Наконец осмотр моей экипировки был закончен, и мы дружной толпой направились в сторону светлого бора, что располагался примерно в версте на невысоком взгорье.
В ближайших от нашего с Егоровной жилья окрестностях было несколько типов лесов: дубовые и липовые рощи, березняк вперемешку с осиной, густой темный ельник и светлые боры на возвышенных местах. Последние преобладают. Само название уездного города Боровеск, собственно, и говорит о наличие в этих местах крупных массивов боровых лесов. Именно там произрастает, пожалуй, самый ценимый в России гриб, именуемый боровиком. В этом году, по словам ребят первая волна именно боровых белых немного припозднилась, первые пошли только к концу июля. Вообще-то в здешних лесах много других грибов, но наиболее ценимы, как я уже упоминал, боровики и рыжики.
— Ты, Андрюха, грыб не режь под корень, коль на базар повезешь, замаешься продавать, — по дороге к лесу инструктировал меня Глист. — Боровой нужно аккуратно выкручивать из земли, чтобы шляпу не сорвало, потом слегка очистить от земли. Если червивый, его сразу видать — ножка мягкая, шляпка снизу в дырочках. Мы такие не берем и такой никто не купит. Большие тоже не бери, бо городским ндравица грыб мелкий складный красивый. Нонече слыхал на базаре кучка за четвертак идет.
— А в кучке сколько грибов? — поинтересовался я
— По-разному, — Василий задумчиво почесал затылок, — но меньше двух с половинкой фунтов предлагать не стоит. Тут еще как представить кучку покупателю, чтоб солиднее выглядело, я те опосля покажу, когда наберем. Да, еще чтоб лесного сору на шляпах и ножках не было, ну и слизняков. Был со мной случай в прошлом годе, или в позапрошлом, берет одна дамочка из блаародных грыб в свою белую ручку, а тут, откуда ни возьмись, слизняк, да прямо в ёйную ладошку. Визгу было, ажно на весь рынок, барышня едва не в омморок, грыб сронила, шляпка отвалилась. Смехота, да и только. Жаль хороший боровик спортила, пришлось цыганенку какому-то отдать, зато поржали всласть, душу отвели.
— Да, смеху тогда было, — подтвердил один из близнецов по имени Степан. — Токо ты сначала перебздел, Глист, когда та тетка пообещала позвать полицейских. Доброй оказалась, не позвала. А дочка у ей была во! — парень показал сжатый кулак с оттопыренным большим пальцем. — Вся такая беленькая, чистая, в платьице розовом, не то что наши Марфушки.
При упоминании о какой-то симпатичной горожанке, дальнейший разговор, что в общем-то вполне естественно, сместился в сторону женского пола. Я слушал с интересом, как эта банда два дня назад подсматривала из тростниковых зарослей за купающимися девчонками и бабами. В результате столь рискованной авантюры они были замечены и биты всем, что попалось под руку разгневанным фуриям. Хорошо, что плена удалось избежать, но от пущенных женскими ручками камней и кусков плавника всем им прилетело знатно. Насчет понесенного ущерба ребята особо не парились, ну прилетело и прилетело — в другой раз умнее будут. А вот о физических достоинствах и недостатках разных Евфросиний, Глафир, Авдотий и прочих селянок сказано было много. Промелькнули также имена Прасковьи Тихой, и прочих героинь вчерашнего марлезонского кордебалета. Однако, по общему мнению, самые достойные формы имеет некая Валентина Дымова, дочка местного кулака, отделившегося лет десять назад от сельской общины и поднявшегося «на оголтелом мироедстве». Откуда только этим не очень образованным парням такие слова ведомы? Впрочем, при всей справедливой ненависти к мироедам и прочим эксплуататорам трудового народа, каждый из моих дружков был бы не прочь по достижении совершеннолетия, жениться на Валюше и, забрав свой пай из «опчественного пользования», влиться в работящий коллектив семейства Дымовых.
Нелогичность их суждений меня здорово повеселила. Решил подлить немного масла в огонь:
— Ну хорошо, кто-то из вас оженится на дочке Дымова, заберет пай из крестьянской общины, начнет богатеть под крылышком тестя, давать денежки соседям в рост. Выходит, сам станет мироедом-эксплуататором.
После этих моих слов Костя гневно посмотрел на меня и в запале выдал:
—Ты, барчук, говори, да не заговаривайся! Чтобы я или кто-то из моих друзей начали давать своим же людям денежки в рост. Не бывать такому!
— А если попросят, неужто откажешь или дашь беспроцентную ссуду? — не скрывая издевки в голосе сказал я.
На что ребята почесали головы в разных местах и призадумались. Через какое-то время Глист, как самый расторопный выдал:
— Да ну её, Вальку эту вместе со всеми Дымовыми! Сиськи и жопа на загляденье, а мозгов в башке кот наплакал.
Толпа дружно поддержала «мудрую мыслю» товарища. Похоже, юношеский максимализм и ненависть к эксплуататорам перебороли желание стать мироедами. Ладно, посмотрим, как они заговорят годика через два-три, когда настанет пора женихаться и подыскивать себе вторую половинку. Вот тогда за эту самую Валентину и развернется самое настоящее побоище сельского масштаба и нет гарантии, что после этого парни по-прежнему останутся друзьями не разлей вода.
Кстати, нужно будет как-нибудь сходить на вечёрку. Приглашали ребята, да мне всё недосуг, то одно, то другое — дела, дела. Там, по их словам, на гармошке играют, песни поют и пляшут. А еще можно по темному делу забуриться в стожок с какой симпатичной кралей, обнимашками да поцелуйчиками заняться, а то и впердолить ненароком — есть тут вполне доступные девчонки.
Тема «кому впердолить» неожиданно вдохновила моих спутников вернуться к обсуждению достоинств и недостатков отдельных представительниц прекрасной половины человечества. От этих их разговоров у меня даже неожиданный стояк случился, благо штаны просторные и довольно длинная курточка. иначе полная конфузия могла получиться. По смущенным лицам некоторых ребят и определенным телодвижениям, направленных на маскировку бугристости в районе паха, такая же незадача случилась не только со мной. Гормоны, блин! Куда от них деваться?
За разговорами, не заметили, как оказались на лесной опушке. Перед нами раскинулся сосновый бор. Деревья-великаны поднимались своими верхушками на многие десятки метров, некоторые были в два-три охвата у снования. На пронизанной узловатыми корнями земле в изобилии произрастали кусты черники, поляны кислицы, но основную территорию занимали серебристый мхи. Именно в них и следовало искать боровые белые.
Быстро разбежались, договорившись к полудню встретиться на опушке. И правильно, еще с той жизни терпеть не могу аукающих и перекрикивающихся между собой толп грибников. Не даром сбор грибов называют тихой охотой. Гриб шума и суеты не любит и по заверениям моего деда, прячется, когда неподалеку начинает кто-то горланить. Предрассудки, конечно, но я и сам замечал неоднократно, когда идешь в лес в одиночку, и там кроме тебя никого нет, непременно наберешь грибов. Стоит лишь сунуться туда компанией — дело швах, на успех лучше не надеяться. Пожалуй, только за опятами можно ходить толпой, ибо этого добра в сезон, что грязи. Здесь опят не собирают, а зря, маринованные, да под водочку, уважаю зело это дело. Тьфу ты, спиртное ж мне нельзя! Ладно не с водкой, а с картофаном вареным, мятым со сливочным маслицем и немного подсолнечного нерафинированного добавить для вкуса. А опята, отваренные с лаврушкой, гвоздикой и перчиком, слюнявые чуток, слегка кисловатые и с характерным уксусным запахом. Ум-м-м! Прелесть.
Что-то я размечтался. Нужно белые искать, чай не за опятами в лес пришел.
Долго искать не пришлось. Первый боровик попался мне на глаза, как только я углубился в лес на десяток шагов. Знакомое каждому заядлому грибнику непередаваемое чувство восторга и радости, аж сердце ёкнуло. Включил «волшебное» зрение, снял «сигнатуру» со своего первого трофея. Ну это я как бы по-научному пытаюсь объяснить свои действия. Иначе говоря, узнал всё про этот гриб и занес полученную информацию в копилку ранее полученных знаний. Боровик оказался не поврежденным личинками грибных мух и комаров, то есть вполне пригодным для реализации на рынке. Затем бережно выкрутил грибное тело из земли, стряхнул с корневища остатки почвы и другие соринки. Для этого воспользовался небольшим ножиком, прихваченным с кухни Егоровны. Приобретенный у Митрича кинжал находится в закрепленных на предплечье ножнах и в случае какой-либо реальной опасности готов в любой момент их покинуть. Ну это я так, для самоуспокоения, ибо летом в лесу одинокому человеку, даже ребенку никакая опасность не угрожает. Все звери сыты и довольны жизнью. Медведям вполне хватает растительной пищи и рыбы в реках, ну если какая тухлятина подвернется, не побрезгуют. Волкам и лисам вдосталь мышей, лягушек и насекомых. О травоядных и говорить нечего, они и в зимнюю пору предпочитают держаться от человека как можно дальше. Короче говоря, идиллия.
