А если ее именно сегодня у заветного фонтана не окажется — это конец пусть не всему, но многому.

3

Судьба — хоть в чём-то на стороне фальшивой баронессы. Потому как настоящая оказалась на месте. Старушка Амблор мирно дремала в тенечке на заботливо расстеленной кем-то шали. И ничуть не возражает, чтобы до любимых покоев ее проводили «милая Ирэн и ее красивый кавалер».

Нет, понятно, что к старости зрение слабеет, но чтобы настолько! Рядом с Аланом даже Ирия — ослепительная красотка. А уж Карлотта сошла бы за богиню красоты.

— Я не спала… Я ведь не спала ни капли. Я просто слушала птичек… Они так чудесно сегодня поют! — уверяла спутников старушка.

— Конечно, вы не засыпали. Мы же всё время были рядом!

Пожалуй, идея представить Соланж ко двору Алисы — не так плоха, как казалось. Змеи с две провинциальная девчонка передаст кому донос прямо под носом у «баронессы Вегрэ». А вот у бедняжки Иветты Амблор наконец появится компания. Они с тетушкой Одеттой отлично поладят.

Ирия улыбнулась. Некоторые проблемы решаются удивительно легко. И совсем между делом. Особенно — чужие. Вот бы так же со своими…

— И просто сидела… смотрела, как вы ворковали… — ободренная поддержкой и отлично выспавшаяся почтенная дама сама воркует не хуже «птичек», которых «слушала». — За молодежью ведь глаз да глаз. Уж я следила, чтобы вы не позволили себе лишнего… Вы ведь не позволили?

— Вы же видели, что нет… — На сей раз губы послушно изобразили улыбку.

А ведь когда-то Ирия Таррент не умела лицемерить вовсе. Так давно… месяцев восемь назад. Нет, семь…

— Да, я зорко следила! Знаешь, Ирэн, у меня еще такие острые глаза… Вот у госпожи Кейтон… а ведь она моложе меня на целых шесть лет… Мне всегда говорили: «И как это тебе, Иветта, удается…»

Престарелая нянька кузины Алисы щебечет. Сама кузина радуется или плачет над своим новым положением (скорее — второе). Где-то на пути домой Всеслав Словеонский обдумывает столь удачную интригу. И радуется провалу противника. Хрупкой беременной женщины.

По всему саду разносятся неумолчные птичьи голоса. Привыкли к людям, не боятся ничего, менестрели крылатые!

А под ручку с поддельной баронессой идет самый настоящий шпион. И он сегодня же сдаст свою якобы возлюбленную злейшему врагу ее семьи. Обеих ее семей. А Ральф Тенмар — в могиле и больше не защитит. Ни одну из племянниц.

На мужественно-наглом каменном лице дискобола змеится усмешка. Что ж, Ирия, сама виновата. Нашла б способ отделаться от Алана по пути — не пришлось бы теперь, теряя время, тащиться мимо всех страшилищ Эрика. Но показывать ревинтеровскому агенту черный ход — совершенно излишне.

Увы, Пьер не в силах постоянно вытаскивать из неприятностей горе-племянницу своего благодетеля. Кстати, а почему бы не сделать еще попытку?

— Сударь! — Улыбочку пожеманнее! Давай, Ирия-Ирэн, представь, что ты — Полина. — Я вам так благодарна… Но сейчас я нужна моей дорогой кузине! И ваше присутствие, сколь бы приятным оно ни было мне, для Ее Высочества будет утомительным…

До него что — не доходит?

— Вы же сами слышали…

Глазки — книзу. Ты — придворная кокетка, изображающая наивную деву! Красней давай. Тьма побери, нормальные люди умеют это сами по себе. А Ирия — недостаточно стыдлива даже для переходящей из рук в руки игрушки!

Не умеешь — учись. Другие сей наукой владеют с рождения.

— Да, баронесса.

Если Эдингем — шпион, то и так не забыл подслушанные сведения. А он — шпион.

— И, надеюсь, я могу рассчитывать на ваше молчание.

Неужели это шпионы умеют краснеть? Во всяком случае — точно лучше баронесс.

Едва проводив неотлипчивого кавалера якобы печальным взором, девушка поспешила в «бабятник».

Эриковы страшилища сегодня раздражают особенно. А при виде хвостатой ичедари кожу обжег ледяной ветер словеонской стужи. И зачем северному бастарду понадобилась зловещая восточная статуя?

— Баронесса Вегрэ, наконец-то! — В конце коридора показалась графиня Браллон. А она — опаснее всех змеиных танцовщиц вместе взятых. Потому как охотится не на прекрасных юношей, а на некую Ирэн Вегрэ. — Мы с ног сбились, идем же!

Приветствовать госпожу Амблор в меру почтенная серая мышь не собирается?

Не собирается.

Навязчивый аромат нюхательных солей окутал Ирию еще в коридоре.

Безвольным и беззащитным комочком свернулась в полуобмороке «кузина». Вокруг квохчут и каркают дамы. И по пути топчут чей-то еще более беззащитный кружевной платочек. Красиво вышитый. Какой дуре пришло в голову уронить его в спальне Алисы? Здесь нет и не может быть ни единого кавалера. Даже Всеслав «принцессу» в беседку поволок.

Штук пять придворных кукол голов не подняли. Эти действительно тревожатся. Или притворяются лучше других.

А вот прочие сейчас сожрут бесцветными глазенками…

— Наша прекрасная баронесса, как всегда, занята. И ее вкус — неприхотлив. Она равно расположена и к герцогам, и к нетитулованным дворянам.

Блондинок с тоненькими голосками Ирия и так терпеть не могла. А уж когда к ним прилагаются вечные сплетни с подхихикиваниями… Минкли и обе ее подпевалы надоели еще насмешками над безответной Амблор. А сегодня решили перейти на саму Розу Тенмара?

И сюда ведь придется привести Соланж. Пора расчищать территорию!

Ирия Таррент уже вцепилась бы врагине в волосы. Или врезала в челюсть — смотря, насколько разозлилась. Герцогская племянница Ирэн Вегрэ лишь сузила глаза («ледяные очи цвета благородного изумруда» — как выразился Констанс) и ядовито изрекла:

— Виконтесса Минкли, обзаведитесь наконец хоть каким-нибудь поклонником или спрячьте свою зависть в сундук.

От варианта «засуньте ее себе в» Ирия хоть и с огромным трудом, но удержалась.

Три-четыре фрейлины радостно хихикнули. Этим без разницы — над кем. Виконтесса пошла красными пятнами — с шеи на лицо. А мегера Веруа немедленно рявкнула на обеих сразу:

— Нашли, что обсуждать! Самая подходящая тема для двух благородных девиц из знатнейших семей Эвитана! Ирэн Вегрэ, вы непозволительно грубы. Анна Минкли, зависть — один из смертных грехов, а сплетни позорят репутацию самой сплетницы.

Вегрэ — знатнейший род Эвитана? Ах да, они же в родстве с Тенмарами. Интересно, найдется ли при таких условиях во всей стране хоть одна не «знатнейшая» семья?

И что, тьма побери, с Алисой⁈

Ирия, подчеркнуто игнорируя краснеюще-бледнеющую соперницу, решительно протолкалась сквозь ряды дам.

— Ирэн… — слабо простонала кузина, чуть-чуть приподнимаясь на локте. — Оставьте меня с Ирэн…

— Все — вон! — хладнокровно изрекла Веруа. — А у вас, Анна, будет прекрасный шанс посудачить с так интересующими вас кавалерами. В коридоре их много.

Ирия минуту-другую думала, что сама графиня все-таки останется. Но нет — «вон» величественная дама отнесла и к себе. И царственно выплыла за сине-раззолоченную дверь последней.

Глава девятая.

Эвитан, Лютена.

1

— Ирэн… — тонкая белоснежная рука вскинулась в слабой попытке приветствия, — Ирэн, дорогая, подойди!

— Ваше Высочество, я здесь.

Алиса и в самом деле — бледнее зимних облаков.

— Не бросай меня, Ирэн! — Страх во взгляде, страх в хрупких пальчиках, судорожно стиснувших руку Ирии.

— Ваше Высочество…

— Алиса! Мы — сестры, мы обе — осиротевшие племянницы Тенмарского Дракона. Я беременна, они все хотят убить моего ребенка! — кузина истерически расхохоталась. — Мой собственный будуар битком набит шпионками и убийцами, Ирэн!

Так разгони их! Или поручи это верной фрейлине. Вдвоем с Веруа — разгоним за милую душу. А то еще и Браллон подключим.

— Я не брошу вас, Алиса.

Мокрое личико ткнулось в плечо. Вот так…

Обнимать принцесс — занятие всё еще непривычное. Даже если они записываются к тебе в сестры.

Шелк платья мокнет от чужих слез… или уже не совсем чужих. Плечики Алисы ходят ходуном. Ей действительно страшно! А еще страшнее — когда рядом с перепуганным, отчаявшимся человеком нет никого, кроме равнодушной интриганки с давно зачерствевшим сердцем!