— Не могу дозвониться, — с досадой сказал Вацлав, подходя к нам. — Что у вас там?

Он склонился над монитором, сощурив глаза и читая новость.

— Сначала Эмили, потом Пандора, теперь Глория. Слишком много совпадений, — пробормотала я. — Что, если кто–то убивает наследниц?

— Гибель Эмили — несчастный случай, — возразил Вацлав. — А что касается остальных, на первый взгляд все выглядит так, что смерти обеих девушек связаны с их родом занятий. Пандору убили за шантаж, Глорию — за разоблачение. — Он помолчал и с мрачным видом добавил: — Но если ты права и дело в кровном родстве, то скорее всего тут замешана одна из них. Жан просчитался. Его преемницы не захотели править миром вместе, и теперь одна из них избавляется от конкуренток, прибирая к рукам все наследство.

— А Жанна? — воскликнул Аристарх, обращаясь к Вацлаву. — Она ведь тоже одна из них. Что, если ей тоже грозит опасность?

— Надо ехать в Рим, — твердо сказал Вацлав. — Орнелла должна подтвердить слова Жанны. Тогда появятся основания для расследования и бесед с наследницами. Аристарх, звони Марио, убеди его, чтобы с Орнеллы глаз не спускали. Скажи, чтобы усилили охрану. Ее тоже могут попытаться убить.

Аристарх схватился за телефон, торопливо набрал номер и заговорил по–итальянски. Надо же, мой дед — полиглот! Заслушавшись, я не сразу сообразила, что Аристарх сорвался на крик не из–за темпераментности итальянской речи, а из–за чего–то внезапного и страшного…

Вацлав, внимательно следивший за разговором, чертыхнулся.

— Что? — Я схватила его за руку, требуя перевода.

— Орнелла мертва, — пояснил он.

— Что случилось? — повернулась я к Аристарху, когда он нажал отбой.

— Орнелла сбежала из клиники. И ее сбила машина. — И мой воспитанный, утонченный дед выругался так, что даже Вацлав в удивлении приподнял бровь.

— А водитель? — спросил Гончий.

— Скрылся, — мрачно ответил Аристарх.

— Теперь у нас опять нет никаких зацепок, — нахмурился Вацлав.

И в этот момент зазвонил его сотовый. На экране высветился набор цифр. Звонящий не входил в список абонентов, занесенных в телефонную книгу. И Гончий, раздраженный тем, что его отрывают в такой момент, рявкнул в трубку:

— Слушаю.

Он стоял так близко, что я услышала знакомый женский голос, доносившийся из динамика и темпераментно говорящий по–испански. Фабиола! Выслушав ее, Вацлав что–то коротко сказал на том же языке, отключился и взглянул на меня.

— Это Фабиола. Она испугалась за свою жизнь и готова все рассказать. К утру она будет в Москве.

— Если только ее не убьют по дороге, — угрюмо добавил Аристарх.

Из–за нелетной погоды Фабиола просидела сутки в аэропорту. Вацлав пропадал с Гончими, Аристарх оставался ночевать у меня и не спускал с меня глаз, боясь оставить одну даже на минуту. У него в голове крепко засела мысль, что неизвестный преступник может прийти по мою душу. Пока Фабиола ждала вылета, мы с Аристархом сидели за компьютером и без конца обновляли новости — боялись, что придут известия о гибели еще кого–нибудь из вампирш. Новостей не было, но в нашем случае уже их отсутствие было хорошим известием.

Наконец раздался звонок Вацлава.

— Она со мной. Приезжайте в штаб.

Когда по московским пробкам мы с Аристархом добрались до штаб–квартиры Гончих, Вацлав с Фабиолой были уже на месте.

Мне было не по себе, когда я ступила за порог. Последний раз я была здесь вместе с Глебом, Аристархом и Вацлавом во время допроса Нэнси, которую обвинили в покушении на мою жизнь. И тогда Нэнси, признавшая свою вину, из этой комнаты уже не вышла. Вацлав сам привел приговор в исполнение. А еще в ту ночь я последний раз видела Глеба живым. Отсюда мы поехали к нему домой, где поссорились и я выставила его вон. Не подозревая о том, что отправляю навстречу гибели…

Фабиола сидела за столом, вытянув перед собой руки и сложив их в замок. Ее ноздри нервно подрагивали, когда она обернулась к нам. Вацлав стоял у окна, прислонившись к подоконнику и держа в руке какой–то листок.

Он кивнул нам и предложил садиться. Я выбрала место подальше от Фабиолы, с другой стороны стола. Аристарх сел ближе к ней, таким образом оказавшись между нами и готовый в случае необходимости меня защитить.

— Вот список всех. — Вацлав положил передо мной список с двенадцатью именами и фамилиями, четыре из которых были вычеркнуты: Эмили, Пандора, Глория и Орнелла.

Напротив имени Ингрид, обозначенной как «нефтяная королева», стояло три восклицательных знака.

— Фабиола считает, что за убийствами стоит Ингрид. Но она еще не успела объяснить почему. Начни свой рассказ сначала, будь добра. — Он кинул взгляд на нервно замершую испанку и жестко добавил: — И по–английски.

Опустив глаза и глядя на свои руки, Фабиола заговорила. Она начала со второй встречи вампирш, последовавшей вскоре после их знакомства в Замке Сов. На этот раз они собрались в Лондоне. Из–за отсутствующего кулона, который похитила я, возникли проблемы с расшифровкой карты и было решено обратиться к ювелиру, изготовившему подвески. К Филу Шепарду отправились Фабиола и Пандора, изменившая свою внешность с помощью темноволосого парика. Девушки убедили ювелира отдать им эскиз, не подумав о том, что у Шепарда могут остаться копии. А Пандора к тому же сделала заказ на кольцо с бриллиантами, которое так и не успела получить до своей смерти.

Под предлогом участия в благотворительности все вампирши собрались в лондонском офисе благотворительного фонда, которым руководила Эмили Ричардсон. Дарла, Ванесса, Орнелла, Глория и Оливия даже не стали делать тайны из своей поездки. Фонд Эмили и в самом деле пополнился за счет их щедрых пожертвований. Но сотрудникам фонда было невдомек, что за закрытыми дверями кабинета начальницы обсуждались отнюдь не дела благотворительности.

Как и предполагала Ингрид, чтобы расшифровать карту, понадобились знания и опыт всех двенадцати наследниц. Каждая из них смогла разгадать свою часть головоломки, связанную или с родом занятий, или с каким–то воспоминанием о Жане, или с личными воспоминаниями, которыми однажды они поделились с французом.

Фабиола опустила рассказ о том, как они расшифровывали карту, и сразу перешла к тайнику. Он находился в Праге, в одном из старых домов, что был зашифрован в карте.

Разлетевшись по своим срочным делам (у Дарлы был концерт, у Ванессы — презентация нового фильма, у Орнеллы — важное дефиле), вампирши собрались в Праге через несколько дней. Фабиола оказалась в Праге первой и разыскала человека, имя которого также было указано в карте. Тот сообщил, что ему предписано провести наследниц, явившихся с серебряными кулонами, к потайному сейфу. Однако по условиям договора с завещателем при этом должны присутствовать все двенадцать наследниц.

Когда все вампирши оказались в сборе и хранитель провел их к сейфу, вмонтированному в стену подвала, оказалось, что он не имеет ни ключа, ни шифра к нему. Оставив наследниц наедине, хранитель удалился, а вампирши с надеждой обернулись к Фабиоле. Однако та, сколько ни билась, не смогла подобрать пароль. Тогда вампирши вспомнили о буквах на обратной стороне своих кулонов. Еще когда расшифровывали карту, они изрядно поломали голову над их загадкой. Только у двух вампирш буквы на кулоне совпадали с начальной буквой имен — у Ванессы и Орнеллы, у других наследниц совпадений не было. Латинские буквы не складывались ни в одну разумную фразу ни на одном из языков, известных наследницам. Из части букв можно было составить какие–то слова, но в таком случае оставался бессмысленный набор букв на других кулонах. Ингрид предположила, что послание зашифровано все–таки на латинском языке. Писательница Оливия высказала версию, что это какая–то крылатая латинская фраза из двенадцати букв. Ученая Эрика, хорошо знавшая латынь, подсказала решение: что, если зашифрованная фраза содержит больше букв, но они повторяют те, которые выбиты на кулонах? Она оказалась права, и с помощью кулонов и листка бумаги, на котором писали повторяющиеся буквы, вампирши составили латинское изречение: FORTES FORTUNA ADIUVAT.