– Давно присмотрела это местечко, – спокойно призналась она. – Вот только и представить не могла, что приведу сюда тебя.

Не может быть! Убийца – Инесса? Старейшина вампиров? Утонченная светская львица? Мой кумир? Мой идеал?

– Удивлена? – откликнулась она. – Признаться, я тоже. Мне казалось, что у тебя прекрасный вкус и ты никогда не опустишься до такого. – Она с пренебрежением кивнула на сумку, лежащую у моих ног.

«Почему она отступает от своих правил? – судорожно гадала я. – У других жертв не было следов борьбы или полос от наручников. Или она тоже лишь имитатор, как Нэнси?»

– Нэнси заслужила свою смерть, – поморщилась Инесса, теребя серебряную подвеску на цепочке. – Когда я стала бороться против подделок, я и не подозревала, что кто–то захочет подделать мой стиль. Да притом подделать столь бездарно. Нэнси сама виновата. Если бы ее не поймали Гончие, рано или поздно я бы раскрыла ее и прикончила сама.

Зачем она все это говорит? К чему теряет время? Гости же могут вспомнить, что она выходила надолго?

– Не беспокойся, дорогуша. – Инесса беззаботно улыбнулась. – Я напилась до такой степени, что меня сгрузили на кушетку в комнате отдыха. Знаешь, в «Подземелье» есть несколько спален для тех, кто загулял в ресторане до рассвета. Никто не стал сидеть у постели вдрызг пьяной именинницы, да и вряд ли кто хватится меня раньше, чем через час, а к тому времени мы с тобой уже закончим.

«Как же она прошла мимо гардеробщика?» – мысленно удивилась я.

– В «Подземелье» есть черный ход, о котором известно немногим. Я воспользовалась им, – охотно сообщила Инесса.

«Интересно, как она собирается вернуться в ресторан, не замарав подола своего нарядного платья? Вон уже низ промок и весь в грязи».

– Да, об этом я не подумала, – нахмурилась Инесса, опустив глаза и разглядывая маркое платье. – Честно говоря, не собиралась заниматься этим в свой день рождения, но твоя сумка просто вывела меня из себя. А ладно, – она махнула рукой, – у меня с собой есть сменное платье для танцев – переоденусь. А это спрячу и постираю. Никто меня и не заподозрит.

Она читает мои мысли, поняла я. Ей нужен слушатель. Рот она мне заклеила, чтобы я не позвала на помощь, а владение телепатией позволяет общаться со мной посредством мыслей. Только сейчас я поняла, что Инесса не говорила вслух, иначе акустика гулкого двора, со всех сторон окруженного кирпичными стенами, разнесла бы ее слова раскатистым эхом. Ее голос звучал только в моей голове. Никто не услышит ее слов, никто не узнает, где мы, никто не придет на помощь.

– Умница, соображаешь. Я могла бы убить тебя сразу, но, учитывая мою прежнюю симпатию к тебе, мне хотелось прежде узнать, как ты могла купить эту дешевку? – Еще один презрительный кивок в сторону сумочки.

«Наживка, – с мрачным удовлетворением пояснила я. – На которую ты попалась».

– Так ты разгадала мои мотивы? – Инесса даже обрадовалась. – Выходит, я в тебе не ошиблась. Мы с тобой одинаково устроены, одинаково мыслим. Только разделяя мои убеждения, можно было догадаться о причинах моих поступков.

Она называет убийство – поступком?

– Ты меня осуждаешь? – Раевская осеклась. – Я думала, ты поняла меня и искала со мной встречи, чтобы помочь мне избавляться от всякой швали.

«От швали?!! – мысленно завопила я. – Ты убила Глеба! И у тебя еще хватило наглости произнести слова скорби у его могилы!»

– Таковы мои обязанности старейшины, – ничуть не смутилась Инесса.

«За что же ты с ним так поступила? Он же работал на вас, шпионил для вас».

– Неважно, что он делал для Совета. Он заслуживал смерти в той же мере, что и остальные, – гневно ответила вампирша. – Он не делал различий между шедевром мастера и грубой подделкой. И я избавилась от него, как только подвернулся подходящий случай.

«Ты говоришь о людях, как о вещах, которые вышли из моды, и поэтому их без сожаления выносят на помойку», – с дрожью подумала я, силясь разломать наручники, но ничего не получалось. Мне казалось, стоит мне увидеть убийцу Глеба, я тут же превращусь в разъяренную фурию и растерзаю преступника на месте, но мои надежды не оправдались. Я оставалась беспомощной.

– Они ничего не понимали в моде, – ответила мне вампирша.

«И этого было достаточно, чтобы приговорить людей к смерти?»

– Не я, они сами себя приговорили, поставив на себе клеймо, – с презрением отозвалась Инесса.

«И даже Марк?»

– Марк из них был самым большим преступником! – вскипела Инесса. – Великий мировой бренд доверил ему рекламу своих часов, а он носил очки, купленные в переходе метро.

«Но ведь Марк был известным стилягой, неужели ему нельзя было простить такой крошечной ошибки?»

– В моде не бывает крошечных ошибок, – отрубила Раевская.

«И это пренебрежение модой пересилило танцевальный талант Беаты, милосердие и красоту Индиры, гениальный ум Виктории, редкий дар Софии и Филиппа?»

– Ты их даже не знала, как ты можешь судить о них? – возразила Инесса. – К тому же в нашей среде все таланты. Но талант без красивой огранки – брак.

«Одежда – лишь оболочка, под ней часто скрываются пустышки. Их ты считала более достойными, чем тех, кого убила?»

– Пустышки, обладающие хорошим вкусом, не так безнадежны, как умники, возведшие во вкус пошлость. – Инесса скривила идеально обведенный ротик. – Согласись, все мои жертвы были довольно умны, чтобы нести ответственность за свои решения.

«Ты могла бы проучить их менее жестоким способом», – с тоской подумала я.

– Могла бы, но не хотела. Я всегда была нетерпима к отсутствию вкуса и любви к подделкам.

«Но ведь раньше ты их терпела? – недоумевала я. – Ты в Москве уже давно, и многие из убитых провели здесь несколько лет. Почему же ты стала наказывать их только сейчас? Что изменилось?»

Инесса задумалась. Казалось, она сама изрядно озадачена этим вопросом.

«Тебе явился дух? Ты услышала голос?» – подначила я.

– Ты считаешь, что я сошла с ума?! – взвилась вампирша.

«Лично у меня в этом нет ни малейших сомнений».

– К счастью, таких подозрений нет ни у кого другого, – злорадно ответила Раевская. – А ты уже не успеешь поделиться ни с кем своими мыслями.

Я запаниковала, пытаясь высвободить руку. «И чем же заслужила смерть я? Я не увлекаюсь подделками. Кажется, за время нашей беседы ты в этом убедилась».

– Реально – да, но формально у меня есть повод. – Инесса обошла меня полукругом, пнула ногой сумочку так, что из нее вывалилась фотография бабушки.

«Аристарх тебе этого никогда не простит!» – мелькнуло у меня в голове.

– Он никогда не узнает, глупышка. – В руках Инессы мелькнул наполненный шприц. Она сняла колпачок с иглы и цепко схватила меня за свободную руку.

Я беззвучно забилась, глядя, как шприц пляшет в руке вампирши–убийцы. Краем глаза поймала темную тень, метнувшуюся во дворик. «Помогите! Кто–нибудь!» – мысленно завопила я.

– Здесь никого нет, дурочка, – почти ласково сказала Инесса. – Ну зачем тебе надо было разыскивать меня, а? Жила бы себе еще двести лет и горя не знала.

«Уже знаю! – огрызнулась я. – Ты отобрала у меня Глеба…»

– Тогда чего ж ты сопротивляешься, глупая? Глеб уже ждет тебя. – Шприц коснулся ворса пальто.

«Остановите ее, кто–нибудь!» – в отчаянии взмолилась я.

И тут откуда–то снизу взметнулась черная тень. Инесса завопила и выронила шприц, пытаясь сбросить с себя взбесившуюся черную кошку.

«Ах ты моя хорошая! Как там тебя… Маркиза? Выцарапай ей глаза!» – подначила я кошку, и острые когти впились в щеку вампирши, прочертив три глубокие борозды.

Инесса завертелась на месте, чуть не упала на меня. Меховая накидка распахнулась, обнажив пристегнутый к поясу кошель. Вот где она несла наручники и шприц! Наверняка и ключ там. Мне удалось незаметно сорвать кошель, и – о чудо! – рука нащупала металлическую бороздку.

«Задай ей жару!» – мысленно велела я кошке, торопливо примеряя ключ к замку наручников. На мое счастье, ключ подошел, и наручники тихо хрустнули, неохотно освобождая меня из плена. Тут бы мне и бежать сломя голову да звать на помощь, но только кошка, спасшая меня от неминуемой гибели, так жалостно взвыла, терпя поражение от рук более сильного противника, что я ринулась ей на выручку. С трудом отодрав насмерть перепуганную зверушку от шеи Инессы и бросив ее в сторону, я взглянула в глаза убийце.