Я открыла роскошную дверь на балкон и рванула купаться. У пруда были очень пологие берега, и заходить в воду было необычайно приятно. Наконец-то я наяву узнала, что такое вода температуры «парное молоко». Она была очень тёплой, ласковой, манящей и приняла меня в свои нежные объятья словно дорогой приз, лучшую жемчужину из коллекции. Наконец-то я смыла с себя всю дорожную пыль, ополоснула волосы. Не посмела испачкать воду пруда шампунем. Правда, я подозревала, что после таких издевательств вся шевелюра к утру просто встанет дыбом. Вокруг пруда явно никого не наблюдалось. Видимо, местные все же по каким-то только им ведомым причинам обходили моё поместье десятой дорогой. Вот и славно, подумалось мне. Знать бы ещё, что их отпугивает, вообще бы замечательно было. А посему купалась я голышом. А когда вылезла из воды, решила, что одеваться в грязное смысла вовсе никакого нет. Босая и обнажённая я подхватила одежду и бегом рванула на балкон. Хоть никого и не было видно, всё же было как-то неудобно.

Если завтра я найду электрика, то ещё и одежду смогу постирать. Быстро достав из сумки маленькое черное платье, ближайшего родственника длинной майки, исполняющего временные обязанности ночной рубашки, я переоделась. Платье — самое то после купания. В ставшие привычными джинсы влезать не хотелось. Ощущение чистоты после долгой дороги и разных дел было непередаваемым. Теперь можно было пойти готовить праздничный ужин. Чтобы зажарить курёнка на мангале, заново перепачкаться и пропахнуть дымом. Прихватив уголь и спички, я пошла разжигать мангал. К моему удивлению, он разжёгся почти с первого раза. Как только угли стали красными, на мангал была водружена долгожданная курочка. Я смотрела на нее глазами влюбленной кошки. Хотя кошка как раз-таки была сытой и сидела дома. С курочки стекал растопленный жир и с громким шипением падал на угли. Сногсшибательный аромат дымящегося мяса разносился по округе. Живот предательски урчал. Полусырое мясо на мангале виделось мне пищей богов. Я нарезала круги, попутно тыкая острым прутиком и пытаясь определить, не готова ли курочка с хоть какого-нибудь края. Кошка сидела на окне первого этажа и гипнотизировала нашего восхитительного курёнка через окно. Еще пара дней на свежем воздухе, и я забуду про все диеты раз и навсегда. Я не рискнула брать кошку с собой на улицу в первый же день. Пускай привыкнет к новому месту, освоится и поймет, что мы теперь будем жить именно здесь. Когда курочка начала покрываться корочкой, ожил телефон. Пришло уведомление о том, что на почте есть новое непрочитанное письмо.

Мне писал коллега. Алекс.

— Ты померла? Или наш милый шеф рехнулся?

— Жарю курочку на углях. Упырихи так, кажется, не делают. Вероятно все же жива, но потрёпана жизнью. Что у вас случилось?

— Бомжуешь? Только что заезжал за жёстким диском в офис. Видел твоего Олафа. Шеф плакал у него на груди и хлестал водку из горла. Олаф плёл какой-то откровенный бред на тему того, что сирены так просто не гибнут от полёта. У них, мол, должны раскрыться крылья. И тут, его величество, шеф, выдал, что Марточка не просто выпала из окна, а выпала из окна на трансформаторную будку и сгорела аки спичка. Дальше я слушать не смог… Что происходит? Тебя ищет Интерпол? Ты чё натворила?

— Скорее ушла в подполье. Всё куда хуже. Этот норвежский лось сделал мне предложение. Я действовала согласно технике безопасности п.5 ст.7: «Когда на вас нападает лось, прикиньтесь трупом», и прикинулась дохлой.

— Так феерично от свадьбы не бегал даже я. У тебя явно есть чему поучиться. Как только ты умудрилась шефа в это вписать?

— Секрет фирмы. Не проболтайся Олафу, а то вместо меня ты в Норвегию поедешь за него замуж выходить. Мне для друга ничего не жалко, найду и фату погуще.

— В Норвегии холодно!

— Это единственное, что тебя смущает?

Алекс не нашел достойного ответа. Ха-ха три раза.

Праздничный ужин я решила устроить здесь же, под яблонями. Косу далеко убирать пока не стала. Было откровенно лень. Из дома притащила бутылку шампанского и одноразовый стаканчик. Курочку переложила на такую же тарелку. Небольшой кусок куриной грудки отнесла кошке. Она умудрилась подпрыгнуть и тряся свои жирком выхватить свой кусман прямо у меня из рук.

Звук открываемой бутылки тёплого шампанского прозвучал как пушечный выстрел в густой тишине весеннего сада. Я пригубила коварный напиток и попробовала драгоценную курочку в сто первый раз. На сей раз она более всего походила на готовую и даже равномерно покрылась чудесной золотистой корочкой. Она была несравнима с обычными курами гриль, которые продаются в каждом гипермаркете. Волшебная, она отдавала лёгким ароматом копчения, ведь в самом конце готовки я бросила прямо на угли несколько веточек яблони. Именно они, я подозреваю, придали изысканный аромат мясу. В этот самый торжественный момент начала дегустации мне показалось, что я заметила тень, мелькнувшую в окне башни. Меня это очень удивило и даже насколько напугало. Мало ли кто шастает по дому. А с учётом моего совсем недавнего дефиле в чём мать родила у пруда мне это не понравилось окончательно. Прихватив косу в одну руку, я стала обходить дом по периметру снаружи. Со второго этажа в башню было не пройти. Даже там, где могла бы находиться лестница в башню, проход в основную часть дома заклинило намертво. Поэтому я решила, прихватив в одну руку косу, обойти дом по кругу и посмотреть, нет ли входа в башню снаружи, Продираясь сквозь траву, обдирая руки о ветки яблонь, я уверенно шла вокруг дома. Странно, но с задней стороны дома пруда не обнаружилось. Равно как и дубов.

Балкона тоже не нашлось. Я продолжила обход дома. Я уже была слегка поцарапана и местами обожжена крапивой, хоть с этой стороны дома она была невысокой. Из окна на меня смотрела изумлённая кошка. Но я же упорная, и я все же дошла до башни. Снаружи в неё тоже было никак не попасть. Двери не было, окон до самого второго этажа тоже. Стена была настолько гладкая, что по ней не залезла бы даже кошка. Разве что Люсинда, учуяв жирного голубя. Я решила не возвращаться тем же путем, которым пришла, и продолжила обход дома с этой стороны. Кое-где на меня налипла мерзкая паутина. Волосы уже окончательно растрепались, довершая мой облик. Дальше трава была ниже, а веток и кустов почти не было. Вскоре я вышла к фасаду дома. Я всё понимаю, но пруда не было! Балкона тоже. Как такое может быть? У меня стащили прудик и балкончик? Волосы всё же были ещё немного влажными, значит, пруд мне не привиделся. Ошарашенная, я замерла. Взгляд невольно остановился на мангале и шампанском. Неужели шампанское было подделкой, и я отравилась? Вот я и глюки ловлю, и прудик не находится. И ровно в этот момент на дорожку, ведущую к дому, заехала машина и остановилась. Из неё вышел благообразный парень. Очень удивлённо он посмотрел на меня, я приглашающе махнула ему рукой. Он на секунду замер, но всё же решил подойти. Только тут до меня дошло, какой диковинный, должно быть, вид я имею. В чёрном балахоне до колен, с косой в одной руке, растрепанными волосами, которые стоят дыбом. А в волосах застряли паутина и веточки яблонь. И глазами, вытаращенными от потери уже полюбившегося мне водоёма. Парень нашёл в себе силы поздороваться. Я не стала нарушать волшебства момента и класть косу.

— А мне в магазине сказали, что у портального дома появилась хозяйка. Я электрик, делал тут проводку в своё время. Могу подключить вас к электричеству снова, — сказал он неуверенным голосом.

— Спасибо, это было бы просто чудесно. Давайте только завтра, а то я сегодня немножко занята. Прудик ищу. Парень смутился окончательно.

— А почему с косой?

— А я попутно на кротов охочусь. Давайте мы завтра вернёмся к вопросу об электричестве. Только озвучьте сколько это примерно будет стоить.

— Для вас — сущие копейки. Я сам всё здесь делал. И подключить дом обратно для меня вопрос получаса.

— Завтра в час дня вам будет удобно?

— Да.

— Отлично, вот и договорились! Всего доброго.