Таким образом, допуск ко всем этим хранилищам имели только строго ограниченные особы. Но Русь она есть Русь, и смуты здесь возникали постоянно, так вот во время тих смут, в хранилища попадали и посторонние люди, отсюда мы можем судить о том, что собрания книг, да и не только книг были достаточно обширными.

— Так, что получается всё это безвозвратно утеряно?

— Почему? Далеко не всё, хотя нужно сказать, что после революции и начала гонения на церковь, многие хранилища очень сильно пострадали. Но и книге в них очень часто были не оригиналами, а обычными списками с других, хранящихся в библиотеках Европы. А в легенде о Либерии Ивана Грозного говориться об оригинальных книгах, причём до сих пор никому не известных.

— Понятного стало ещё меньше. Так существует она или нет?

— Я на тебя удивляюсь Мещеряков, я тебе здесь уже битый час распинаюсь о том, что её ни кто не видел, и есть только легенды о её существовании, а ты у меня спрашиваешь, существует она или нет. Ты что так ничего и не понял?

— Нет, — честно признался Алексей. — И перестань называть меня Мещеряковым, сейчас я Платонов, и ты, кстати тоже.