Либо парочка людей, с которыми я познакомилась через нее, и мы время от времени встречались. И остался Зак. С тех пор как я переехала в Даллас, у меня не оставалось времени на то, чтобы заводить друзей. Поэтому я пошла к Заку и спросила, не хочет ли он пойти.

Меня не удивило его нежелание.

Но если я чего-то очень сильно хотела, то я это получала, и этот раз не исключение.

Но это не значит, что я должна быть самодовольной. Я похлопала его по руке и повела в секцию, где находились наши места. Раньше он никогда не был на стадионе в качестве болельщика, всегда как игрок, и рассматривал все кругом так, будто это что-то новое. И, возможно, у него на лице даже была насмешка, но я притворилась, что игнорирую ее.

— Ты уверен, что у тебя все в порядке из-за того, что ты здесь?

— Да, — твердо ответил он.

Не уверена, что полностью верила ему, но он отвечал мне так все восемь предыдущих раз, когда я спрашивала. Но я до сих пор ощущала вину за то, что заставляла его смотреть игру после того, как команда отказалась от него чуть больше месяца назад. Но он ответил:

— Я все равно собирался смотреть игру дома.

Чем больше я об этом думала, тем сильнее ощущала вину. Он мог отказаться приходить, но не сделал этого.

— После мы можем пойти поесть мексиканской еды, что думаешь? — я слегка подтолкнула его локтем.

В ответ он только заворчал и кивнул.

У нас отличные места. Такие хорошие, что я не уверена, кого подкупил Эйден, чтобы получить их прямо за день до игры. Мы сидели прямо у линии пятидесяти ярдов, в третьем ряду. Нас окружало море джерси и эмблемы с символами «Трех Сотен», и когда мы заняли свои места, я прямо ощущала напряжение Зака.

Опустив наши напитки, Большой Техасец наклонился ко мне.

— Ты скажешь мне, почему мы сидим здесь, а не в зоне для семьи?

Я скользнула по нему взглядом.

— Мне не нравятся люди, которые находятся там.

Это заинтересовало надоедливую задницу.

— Кто? — прошептал он свой вопрос, его глаза горели интересом. — Расскажи мне.

Святой Боже. Из-за своего ответа я почувствовала себя идиоткой.

— Все они?

Зак разразился смехом.

— Почему?

Мне пришлось сделать глоток пива, которое я купила, чтобы мысленно набраться сил и вспомнить тот день.

— Помнишь, когда ты достал мне билеты в ту зону? В первый раз, когда ты пригласил меня? — он не помнил, но это не важно. — Ну, я пошла... и все было похоже на фильм «Дрянные девчонки» только с женщинами, которые давно закончили старшую школу. Они без перерыва говорили друг о друге: кто набрал вес, кто носит сумочку из коллекции прошлого сезона, кто кому изменяет... и у меня разболелась голова. Теперь я одна из них.

— Ты та, кто ты есть, Ван.

Мне немного полегчало. Возможно, я сделала еще один глоток пива, а затем прижалась своим плечом к его.

— Ты мне нравишься, ты же это знаешь, правда?

Он фыркнул и взял свое пиво, делая глоток. Мы уселись поудобнее и наблюдали, как игроки выбегали на стадион, а фанаты поднимались на ноги, и все восемь тысяч кричали во всю силу своих легких. «Три Сотни» играли сегодня со своими главными конкурентами, «Хьюстонским Пожаром», и они были сильны. Я собиралась сделать фотографию и позже отправить приемному папе.

Расстегнув куртку, я освободила руки, чтобы взмахивать ими во время игры, вытащила их из рукавов и поправила подол джерси, которую надела.

Пиво вылилось изо рта Зака ему на колени.

— Ван. Ван. Зачем ты это сделала? — прокричал он, пялясь на меня так, будто я сошла с ума.

Я уселась поудобнее и улыбнулась.

— Потому что ты мой друг, и если кто-нибудь посмотрит, не хочу, чтобы они о тебе забыли.

Несколько часов спустя мы с Заком поехали поесть мексиканской еды и выпить «Маргариты» после игры, и вернулись домой, когда появился Эйден. Он еле волочил ноги по полу и бросил сумку на пол, а выглядел таким усталым и задумчивым, как и всегда после победы.

Не знаю, почему после победы он становился задумчивым, а не ликовал, но мне это вроде как нравилось. Когда команда не выигрывала, он просто выглядел заведенным и обозленным в своей тихой, задумчивой манере. Как по часам, он что-то съел и исчез в своей спальне.

Перемешивая лапшу из киноа (Примеч. Кино́а (лат. Chenopōdium quīnoa), или Квино́а, или Ки́нва (кечуа kinwa) — хлебная зерновая культура), я улыбнулась ему через плечо.

— Хорошая игра, Здоровяк, — он три раза получил мяч, что совсем неплохо.

— Спасибо, — он замер на месте. — Какого черта на тебе надето?

Я пожала плечами, все еще помешивая ложкой лапшу в кастрюле.

— Одежда.

— Ты знаешь, что я имею в виду.

— Джерси? — предположила я, пожав одним плечом.

Краем глаза я заметила, как он обошел меня. Я чувствовала, что он изучал меня. Когда он заговорил, его голос был тихим и осторожным:

— На тебе джерси Зака.

— Ага.

— Ты... ходила на игру в джерси Зака? — он говорил все еще спокойно и аккуратно.

— Угу, — я взглянула на него, он стоял прямо позади меня, спиной к кухонному столу. Его руки были скрещены на широкой груди. — Не хочу, чтобы кто-то забыл, что он квотербек, — объяснила я, прежде чем отвернуться.

Тогда он начал двигаться. Но он так долго ничего не говорил, и я подумала, что он вышел с кухни, но обнаружила, что он сидит за столом в уголке для завтрака, локтями упирается в бедра. Я поняла, что его щека дергается, но он не выглядит злым. Просто... созерцает.

— Ты в порядке?

Он быстро осмотрел кухню и потом посмотрел на меня.

— Нормально.

— Ладно, — таймер для лапши выключился, и я развернулась к плите. Слив воду и вывалив лапшу в миску, я добавила соус с пеканом и овощами, который приготовила ранее, и все перемешала.

Одной рукой я убрала кастрюлю и доску в раковину, и понесла миску туда, где сидел Эйден, и поставила ее перед ним.

— Подумала, ты будешь голоден. Просто помой потом посуду или убери в посудомоечную машину, ладно?

Он поднял голову, и его темный взгляд встретился с моим, у него на лице было написано удивление.

Понятия не имею, с чего это вдруг, но я подмигнула ему.

— Кстати, спасибо за билеты. Они были великолепны.

— Спасибо за еду, — ответил он и встал, буквально в шаге от меня.

В последний раз мы находились так близко друг к другу в Вегасе, и я чмокнула его в губы в часовне, но тогда я была так всем отвлечена, что не могла оценить, какой он чертовский большой и как близко мы стояли.

Потому что он большой. Высокий, у него широкие плечи и грудь, а из-за узкой талии остальная часть его тела выглядела более внушительной. От него исходило невероятное количество тепла и легкий аромат кокосового масла, которое он наносил на лицо каждый раз, когда принимал душ.

Святой Боже, он привлекательный.

Я сглотнула и улыбнулась, будто его присутствие никак меня не волнует. Будто отсутствие дистанции между нами — это обычное явление.

— Хорошо, ну, наслаждайся ужином. Я пойду наверх и посмотрю телевизор.

Он снова поблагодарил меня и пошел за стаканом.

«Какого черта только что произошло?» — задалась я вопросом, как только зашла в спальню и села на край кровати.

Какого черта со мной происходит?

Я сидела в спальне, когда начал звонить дверной звонок. За все время, что я провела в этом доме, никто не приходил. Черт, даже когда я не жила здесь, никто не заходил неожиданно. Ворота общины удерживали посторонних снаружи, а соседи не очень общительны.

Если кому-то нужен стакан сахара, они едут в магазин и покупают его. Я не уверена, кого ожидать, но когда заглянула в глазок, то оказалась полностью застигнута врасплох.

Полностью, абсолютно, на двести процентов застигнута врасплох. Черт побери.

Это Тревор. Менеджер парней. Король всех мудаков.

— Кто там? — закричал Зак откуда-то сверху, скорее всего, из своей спальни. Он вернулся домой час назад, и скоро мы собирались отправиться на пробежку.