— Мистер Джонсон, викарий мистера Стэнбриджа, и приезжий мистер нашли мисс Хейвуд! Мистер и миссис Стэнбридж просят срочно пожаловать к ним!

Селентайн Флинн велел лакею передать домашним, что мисс Хейвуд нашли и сейчас привезут домой, и снова показал себя человеком действия: подсадил девицу в ландо, где уже сидели Черити и Лиззи, и велел кучеру трогать.

Бэзил хлестнул лошадей.

— Мисс Хейвуд жива? — начал расспрашивать Флинн девушку.

— Ей очень плохо, мистер, она всё время плачет.

— Плачет — значит жива. И то хорошо, — вздохнул Флинн. — Гони живей, Бэзил!

— Надо было, наверное, взять Энтони и Винсента, — пробормотала Черити.

И не потому, что так думала, а просто для очистки совести. Кому они нужны? Ей пришло в голову, что общество кузена всего за несколько дней заставило её понять полное безволие и серость Энтони и откровенную низость Винсента. Сравнение всё же странная штука.

— Приезжий мистер — это кто? — спросил тем временем Флинн у девицы.

— Господин из Фортесонхилла, он вызвал мистера Джонсона, а тот — пастора Энджела.

— Значит, Фрэнсис всё же нашёл её, — пробормотал Селентайн Флинн. — Я так и думал, что он прочешет всю округу.

— Граф? Но как он догадался, где искать? — спросила Черити.

— Всё просто, — пожал плечами Флинн. — Пошёл за нами. Я же оставил ему туфлю, он пришёл сюда, обошёл с Повесой все выходы, и пёс где-то взял след. Потом ему оставалось просто идти за собакой.

— Но почему он не сказал нам о своих намерениях?

— Думаю, он подсуетился ради вас, мисс. Сам он редко вмешивается в чужие дела.

— Ради меня? — Черити не поняла кузена.

— Его сиятельство видел, что вы озабочены и решил помочь вам, — снисходительно пояснил Селентайн, странно на неё глядя. — Что тут странного?

На самом деле Черити показался совсем уж странным альтруизм его сиятельства.

Флинн меж тем проговорил ей на ухо:

— В вашей шкатулке, когда вы её открыли, я заметил подкову. Это к счастью. Откуда она?

Черити удивилась, но пояснила, что нашла её возле дорожной гостиницы.

— А у сестрицы вашей, выходит, разбилось зеркало? — усмехнулся кузен.

— Да, но какая тут связь?

— Возможно никакой, но само по себе расколотое зеркало бед не приносит, если не наглупит хозяин. Подкова тоже принесёт счастье, если… не наглупить. Счастье идёт к вам в руки, мисс Черити. Не упустите его.

Черити с удивлением посмотрела на него, она не поняла Селентайна, но они уже подъезжали к храму. О словах кузена можно было подумать и позже.

— Но где граф и викарий нашли мисс Хейвуд? — спросила она Джоан.

— На кладбище, — неожиданно услышали они ответ. — В церкви святого Фомы.

— Господи… — побледнела Черити. — Там похоронена моя мать. Но что там могла делать Вирджиния?

— Она была заперта в старом склепе семейства Крокхем, мисс.

Черити побледнела. Из рода Крокхэм в городе давно не осталось ни одного человека. Потомков, способных позаботиться о прахе предков, тоже не существовало, их род давно прервался. Высеченный из серого камня, украшенный скорбными фигурами почерневших ангелов, склеп стоял у старых ворот, на самой окраине кладбища, со сгнившими рамами узких окон, почерневшими стенами и гнилыми ступенями у входа. Проржавевшие створки металлических дверей при малейшем ветерке начинали издавать заунывные погребальные скрипы. Старожилы старательно обходили его стороной.

— Вы знаете, где это, кузина? — осведомился Флинн.

— Да, это старый заброшенный склеп, внутри несколько рассохшихся гробов, он принадлежал католикам семьи Крокхем, его двери не закрыты, но там есть засов. Детьми мы бывали на погосте, и я заглядывала внутрь. Там очень страшно, а Вирджиния… она чрезвычайно боится даже упоминаний о смерти. Подумать жутко. Но как она там оказалась?

— Я полагаю, мы это скоро узнаем.

Лошади уже домчали их до кладбища при церкви, но на въезде их ландо едва не столкнулось с каретой доктора Кардиффа. Видимо, его тоже вызвали. Пропустив экипаж врача в ворота, они въехали следом.

Здесь были его сиятельство граф Клэверинг, пастор Энджел Стэнбридж, толстый испуганный викарий мистер Джонсон и миссис Стэнбридж, которая сидела на остатках стены рядом с Вирджинией и тщетно пыталась успокоить её.

Вид Джин испугал Черити мертвенной бледностью. Кузина не могла ничего сказать, лишь заикалась, пытаясь что-то выговорить, потом заикание переходило в затяжной кашель, сотрясавший всё тело.

Не ожидая от неё никаких объяснений, Клэверинг рассказал, что собака привела его к ручью, но дальше потеряла след. Однако обратно тоже не шла.

— Я предположил, что мисс Хейвуд могли оглушить, а дальше нести на руках — ведь в ней нет и ста фунтов. Во всяком случае, я миновал ручей и обыскал погост, заглянул в склепы. Этот склеп был заперт, точнее, в пазы просто опустили засов. Я открыл его и нашёл на полу мисс Вирджинию. Она была в глубоком обмороке, лежала среди вываленных из гробов костей и черепов. Думаю, что изначально её положили в пустой гроб, из которого выбросили покойника. Мисс под утро пришла в себя, попыталась подняться и выйти, увидела останки и закрытую дверь, и от испуга упала в обморок. Сколько она пролежала — не знаю. Склеп не замурован, через окна нельзя вылезти, но воздух внутрь всё же проникал. Надеюсь, она скоро придёт в себя.

— А где письмо, которое она получила с вечерней почтой?

— Я спрашивал, но она не может говорить. При ней его нет, в склепе тоже. Впрочем, сомнительно, что его могли забыть или оставить при ней. Надо полагать, письмо у злоумышленника. Но она, как я понял, его в лицо не видела.

— Нужно немедленно отвести её домой, — безапелляционным тоном медицинского светила произнёс доктор Кардифф. — Она сильно испугана. Здоровье её и без того подорвано, она едва оправилась от нервной горячки, и я опасаюсь самых дурных последствий. Подобное потрясение может просто убить её.

— Мы с женой поможем вам, мистер Кардифф, — кивнул священник.

Викарий, пользуясь тем, что внимание всех переключилось на девицу, незаметно улизнул в притвор храма. Джоан, приведя господ на погост, тоже исчезла в церкви. Стэнбриджи и Лиззи попытались поднять Джин, и это им удалось, но едва её подвели к карете, вид тесного пространства внутри экипажа, затемнённого занавесками, видимо, напомнил бедняжке только что покинутый склеп, и она истошно завизжала.

Лиззи запрыгнула на подножку и раздвинула шторки, а миссис Стэнбридж удалось успокоить Вирджинию и уговорить «поехать домой». Все они отбыли, а обессиленная Черити опустилась на кладбищенскую скамью. В её ушах всё ещё стоял визг Джин — истошный, страшный, безумный. Нервы Вирджинии никогда не были крепкими, и ночь в склепе, — Черити хорошо понимала это — даром для неё не пройдёт.

Её опасения явно разделяли и два стоявших неподалёку джентльмена. Селентайн Флинн и Фрэнсис Клэверинг негромко обсуждали случившееся, до Черити долетали отдельные слова. Чтобы успокоиться и отвлечься, она начала прислушиваться.

— Но кто, кроме Кассиди, мог ненавидеть эту избалованную девочку, чья голова была набита вздорными амбициями мамочки и парочкой собственных коротеньких мыслишек, до того, чтобы попытаться убить? Разве ты не понимаешь, что одно не согласуется с другим? — шипел Клэверинг.

— Неумение себя защитить не есть готовность собой пожертвовать, — проворчал кузен. — Но ты прав, конечно, я ничего не понимаю.

Черити с трудом встала. Ноги казались ватными.

— Мистер Клэверинг…

Его сиятельство обернулся к ней. Она спросила:

— Вы сказали, что её попытались убить. Но если бы злоба и ненависть к ней были подлинными, то почему её не убили? Ведь судя по тому, что вы сказали, несколько часов Вирджиния была в полной власти этого человека.

— Это и для меня загадка, мисс Тэннант-Росс.

В разговор вмешался Селентайн Флинн, до того виновато помалкивавший.

— И, кстати, пока не забыл. Ты сказал, что собака потеряла след. Почему? Такие собачки теряют только след птицы, взлетевшей в небо.