– Нету! – испугался Фоллихани. Жену и дочь он давно переправил в дальнюю деревню, а в половые нанимал только крепких парней. Заодно и на вышибалах экономия. – Как есть нету! Только повариха, больше ни одной! Позвать повариху?

– Не надо. Я твою повариху уже видел… Ик!.. Едва молиться на нее не начал!..

– Неужели такая красивая?! – заинтересовался Логмир.

– Нет… Просто ужасно похожа на Ктулху…

– Гы-гы-гы!.. – развеселился Логмир, опустошая уже пятую чашу. – А ты мне тоже нравишься, хоть и серый!

– Да, я серый! – гордо выпятил грудь поручик. – Я люблю Серую Землю! Я люблю Совет Двенадцати! Я люблю Ктулху! Я люблю… ик!.. а как же остальных-то звать?..

Подвыпивший вояка наморщил лоб, безуспешно пытаясь припомнить еще кого-нибудь из великих богов Лэнга. Как на грех, никто не вспоминался. В школе, конечно, о них рассказывали подробно, заставляли штудировать священные тексты… но когда она была-то, школа? Давно все из головы вылетело – он же солдат, а не церковник.

– Да забей ты! – не выдержал Логмир. – Хаб с ним, давай лучше еще выпьем!

– Давай! – просветлел лицом поручик. – Хотя стой, не наливай пока!

– Чего еще?

– Вспомнил! Я вспл-л-л… пл-л-л-л всполомнил!

– Чего всполомнил?

– Стишок вспломомнил! – гордо объявил серый. – Я его еще до школы учил… Щас зачитаю…

Не дожидаясь, пока собутыльник ответит согласием, поручик с трудом взобрался на стул, чуть не проломив сапогом сиденье, поднял повыше бокал с вином и принялся скандировать:

– Вот так! – гордо выпятил грудь поручик, слезая со стула. – Я… ик!.. помню!

– Ма-ла-дец! Ма-ла-дец! – бурно зааплодировал восхищенный Логмир. – Ну прямо утопил Семь Башен! Эх, сюда бы чираду – я б тебе проакккккыыыхххх… проаккомпанирывал!..

Поскольку серый читал стихи на родном языке, собутыльник ни слова не понял. Но ему все равно ужасно понравилось.

– Ты это, погоди, я сейчас еще чего-нибудь вспомню! – пообещал польщенный поручик. – Мы в детстве много таких стишков учили!

Трактирщик нервно сглотнул. В голове почему-то зашевелились дурные предчувствия.

Но Логмир Двурукий и офицер вражеской армии все пили и пили, с каждой совместной чашей становясь закадычными друзьями.

– У-у-у, Кентаврида!.. – с важным лицом протянул поручик, услышав, куда направляется собутыльник. – Не ходи туда, там… ик!.. там…

– Плохо?..

– Да нет…

– Скучно?..

– Да нет…

– Не наливают?..

– Да нет… Там… о!.. Там кентавры!.. – наконец вспомнил поручик. – Мы недавно одного такого поймали… кентавра!.. Шпион!..

– Шпион?!

– Ну!.. Еще и девка с ним была… молоденькая совсем…

– Девка-кентавр?! Эта… кентавриха?! А правда, что у них не только титьки, но еще и вымя коровье?!

– Вранье! – уверенно заявил серый. – Хотя я ни одной не видел.

– Ты ж сам сказал, что вы одну поймали! Обманываешь, мурло серое?! Логмира обманываешь?! Как есть сука!

– Не, поймали-то мы мужика… кентавра. А девка с ним наша была… то есть, не наша. Ларийка. Или даже рокушьянка, не знаю. Шпионка!.. тоже.

– А-а-а… И чего с ними сделали? Убили, что ли?

– Да не, хуже… – на глазах помрачнел поручик. – Отправили в Промонцери Юджери…

– Во как!.. а это что?

– Цитадель Страха!.. – перевел на ларийский поручик. – Личная крепость повелительницы Турсеи! Туда всех… шпионов, террористов, бунтовщиков, еретиков, мятежников… всех.

– Во как!.. а где она?

– Повелительница Турсея?.. Там же, в Промонцери Юджери… должна быть…

– Да не. Крепость сама где?

– Да недалеко… ик!.. В Симбаларе… в столице… где раньше главная ларийская тюрьма была… а тебе зачем?

– Я ее спасу! – решительно объявил Логмир.

– Кого?.. – залупал сонными глазами серый.

– Девушку!

– Зачем?

– Я герой! – пьяно ударил себя в грудь Логмир. – Я должен спасать девушек, попавших в беду! Особенно если они молодые, красивые и дают!

– А кентавра?

– А кентавра пусть хабы спасают, – отказался Логмир. – Ну ты представь, что это за песня будет – про героя, который спас кентавра! Да еще и мужика! Это уже не герой, а скотомужеложец какой-то! Нет уж, кентавра я если и спасу, то только заодно – если по дороге будет. На нем и добычу везти можно… Там пограбить-то будет что, а?.. Ась?..

– Му-бу-бу… – пробормотали откуда-то снизу.

Логмир Двурукий прервал пламенную речь и досадливо обнаружил, что собутыльник свалился под стол и теперь валяется там с блаженной улыбкой во всю харю. Неудивительно – он еще до совместной пьянки успел хорошо набраться.

– В битве человека и вина победило вино! – громогласно объявил великий герой. – Эй, хозяин, отнеси меня в комнату! Логмир желает спать!

Ночь промелькнула, как одно мгновение. Свалившись на невероятно грязную, пропахшую потом и клопами постель, Логмир тут же отрубился. Разбудило его ласковое летнее солнышко, с трудом продравшееся сквозь пыльное стекло.

– У Логмира похмелье… – пожалел сам себя закатонец, держась за голову. – А и выпил-то вроде самую малость… Не иначе толченых поганок в вино подмешали… мужеложцы…

К счастью, трактирщик оказался мужиком понимающим. На столе уже ждала чашка с настоем чайного гриба. Хороший напиток, кисленький такой. А главное – отлично помогает от похмелья.

– Ф-фух!.. – с размаху опорожнил чашку Логмир.

Нога уже почти не болит. На Логмире всегда все заживало быстро – на то и герой. Он сорвал вчерашние тряпки и задумчиво воззрился на причудливый шрам под ними. Похоже на корону со множеством зубцов.

Даже красиво, если подумать.

– Эй, еще крепкого вина и повязок почище!.. – потребовал герой.

Дверь резко распахнули. Но не для того, чтобы принести желаемое. На пороге высится вчерашний поручик – угрюмо хмурящийся, с налитыми кровью глазами. За ним толпятся мушкетеры.

– Именем Совета Двенадцати, ты арестован, чужак! – объявил серый. – Сейчас ты пойдешь с нами! В случае оказания сопротивления будешь убит на месте!