Не знаю, как это вышло, но Мэнди — жена Хореса. Между прочим, его дети разговаривают с ним примерно так же. Хорес тут же замолчал и принялся застегивать свою ветровку, поскольку, во-первых, похолодало, а во-вторых, ему приказали замолчать.

В нашу сторону двинулись две фигуры. Одна, высокая и грузная, двигалась какой-то странной раскачивающейся походкой. Вторая, низенькая и сутулая, выписывала замысловатые зигзаги, шагая рядом со своим огромным, как башня, спутником.

— Они идут к нам, — сказал я.

Внезапно налетевший холодный ветер и приближение двух незнакомцев оказало на нас какое-то странное впечатление. Мы притихли и молча наблюдали, как они идут. Чем ближе они подходили, тем более странной казалась нам их внешность.

— Господи боже! — воскликнула Ирен. — У низенького-то квадратная шляпа!

— Мне кажется, она сложена из газеты, — заметила, прищурившись, Мэнди. — Ну да, это газета, сложенная газета.

— Нет, вы только поглядите на усы этого высоченного негодяя! — сказал Карл. — Я таких зарослей в жизни не видел.

— Они мне что-то напоминают, — проговорил я.

Все посмотрели на меня.

Да это же Морж и Плотник…

— Они похожи на Моржа и Плотника, — сказал я.

— На кого? — спросила Мэнди.

— Только не говори, что никогда не слышала о Морже и Плотнике, — ответил Карл.

— Никогда, — сказала Мэнди.

— Какое безобразие, — отозвался Карл. — Ты просто невежественная сучка. Морж и Плотник — это, наверное, два самых популярных литературных персонажа. Льюис Кэрролл сочинил про них стишок в одной из своих книг про Алису.

— «Алиса в Зазеркалье», — подхватил я и процитировал:

Мэнди пожала плечами.

— Ну и что? Зато я красивая.

— Простите, что вмешиваюсь в ваш разговор, — сказала Ирен, — но у маленького действительно есть носовой платок.

Мы уставились на незнакомцев. Низенький держал в руках огромный носовой платок, который он время от времени прикладывал к глазам.

— А что, низенький — Плотник? — поинтересовалась Мэнди.

— Да, — ответил я.

— Тогда все в порядке, — сказала она, — потому что он тащит пилу.

— Да, так оно и есть, — подтвердил Карл. — Да поможет нам Бог. А чтобы картинка была полной, смотрите — на нем фартук.

— Значит, ваш Плотник должен носить фартук? — спросила Мэнди.

— Кэрролл об этом не упоминал, — сказал я, — но на иллюстрациях Тэниэла Плотник действительно носит фартук. И нос у него такой же, и челюсть квадратная, как у этого.

— Черт, двойники какие-то, — произнес Карл. — Одна только заминка — этот Морж вовсе не морж, он просто похож на моржа.

— А ты подожди, — посоветовала ему Мэнди. — Вот сейчас на нем начнет расти мех, а изо рта вылезут длинные бивни.

И тут странная парочка заметила нас. По-видимому, наше присутствие оказалось для них полной неожиданностью. Они резко остановились, уставились на нас, и низенький быстро спрятал носовой платок.

— Странно, что они нас до сих пор не замечали, — прошептала Ирен.

Высокий медленно двинулся вперед, осторожно переступая ногами. За ним последовал низенький, стараясь держаться за его спиной, подальше от нас.

— Первый контакт с пришельцами, — сказала Мэнди, и Ирен и Хорес нервно захихикали.

Я промолчал. Я уже решил, что больше не буду работать у Карла, что вся его компания мне не по душе — может быть, за исключением Ирен, — а эти незнакомцы вызывают у меня настоящий ужас.

Тут высокий улыбнулся, и все изменилось.

Моя работа связана с индустрией развлечений, рекламой и связями с общественностью. Мне приходится иметь дело с самыми обаятельными мальчиками и девочками нашей гордой страны. Поэтому я стал настоящим профи по части обворожительных улыбок и научился им противостоять — так сказать, оделся в крепкую броню. Когда ко мне подходит напудренный красавчик, сияющий белоснежной улыбкой, я понимаю это так: он просто демонстрирует мне, чем будет меня кусать, только и всего.

Однако в улыбке Моржа скрывалось нечто совершенно иное.

Улыбка Моржа подействовала на меня так, как ничто не действовало уже много лет: она растопила мое сердце. Я специально употребил столь сентиментальную фразу. При виде его улыбки я понял, что этому человеку можно доверять; я кожей почувствовал, что он обходителен и любезен, что у него благие намерения. Его сходство с Моржом из сказки перестало меня пугать, теперь я находил его смешным и милым. Я обожал его, как когда-то в детстве обожал своего плюшевого медвежонка.

— О, простите, — звучным голосом произнес он, — надеюсь, мы вам не помешали.

— Надеюсь, мы не помешали, — пискнул Плотник, выглядывая из-за спины своего спутника.

— Гм, дело в том, — вновь загудел Морж, — что мы вас не сразу заметили.

— Дело в том, что мы разговаривали, — добавил Плотник.

— О песке? — спросил я.

Морж потрясенно уставился на меня.

— Д-да… раз уж вы сами догадались.

Подняв огромную ногу, он затряс ею, чтобы вытряхнуть из ботинка песок.

— Сил никаких нет, — пожаловался он. — Набивается в обувь, потом рассыпается по всему ковру.

— Надо его убрать, вот что, — сказал Плотник.

— Убрать весь песок? Но его слишком много! — удивился Карл.

— Действительно, — ответил Морж, с мрачным неодобрением оглядывая пляж, — слишком много.

Затем он взглянул на нас, и мы вновь окунулись в сияющие лучи его улыбки.

— Однако позвольте нам представиться, — сказал он.

— Надеюсь, вы извините Джорджа, — вставил Плотник, — он у нас обожает церемонии, вы заметили?

— Ну и что? — Морж похлопал Плотника по бумажной шляпе. — Это Эдвард Фарр, а я Джордж Твиди, к вашим услугам. Боюсь, мы с ним… э-э… немного пьяны.

— Да-да. Немного.

— Мы ушли с восхитительной вечеринки. Наверное, нам лучше вернуться и продолжить.

— Если, конечно, найдем еще немного топлива, — прибавил Фарр, помахивая пилой.

К этому времени он осмелел настолько, что вышел из-за спины приятеля и стоял прямо перед нами.

— Так вот, к вопросу о вечеринке, — продолжал Твиди. — Вы не видели, здесь где-нибудь не валяется плавник? Мы весь пляж обшарили, нигде ничего.

— Мы-то думали, его на берегу полно, — сказал Фарр, — а здесь один песок.

— Готов поклясться, вы искали устриц, — сказал Карл.

И вновь Твиди изумленно уставился на него.

— Устриц? — спросил он. — О нет, нет, устрицы у нас есть. Нам их не на чем приготовить, вот в чем дело.

— Потому что нам кое-чего не хватает, — подхватил Фарр, глядя на своего спутника.

— Полагаю, да, — задумчиво отозвался тот.

— Боюсь, с топливом мы вам помочь не сможем, — сказал Карл, — но можем предложить выпить с нами.

Его голос показался мне необычным, и я насторожился. Я обернулся к нему и через некоторое время понял, чем вызвано мое удивление.

Его глаза. В кои-то веки, впервые в жизни в них появилось дружелюбное выражение.

Не хочу сказать, что у Карла рыбьи бесцветные глаза, вовсе нет. Такими они кажутся на первый взгляд. Но только на первый. На самом деле Карл отлично умеет выражать свои чувства взглядом, лицом, всем телом. Можно сказать, он мастер экспрессии. Он умеет казаться трогательно-заботливым, или дружелюбным, или исполненным холодной ярости, или своим в доску, и всегда одинаково убедительно.