Что за оправдания, не правда ли?

Я хотела, чтобы в моей жизни было все это...

Я уже объявила, что ухожу, и все, кажется, в порядке. Или, по крайней мере, все могло быть хуже, чем есть на самом деле. Может, пришло время начать работать над тем, чем я хочу заниматься. Последние несколько лет я была так сфокусирована на том, чтобы построить собственный бизнес, что отложила в сторону сотни других дел, которыми хотела заниматься с тех пор, как была ребенком.

К черту.

У меня всего одна жизнь, и я, правда, не хочу сидеть, сложа руки, и не заниматься тем, чем хочу.

Пришло время, черт возьми.

Часто, когда у тебя плохой день, ты не знаешь, что он станет еще хуже, пока не становится слишком поздно; ничего не происходит, когда ты уже оделась, съела завтрак, вышла из дома, и уже поздно возвращаться домой и притворяться больной... и бам! Сигналы ударяют тебя прямо в лицо, и ты знаешь — твой день сразу стал дерьмовым.

Я проснулась в пять утра, раньше, чем обычно, потому что весь день пройдет в делах; от кофеварки исходил приятный аромат; будильник надрывался самой отвратительной мелодией, которая в нем только запрограммирована. Я приняла душ, надела широкий ободок, чтобы волосы не падали на лицо, нацепила тонкие красные подрезанные штаны, блузку с короткими рукавами, балетки и очки.

Два моих телефона, ноутбук и планшет до сих пор вместе лежали на кухонном столе. Я собрала свои вещи, налила кофе в кружку-термос и вытащила свою задницу из квартиры, а небо до сих пор оставалось сонным.

Я умудрилась дойти до парковки, когда все начало выходить из-под контроля. На мне были чертовы балетки. Квартирный комплекс был слишком дешевым, чтобы снаружи работали фонари, так что на замену шины у меня ушло в три раза больше времени, чем обычно, и в процессе я испачкала свои штаны. Я уже опаздывала, так что не вернулась переодеться.

К счастью, оставшуюся часть пути я проехала без происшествий. Ни в одном из домов, которые окружали жилище моего босса, не был включен свет, так что мое обычное место у дома в четыре тысячи квадратных метров оказалось пустым. Я зашла через входную дверь, отключила охранную сигнализацию и направилась прямиком на кухню, когда наверху загремели трубы.

Я надела фартук, который висел на крючке в углу кухни, потому что одного пятна за два часа было достаточно. Вытащила фрукты из морозилки, капусту и морковь, которые помыла и приготовила вчера, достала из холодильника, высыпала в измеритель тыквенные семечки из стеклянной емкости на стойке и закинула все это в блендер за пять сотен долларов, который располагался на кухонной стойке.

По утрам, когда он не уезжал из дома на тренировки, он выпивал большой смузи, немного занимался дома, а после приступал к «нормальному» завтраку. Если двухлитровый напиток можно считать закуской.

Смешав ингредиенты, я разлила смесь в четыре больших стакана и поставила порцию Эйдена перед его любимым местом у кухонного островка. Затем достала два яблока и положила их рядом со стаканами со смузи. Как по часам, грохот на лестнице предупредил меня, что Виннипегская Стена направляется сюда.

Между нами существовала рутина, которая не нуждалась в словах.

Второй сигнал о том, что сегодня не мой день, показал хмурый взгляд на лице Эйдена, но мое внимание было слишком сильно сфокусировано на мытье блендера, чтобы это заметить.

— Доброе утро, — произнесла я, не оглядываясь.

Ничего. Я до сих пор не отказалась от приветствий, даже если знала, что он не ответит; мое воспитание не позволило бы мне.

Так что я делала свои дела, мыла грязную посуду, пока мужчина напротив меня сидел на стуле и пил свой завтрак. Затем, когда был готов, он нарушил тишину низким, сонным и хриплым ото сна голосом.

— Какие планы на сегодня?

— У тебя в девять интервью на радио.

Он проворчал, что знает об этом.

— Люди из новостей со второго канала приедут сегодня.

Еще ворчание, но это было произнесено с еще меньшим энтузиазмом.

Я его не винила; но и не понимала, зачем его менеджер вовлекал во всю эту публичность в местных новостях. Одно дело, когда он давал интервью в гостинице в комнате для журналистов после игры или в раздевалке, но в собственном доме? Весь вчерашний день я провела за уборкой в гостиной и на кухне, готовясь к этому.

— Потом у тебя официальный обед в центре, на который нас пригласила организация, куда ты жертвуешь деньги. В прошлом месяце ты сказал, чтобы я все подтвердила, — после того, как я произнесла эти слова, я смерила его взглядом, наполовину ожидая, что он передумает и не пойдет.

Он этого не сделал. Он кивнул как младенец, и такой кивок очень легко было не заметить

— Хочешь, чтобы я пошла с тобой? — спросила я, просто чтобы убедиться. Я почти всегда сопровождала его в Далласе, но если я могу этого избежать, я сделаю это.

— Да, — сонно проворчал он в ответ.

Черт возьми.

— Ладно. Мы должны выехать в восемь, чтобы благополучно доехать.

Он поднял пару пальцев, признавая мои слова или соглашаясь, не важно. Пять глотков смузи спустя он встал и протянул мне пустые стаканы.

— Я буду в зале. Предупреди меня за пятнадцать минут до выхода, чтобы я успел принять душ.

— Будет исполнено, босс.

— Ванесса!

Я заглянула в зеленую комнату, в которой Эйден сидел до начала интервью, и нажала на отправку сообщения младшему брату, прежде чем убрать личный телефон в задний карман джинсов.

— Да, сэр, — крикнула я.

— Я хочу больше воды, — ответил он. Эйден сидел на краю дивана, занятый чем-то в своем телефоне. Он не отвечал на сообщения фанатов, пока я не начинала настаивать на этом, и не оплачивал собственные счета, и лично не публиковал что-то на социальных страничках. Это было моей работой. Что именно он делал, вне моего понимания.

Но меня не настолько это волновало, чтобы шпионить.

— Хорошо, скоро вернусь, — ответила я, пытаясь вспомнить, где видела комнату отдыха.

У меня ушло больше времени, чем планировалось, на поиск аппарата с напитками, потому что, конечно, ни одного работника радио не оказалось в коридоре, когда мне это было так нужно. Но я купила две бутылки на деньги, что были у меня, и нашла обратную дорогу в зеленую комнату.

— Ты ехала до самого Фиджи, чтобы достать воду? — резко спросил Эйден, когда я зашла. (Примеч. Имеется в виду архипелаг Фиджи, расположенный в южной части Тихого океана, к северу от Новой Зеландии).

Что?

Я нахмурилась и моргнула. Я сфокусировалась на своем боссе и том факте, что на диване, перпендикулярно ему, сидели две девушки, и я заметила сиськи в низком вырезе блузки и слишком много макияжа. О них я не беспокоилась. Мое внимание было сосредоточено на моем боссе. Моем временном боссе. «Временный босс», — напомнила я себе.

— Что-то не так? — спросила я аккуратно, стоя там и смотря ему прямо в глаза, а две девушки заерзали на своих местах, как когда ты ребенок, а родители твоего друга отчитывают его прямо перед тобой; это было неловко.

Он посмотрел мне в глаза, его ответ был больше похож на хлопок, чем на заявление.

— Нет.

Нет.

Зачем я вообще задала этот глупый вопрос? Правда. На мгновение, я подумала о том, чтобы держать рот на замке, но это плохое настроение устарело очень быстро. Его обычная раздражительность — это одно дело, но сейчас все совершенно иначе.

То, что он снова повел себя как козел в публичном месте не так страшно, потому что легко это все проигнорировать и забыть, так как я не знаю этих женщин в комнате и никогда их больше не увижу. То, что он сказал перед Кристианом, — это уже другая история.

Пригладив материал своего ободка, я смотрела только на покрытое щетиной лицо.

— Знаю, в мои обязанности не входит что-то говорить, но если ты хочешь о чем-то поговорить... — мой голос был грубым, гнев пронизывал каждый слог.