– Сначала отпусти заложников, – потребовала я.

– Хорошо, – после паузы кивнул он. – Ты можешь освободить их.

Я бегом кинулась в комнатушку и, не тратя времени на распутывание узлов, просто разорвала веревки, до крови расцарапав руки. Саша и бабушка пребывали в каком–то трансе.

– Саша, – тихо позвала я.

Подруга подняла голову и, мне показалось, узнала меня.

– Саш, возьми бабушку и спускайтесь вниз. За воротами завода стоит черный микроавтобус. Там тебя встретит Ирвинг.

При упоминании любимого Сашкино лицо прояснилось, а глаза сверкнули, как весеннее солнышко. Словно во сне, она поднялась с места, размяла затекшие ноги. Мы вместе помогли встать бабуле, и я проводила пленниц до двери. Дальше Саша повела бабушку сама. Я повернулась к Жану, с трудом скрывая торжество в глазах. Теперь меня ничто не заставит соблюдать этикет.

– Сразимся? – с азартом предложил он, удивив меня. – Я уже говорил, что не верю, что ты отдашь Слезу добровольно. Я бы на твоем месте не отдал. Видишь, я даже отпустил заложников. Они были нужны лишь как гарантия того, что ты придешь сюда и принесешь подлинник, а не подделку. Ты бы не стала драться в полную силу, если бы боялась за их жизнь. Теперь им ничто не угрожает, и ты можешь показать все, на что ты способна.

– Зачем тебе понадобилось двое заложников? – ощетинилась я. – Недостаточно было одного?

– Знаешь, когда я увез мадам Лизон, то подумал: а как бы я сам поступил на твоем месте? Ведь мы так похожи… И мне пришло в голову, что я вполне мог бы пожертвовать жизнью любимой, но уже отжившей свое бабушки ради тех двух веков молодости, которые ждали впереди меня. А вот ради лучшего друга я бы, пожалуй, мог рискнуть своей жизнью.

– Ошибаешься, – прошептала я, стиснув кулаки. – Я бы не бросила бабушку. А ты не способен пожертвовать собой ради друзей.

– Ну давай же, mon amour, ударь меня! – азартно попросил Жан.

– Боюсь тебя разочаровать… – Я облизнула губы, прикидывая, как бы завладеть автоматом. – Я не черепашка Ниндзя и не ангел Чарли. Я не владею боевыми искусствами и вряд ли смогу тебя удивить.

– У тебя есть Слеза Силы, и ты уже показала, на что она способна. Я предлагаю честный бой. Вижу, оружием ты владеешь хорошо, поэтому уравняем шансы. – Вампир распахнул дребезжащую раму и выбросил за окно автомат.

Я побледнела. Хорошо еще он не знает, что мне известно о пистолете. Тогда у меня есть шанс подобраться к нему во время рукопашной и разоружить. Сейчас нечестность Жана даже была мне на руку.

Однако Жан меня удивил. Вопреки своей репутации он решил играть по–честному.

– Ах, чуть не забыл! – Уже сделав шаг по направлению ко мне, он вернулся к окну и вынул из–за пояса пистолет.

Я с едва скрываемым ужасом проследила, как летит на землю мое единственное преимущество.

– Теперь все. Ну не тяни, mon amour. Совсем скоро здесь появятся твои друзья. Увидев, что я отпустил заложников, они не будут отсиживаться в своем микроавтобусе и захотят вызволить тебя из лап людоеда. А у меня не так много времени убедить тебя в том, что мы созданы друг для друга и ты должна отдать мне Слезу прежде, чем они нам помешают, – дурашливо сказал вампир. – Они должны ворваться сюда не раньше, чем я воссоздам чашу.

– Тебе нужна публика? – усмехнулась я.

– Мне нужны доказательства действия чаши. Если мне покорятся Гончие, то мне покорится весь мир.

– Но только не я, – пообещала я.

– Ты станешь моей самой сладкой победой, mon amour. – И он стремительно бросился ко мне, сгреб в охапку и наклонился к моей шее, явно намереваясь выдрать кусок с мясом.

Перед глазами все помутилось от ненависти. Извернувшись ужом, я выскользнула из его рук и наугад выбросила руку и ногу. Мои слепые удары неожиданно попали в цель.

Вампир охнул и согнулся пополам. Когда он выпрямился, на его губах играла улыбка.

– Неплохо для начала, ангелок.

Он снова напал, и снова мне удалось уклониться от его кулаков и нанести несколько болезненных ударов в грудь и в живот. Он нападал – я защищалась. Ногами, зубами, кулаками – как могла. Откуда только взялись во мне эти умения – понятия не имею. Только Жан со все нарастающим уважением поглядывал на меня и не оставлял попыток одержать надо мной победу. Он нападал – я защищалась. Не всегда это удавалось хорошо, и я получила несколько ощутимых толчков, которые наверняка синяками впечатались в тело. Спасибо Слезе – я не чувствовала боли.

– Ангелок, ты еще не устала?

– Вот тебе «ангелок»! – Удар по касательной по скуле, казалось, значительно подпортил голливудскую улыбку моего визави.

– Нет, это уже из другого кино, – осклабился он, вытирая кровь в уголке рта белоснежной манжетой.

– Ты о чем? – насторожилась я.

– Да ты используешь приемы из знаменитых боевиков, – с усмешкой сообщил вампир. – Дерешься, как ангелы Чарли и Беатрикс Кидо, уворачиваешься от ударов, как Нео из «Матрицы».

Неужели? Так вот откуда что берется. Спасибо тебе, Слеза. Спасибо, Голливуд! Спасибо, братья Вачовски и Квентин Тарантино.

Окрыленная этим знанием и пылая ненавистью Тринадцатой Слезы, я бросилась на Жана. Теперь уже я нападала, а защищался он. К чести Жана надо признать, он был достойным противником и владел единоборствами не хуже киношных персонажей, которых я непроизвольно копировала, так что скоро я изрядно выдохлась.

– Сдавайся, – прошептал он, в конце концов прижав меня к стене. – Увлекательно было сразиться с достойным соперником, но согласись – я сильнее. Я изучал единоборства в Китае, Таиланде и Корее. Я не хочу причинять тебе боли. Я ведь тебя почти люблю.

Я вдруг почувствовала, как сила стремительно уходит из меня и на меня накатывают страшная усталость и желание покориться Жану.

– Ты любишь только себя, – прошипела я, безнадежно пытаясь сопротивляться.

– Я готов полюбить тебя.

Я застонала, почти ощутимо чувствуя, как его слова лишают меня последних сил.

Я забилась в его руках, в надежде ответить ему с той фантастической силой, которой когда–то так испугался Глеб, которая вчера смяла железную кружку и сегодня погнула сталь входной двери. Но силы не было. Разрушительная сила, которой меня прежде питал сам Жан, ушла. С тех пор как я вошла сюда и вампир убедился в подлинности Слезы, спасшей меня от пули, он пытался заполучить меня в союзники, защитил от Элен, пел комплименты, демонстрировал по отношению ко мне свое дружелюбие, а сейчас и вовсе почти признался в любви, похоже, тем самым обезопасив себя и лишив меня сверхъестественной силы. Интересно, он это нарочно? Ненависть, которую усиливала Тринадцатая Слеза, бурлила в моей крови, Слеза Силы делала меня невосприимчивой к боли, давала преимущество во владении оружием и вызывала в памяти навыки боя, которые я видела в кино. Но сейчас, без подпитки силой Жана, я могла рассчитывать только на собственные физические возможности. То есть была совершенно беспомощна.

С первого этажа донеслись крики и выстрелы.

– Вот и твои друзья на подходе, mon amour, – вампир погладил меня по щеке, – пора.

Его рука сорвала с запястья Слезу Силы – шнурок, державший ее, ослаб во время драки и поддался без труда. Серебряное солнышко блеснуло в последний раз и исчезло в стиснутом кулаке вампира. Тут же ко мне вернулась боль: засаднили разодранные в кровь ладони, заныл ожог, заломило все тело, резкая боль пронзила ребро – так сильно, что я не устояла бы на ногах, если бы меня не удержал Жан.

Вампир, однако, по–своему расценил мой стон и мою слабость.

– Сложно расставаться со Слезкой? А теперь отдай мне вторую.

Я оцепенела от этих слов. Откуда он знает про Тринадцатую Слезу? Он не может ее видеть – она спрятана под воротом джемпера. Он не может про нее знать, про нее не знает никто, кроме старейшин и Вацлава…

Но он знает.

Знает, с ужасом поняла я, вспомнив его вопрос к Элен и ее ответ. «Да, все при ней, – сказала ясновидящая, глядя на меня. – Полный комплект». Но Тринадцатая Слеза не должна попасть к Жану, иначе случится катастрофа и к власти придет полностью сумасшедший правитель…