– Значит, мы должны успеть вовремя, – спокойно произнес лод Гвэйдеон.
– Успеем, – пообещал Хобокен. – Мои ребятушки и раньше быстро ходили, а теперь их вовсе можно вместо коней в повозку запрягать. Идем налегке, без артиллерии, без обоза, кавалерия движется шибко, пехота вовсе не устает – будем думать, успеем за два дня.
– Хорошо, что вы в этом уверены… – с сомнением покачала головой Ванесса.
– Уверен, зеньорита, уверен, не извольте сомневаться. Через два дня дадим баталию серым. После победы – сразу в контрнаступление. Абрис предстоящей кампании я уже набросал.
– Абрис – это план?.. – уточнила Вон.
– Набросок плана. Предварительная схема.
– А послушать можно?
– Конечно. Внезапность, быстрота, натиск! Двигаться ходко, идти больше по ночам, полагаться на холодное оружие более, на горячее – менее. Атаковать преимущественно в открытом поле, где коннице простор, артиллерии раздолье. Когда войдем в Ларию – крепости брать только самые главные и сразу штурмом, минуя осаду. Самый кровопролитный штурм несет меньше потерь, чем долгая осада. Не распылять силы для сбережения собственных крепостей – пусть враг их забирает, если хочет, его силы от того размоются. Двигаться с непрерывными боями в самое сердце, прямо к столице. Не перегружать умы чрезмерно усложненными комбинациями, которые хороши лишь в теории, а на практике обычно срываются. Абсолютная власть над войсками и всем прочим в крюке… руке главнокомандующего – то есть меня.
– Последний пункт мне почему-то не нравится… – чуть приподнял бровь Креол.
– Двухголовая птица никуда не долетит окромя как в стенку бошками, – пояснил Хобокен. – Так и в армии главнокомандующий должен быть только один – иначе от победы и комариного визгу не останется. Хочу быть уверен – в случае надобности любой мой приказ будет исполнен немедленно.
– Приказ?.. – медленно переспросил Креол.
– Дело ваше, зеньор, но если вам нужна победа – извольте не ерепениться. Я человек немолодой уже, по-иному воевать не приучен.
Все взоры обратились к Креолу. На лице шумерского мага заходили желваки, кожа приобрела цвет перезрелого баклажана. Он терпеть не мог, когда с ним разговаривали в таком тоне.
Особенно подчиненные.
– А коли не годен – возвращайте обратно, откуда взяли, – отрубил Хобокен, глядящий на своего визави без малейшего пиетета. – Чай, не напрашивался.
Ванесса беспокойно заерзала и на всякий случай пихнула учителя в бок локтем. Тот дернулся, злобно фыркнул, но чернота с лица начала потихоньку спадать.
– Видишь о чем я говорил? – пробурчал Креол. – Эйнхерию наплевать на хозяина: хочет – подчиняется, не хочет – в задницу посылает… Ладно, лугаль, как пожелаешь…
– Как вы меня назвали? – перебил его Хобокен.
– Лугаль. У меня на родине так называли полководцев. Помню, лугаль Агарзанн тоже был упрямый нечеловечески… но ладно уж. Пока дело касается сражений, я буду исполнять твои… пожелания, – выделил последнее слово Креол. – Но учти: подведешь меня – в пыль превращу. Могильную. Я на тебя сделал большую ставку… очень большую…
– Что до меня, то я так скажу, – рубанул ладонью воздух Железный Маршал. – Бокаверде Хобокен покамест никого никогда не подводил. Солдаты меня тоже покамест ни разу не подводили – животы клали, а баталию делали на полное харра. Но вот другие человечки, бывало, и подводили. Нерадивые подчиненные, особенно – снабжение. Вот, в кампании 7106, когда бросили меня оказать помощь Ларии супротив Талье, чуть было скверно дело не обернулось. Союзнички нас тогда прямо и честно подставили – все баталии на моих ребятушек переложили, сами пальца окровянить боялись. Кормили одними сухарями плесневелыми, порох подмоченный поставляли. На всяком дерьме экономили, лишний грошик выгадывали. А мы в снабжении от них по самое горлышко зависели – до родной-то стороны далеко. В разведке не раз меня крепко подвели – совсем не можно было на поставляемую информацию полагаться. В топографии преступнейшее незнание, численность противника преуменьшали чуть не вдвое, да и прочие данные все сплошь неверные давали. И приказы мои ларийцы исполнять не спешили – две победы из-за того никчемными обернулись. Не развили вовремя добытого успеха, не исполнили моей воли как должно – и много тысяч славных рокушцев ни за понюх табаку полегло. На два фронта фактически воевать пришлось – против тальцев-водохлюпов и против союзничков нерадивых. Недолюбливаю я с той кампании ларийцев, прости Единый. Уж лучше честный враг, чем такие друзья.
– Индрак помнит ту войну, – пророкотал гигант. – Индраку было всего четыре года, но Индрак помнит разговоры больших дэвкаци. Война людей и эйстов, прозванная Битвой-на-Пляжах, да?
– Было дело, – согласился Хобокен. – Неудобно было, что и говорить – половину сражений по колено в воде вели. Артиллерии работка тяжелая выпала – сколько мы там громадных червей ухайдакали, вспомнить страшно. Брандкугелями их подрывали, картечью на кусочки рвали…
– Имя Железного Старика с тех пор много уважаемо среди дэвкаци, – почтительно кивнул Индрак. – Дэвкаци хорошо убивают эйстов, но Железный Старик убивал их еще лучше – много-много армии Талье умерло тогда на человеческом побережье.
– Горжусь тем, что поражений не знал, – с явным хвастовством закрутил седой ус Хобокен. – К чему я разговор такой завел, зеньоры. Сейчас начните с того, что дайте мне полный пакет информации. Чем располагаем сами, что знаем о супротивнике. Какова численность войск серых?
– Не помню, – пожал плечами Креол. – Тысяч восемьсот.
– Что значит «не помню»? – нахмурился Хобокен. – Скверно, зеньор. Восемьсот тыщ – это общие силы, будем думать? А сколько из них уже в Рокуше?
– В Рокуш вошло около двухсот тысяч, – вмешалась Ванесса. – Из них около шестьдесят тысяч – разгромлены под столицей. Значит, осталось тысяч полтораста. Приблизительно.
– Приблизительно! Это не дело, зеньоры! – возмутился Железный Маршал. – Приблизительно – это не разговор! Умелая разведка есть ключ к победному маршу, неумелая – верный путь к позорному конфузу. Придется мне, видно, и это дело на себя возложить, раз уж союзнички вновь нерадивость выказывают… Какими средствами располагаете, зеньоры колдуны?